Мэр Москвы СЕРГЕЙ СОБЯНИН на встрече с редакцией “Ъ” рассказал о том, как следит за уборкой снега в Москве, что главное в транспортной стратегии города и что будет дальше со стадионом «Лужники». Господин Собянин считает, что в Москве надо проводить выборы главы города, но пока не знает, кто будет у него в конкурентах.
— У вас есть нарекания к работе коммунальных служб в этом сезоне? Многие граждане считают, что впервые за много лет город убирается из рук вон плохо.
— У меня много замечаний и претензий к коммунальщикам. За это время десятки должностных лиц были уволены, а некоторые из них даже посажены за коррупцию. Количество административных штрафов выросло со 170 млн руб. в 2010 году до 1 млрд 800 млн руб. за прошедший год. Такого административного нажима на коммунальщиков не было никогда. Но и такого объема работ тоже не было. За последние 100 лет ни разу не было столько снега и ледяных дождей. Для примера могу сказать, что в начале февраля за сутки выпало 26 см.
— Вам приходится сталкиваться с потемкинскими деревнями?
— С 1 января работает порядка 86 тыс. видеокамер, которые покрывают фактически всю площадь города. Это не эксклюзивный дворик, который можно убрать и показать. Если всю площадь города уберут, как потемкинскую деревню, я буду рад. И теперь пришедшему ко мне чиновнику я могу сказать: вот перед моими глазами 40 объектов в твоем округе, в половине из них не работают. Невозможно одномоментно объехать весь город. Тем не менее мы ввели систему, при которой административная инспекция охватывает контролем не отдельные участки, а весь город каждые сутки. 600 инспекторов используют видеонаблюдение, непосредственно контролер проходит весь округ, и у меня за сутки есть оценка всех объектов. И видно, особенно после интенсивных осадков, какая динамика по каждому округу и району по состоянию дворов, дорог. Я думаю, системный подход принесет плоды. Вы видите, что сегодня ситуация радикально другая, чем неделю назад. Но мы не только спрашиваем. За последние годы практически в полтора раза увеличены тарифы и ужесточены регламенты работ.
Почти никогда Москва не была зависима от федерального бюджета
— Поменяются ли приоритеты расходов в городском бюджете на 2014 год? В 2013 году таким приоритетом был транспорт, в следующем — что-то изменится?
— Программу, которую мы наметили, в том числе по транспорту, мы принципиально не меняли. Мы изначально предполагали, что в случае необходимости мы готовы занимать деньги — но не на проедание, а именно на развитие, на строительство транспортной инфраструктуры. Человек, который задумал построить дом, берет кредиты на постройку — и потихоньку рассчитывается. То же самое и с городом.
Но пока мы идем без заимствования средств, наоборот, гасим те кредиты, которые были взяты еще до нас, это около 300 млрд руб. Сегодня этот долг снизился почти до 200 млрд, на этот год мы предполагаем заимствование около 100 млрд, но я надеюсь, что нам это не понадобится, несмотря на то что бюджет очень напряженный.
— Бюджет Москвы будет в 2014 году более зависим от федеральных поступлений?
— Почти никогда Москва не была зависима от федерального бюджета. Мы получаем положенные всем субъектам субвенции на исполнение государственных полномочий. Собственно говоря, это нельзя называть дополнительным доходом. В то же время федеральный бюджет начал помогать Москве по ряду направлений, в которых он раньше вообще не участвовал. В медицине почти 50 млрд федеральных денег пришло. На транспортную инфраструктуру, на метро было в прошлом году выделено 30 млрд, на ряд дорог и развязок выделяется несколько десятков миллиардов. Федеральный бюджет начал участвовать в крупных городских программах. Это, конечно, позитивно.
— Правительство обсуждает сейчас переход на единую субвенцию субъектам федерации — вам удобен такой подход?
— Пока это только разговоры. Речь идет о том, что ряд мелких субвенций по разным направлениям объединить в одну и пулом отдать в бюджет субъекта федерации. Сумма не меняется — денег будет столько, сколько будет. Да, наверное, проще будет работать именно с единой субвенцией.
— Намерено ли правительство Москвы увеличивать вес в поступлениях транспортного налога, а затем и налога на недвижимость? Рост в 2013 году транспортного налога позволяет предположить, что Москва заинтересована в росте поступлений от физлиц и будет увеличивать ставки налога и далее…
— Это не такой большой налог, как кажется. Он в совокупном бюджете составляет где-то около 1% доходов. Мы его, по сути, и не увеличиваем, мы проиндексировали его от базы 2008 года. Если сравнить то, что платилось в 2008 году в сопоставимых ценах, примерно такая же сумма и будет уплачиваться сейчас. Что же до налога на недвижимость — пока это тоже планы, но все-таки предлагаемая схема более адекватна, чем сегодняшний налог на имущество, который исчисляется исходя из балансовой стоимости здания. Главное — разумные, адекватные объемы ставок.
— При оформлении в собственность московских земель много жалуются на то, что город стремится урезать объемы земли в собственности владельцев многоквартирных домов. Вы как управляющий городом должны вроде бы приветствовать эту практику, увеличивающую земельные ресурсы муниципалитета. С другой стороны, это увеличивает социальное напряжение. Вы можете изложить свою позицию по этому вопросу?
— Это больше фетиш, на самом деле ничего этого не происходит. Департамент земельных ресурсов, наоборот, приветствует всех, кто желает взять больше земли вокруг своего дома на уже застроенных территориях, где не запланировано строительство. Если жители сами подписались под тем, что они хотят взять землю не только под фундаментом дома, но и больше — да ради Бога! Но при этом они должны взять на себя обязанность по содержанию этой территории. Это дополнительные затраты — поэтому таких желающих на самом деле меньше, чем мы думаем. Но за последнее время мы никому не отказали. Более того, на мой взгляд, надо продумать систему, при которой эта территория передается домовладельцам, но город еще какое-то время сохраняет свои субсидии по содержанию этой территории.
— Мы за то, чтобы появились адекватные собственники этих территорий, чтобы они действительно были обустроены. Конечно, город будет сохранять контроль за тем, что там будет строиться — передача земли не означает, что на ней можно строить, что хочешь. Так все равно не будет,— это территория общего пользования.
— Сильно ли Москва субсидирует такие расходы?
— На 100 процентов субсидируется все, что централизованно делается на этих территориях. Это уборка дворов, дорог, ремонт, создание объектов благоустройства — за исключением тех кондоминиумов, которые сами решили эксплуатировать эти территории. Если кто-то желает вложить деньги в создание детских качелей на этой земле,— и слава богу, мы это только приветствуем.
У Банка Москвы никаких эксклюзивных взаимоотношений с городом нет
— Прошлой весной Сбербанк и правительство Москвы заявили, что производство автомобилей на мощностях ЗИЛа будет реанимировано, и договорились о создании СП «МосавтоЗИЛ». Насколько целесообразно заново запускать масштабное производство в черте города, не возникнет ли проблем с логистикой и экологией? И как производство автомобилей будет соотноситься с развитием остальной территории ЗИЛа?
— Проект развития территории ЗИЛа уже принят. В первую очередь он предполагает строительство недвижимости, в общей сложности 4,5 млн квадратных метров. Большая часть территории отдается под жилищную застройку. В Нагатинской пойме будет создан тематический детский парк, а площадка за железной дорогой будет отдана под технопарки. Таким образом, производственная площадка на ЗИЛе уменьшается примерно в десять раз. Логистика не будет обременительна, транспортная инфраструктура создавалась десятилетиями, она существует. Ну и, естественно, там не будет никаких грязных производств, например, литейных. На ЗИЛе будет сборка с минимальной локализацией производства непосредственно на площадке.
С момента объявления проекта прошел почти год, но соглашения с иностранными автоконцернами, которые по плану должны вести сборку на ЗИЛе, до сих пор не подписаны. На какой стадии проект сейчас и когда начнется производство? Сделали ли уже Сбербанк и правительство Москвы свои взносы в СП?
Я надеюсь, что в ближайшие несколько месяцев завод заработает. Конечно, вклады в СП уже сделаны — мы вложили свое, Сбербанк вложил свое.
— При Юрии Лужкове Банк Москвы всегда имел некоторые преимущества перед другими банками. Продолжает ли город сотрудничество с ним?
— Сейчас у Банка Москвы никаких эксклюзивных взаимоотношений с городом нет. Например, если раньше все депозитные счета города практически размещались только в Банке Москвы, то сегодня он в этих объемах третий по счету. Мы проводим аукционы по размещению финансовых свободных средств и, кстати, город за размещение таких депозитов получил около 20 млрд руб. доходов.
— Продолжит ли город поддерживать социальную карту москвича? Ведь по законодательству, после того как выпущена универсальная электронная карта, аналогичные проекты регионы должны прекратить…
— Пока УЭК не будет адаптирована ко всем нуждам горожан и не станет популярной, она будет действовать параллельно с социальной картой.
— За последние два года у правительства Москвы увеличилось число медиаактивов: теперь это телеканалы «ТВ Центр», «Москва 24», «Доверие», «Московия», радиостанции «Говорит Москва», Moscow FM. Все эти электронные СМИ дотационные. Не слишком ли их много?
— Большинство этих активов и так были у города. На базе «ТВ Столицы» была создана «Москва 24» (после того как город летом 2011 года довел свою долю с 65 до 100%.— “Ъ”), но средства, которые мы выделяли этому телеканалу, не увеличились. А вот количество людей, которые смотрят его, выросло вдвое. На мой взгляд, это было правильное решение: городу свой информационный канал не помешает. У нас вообще была уникальная ситуация: в Москве не было ни одного новостного телеканала, тогда как, к примеру, в Челябинске или Екатеринбурге их несколько. «ТВ Центр» нельзя считать городским каналом — он вещает на всю страну, у него совсем другая сетка, свои программы.
«Московию» мы купили из-за того, что она вещала на одной частоте с «ТВ Центром», разрывая ему сетку вещания. Это было ненормально. Думаю, те средства, которые мы потратили на «Московию» (около $23 млн.— “Ъ”), полностью окупятся после объединения двух телеканалов за счет продаж рекламы.
— «ТВ Центр» участвовал и победил в конкурсе на доступ во второй цифровой мультиплекс. То есть затраты на телеканал в ближайшие годы еще больше вырастут. Это оправданная инвестиция?
— Аналоговое вещание потихоньку умирает. Пройдет несколько лет, и его как такового вообще не будет. Если ты не заявляешься в цифровой мультиплекс, ты отказываешься от своего будущего. Мне кажется, мы правильно сделали, что участвовали в том конкурсе.
— Будет ли город привлекать инвесторов к реконструкции «Лужников» к чемпионату мира по футболу в 2018 году?
— Мы предлагали целому ряду крупных девелоперов и финансовых компаний (выступить соинвестором.— “Ъ”). Желающих не нашлось, поскольку проект реконструкции самого стадиона неокупаем. Реконструировать арену, скорее всего, будем за счет бюджета.
— Вы приняли решение сносить существующую арену?
— Это станет понятно по результатам экспертизы, которая до сих пор выполняется. Мы за реконструкцию стадиона, причем она должна носить щадящий характер. Но FIFA считает необходимым увеличить объемы площадей стадиона, менять геометрию трибун и так далее. Мы пытаемся убедить федерацию, что действующий стадион, где намечены церемонии открытия и закрытия мирового первенства, вполне пригоден для этого.
— Какова цена вопроса?
— Если речь идет о небольшой реконструкции, то потребуется около 10 млрд руб. В случае коренной реконструкции — от 28 млрд руб.
— Некоторым девелоперам ради получения разрешения на крупные стройки придется за свой счет прокладывать дороги общего пользования. Это будет обязательным для всех застройщиков?
— Не для всех. У нас есть территории, которые не застраиваются десятилетиями из-за отсутствия транспортной инфраструктуры. Эти земли интересны девелоперам для застройки коммерческими объектами, поэтому им и было предложено позаботиться о транспортной инфраструктуре. Мы приняли еще одно важное решение. По тем проектам, которые по итогам пересогласования градостроительно-земельной комиссией были увеличены, девелоперам придется выплатить городу 30% кадастровой стоимости дополнительных площадей. Эти средства пойдут на развитие общегородской инфраструктуры.
Мы запретили строить порядка 10 миллионов квадратных метров коммерческой недвижимости в центре города
— Общегородская инфраструктура испытывает значительное напряжение из-за десятков и сотен тысяч приезжих, которые здесь работают. Можно говорить и о недовольстве москвичей ….
— С одной стороны, это так. А с другой стороны… в Москве профицит рабочих мест составляет около 2 миллионов человек. И люди приезжают сюда не только побродить по Красной площади, но и работать. Доходы Москвы и, соответственно, москвичей, во многом складываются из их труда. Поэтому говорить о том, что они приезжают и мешают нам жить, нельзя. Если мы говорим о мигрантах, которые находятся здесь незаконно, конечно, с ними надо разбираться. А те, кто приезжает сюда работать, что ж, пусть работают. Другой вопрос, что инфраструктура в Москве, конечно, перегружена, маятник миграции — ежедневно миллионы людей из Подмосковья едут в Москву и обратно. Так сложился наш город, что две трети рабочих мест находятся в центре. На периферии в Москве находятся спальные районы, и каждый день миллионы москвичей и не москвичей едут в центр и обратно. Что делать? Я думаю, что радикально не сделать ничего. Надо воспринимать это как данность и подстраивать под это транспортную инфраструктуру. Но при этом надо минимизировать строительство и создание рабочих мест в центре города и балансировать районы застройки жилья по его периметру. То есть строить их вместе с рабочими местами. Тогда постепенно баланс будет выправляться. Но еще раз повторю: радикально эту ситуацию изменить практически невозможно. Поэтому и нужна транспортная инфраструктура, которая позволяла бы людям более комфортно передвигаться по городу.
То, что мы запретили строить порядка 10 млн квадратных метров коммерческой недвижимости в центре города, огромное количество офисов, которые были запроектированы, в первую очередь как раз связано с этим. Если бы это строительство фактически было завершено, ситуация бы кратно ухудшилась.
— Как развивается проект Новой Москвы?
— Эта территория будет развиваться и уже развивается. Сегодня, даже не дожидаясь перехода этой территории в Москву, были выданы разрешения на строительство 16 млн квадратных метров. В основном жилья. И нам сейчас приходится не столько раскачивать ситуацию для того, чтобы приходили туда инвесторы, сколько, наоборот, их сдерживать.
— То есть желающих более чем достаточно?
— Более чем. Но желающие застраивать, как и все Подмосковье… это 25 этажей… дикая плотность, отсутствие инфраструктуры и рабочих мест… С этим трудно смириться. Мы стараемся переформатировать это таким образом, чтобы плотность была как можно меньше, а рабочих мест было больше, чтобы создавалась социальная инфраструктура, транспортная инфраструктура. Это самая трудная задача, но я вам должен сказать, что если бы эта территория не перешла в границы Москвы, то вот так бы все и было застроено, как остальные районы.
— Уже есть список первых объектов, которые появятся на территории Новой Москвы?
— Территориальная схема Москвы появится где-то к середине лета. Пока списка нет, но тем не менее первыми объектами, по которым мы примем решения, будет строительство четырех парков. В этом году мы уже их заложим. И в этом же году мы выйдем на строительство транспортной инфраструктуры.
— Была информация, что большинство ведомств на новые территории не поедут, а около Кремля появится правительственный квартал.
— Это не мое решение. Это решение должно приниматься правительством Российской Федерации.
Чем больше дорог, ведущих в центр города, тем больше проблем
— Принята программа по развитию транспорта до 2016 года…
— (Смеется.) Я уже думал, что мы об этом и не поговорим.
— Одновременно с этим, по данным ГАИ, автотранспорт в Москве увеличивается на 5% в год. Вы не опасаетесь, что эта программа будет неэффективна для города, потому что количество машин увеличивается пропорционально строительству дорог? Не собираетесь ли вводить какие-то ограничения по росту автопарка, может быть, по постановке машины на учет?
— Нет, не планируем такого. Одним строительством дорог и развязок транспортную проблему Москвы не решить. Ни у одного города это не получилось. Чем больше дорог, ведущих в центр города, тем больше проблем. У нас уже сегодня 4 млн машин. Половина из них не выезжает со дворов, по крайней мере в рабочие дни. У нас уже сегодня есть потенциал увеличить в два раза количество машин, движущихся по дорогам. И чем больше строят дорог, тем больше искушение сесть в машину и поехать на ней. И в результате начинается коллапс. Поэтому в транспортной программе строительство дорог на четвертом месте.
— Но дороги-то строить нужно?
— Ну, конечно. Во-первых, это магистрали, по которым люди уезжают за город, особенно в выходные дни. Во-вторых, надо связывать отдельные районы между собой. В-третьих, реконструкция дорог нужна для общественного транспорта. И четвертое, у нас даже по нормативам площадь дорог меньше в разы, чем в любом европейском городе и мегаполисе. Но все же это — не решение проблемы.
Львиная доля денег идет на развитие общественного транспорта. Первый приоритет это развитие метро. Оно — хорошее, но 300 км метро недостаточно. Метро не приходит во все районы, переполнено, особенно в центре города. Мы по сути дела в полтора раза увеличиваем протяженность веток: вместо 300 — 450 км метро.
Второй приоритет — это развитие железнодорожного транспорта. Речь идет не только о прокладке самих путей. Необходимо эту землю освободить, расширить тоннели и так далее. Сегодня мы приступили к реконструкции МКЖД (Малого кольца железной дороги). Кроме того, будут реконструироваться ветки в 10–15 км от Москвы, где нагрузка на железную дорогу максимальна. На закупку подвижного состава потребуется около 80 млрд руб., надеемся, что он будет закуплен полностью за счет инвесторов. Большая часть денег из федерального бюджета погружается в уставный капитал РЖД. Часть средств — это непосредственно самого РЖД, и часть денег — специально, чтобы сдвинуть с мертвой точки этот проект,— выделяем из бюджета города Москвы. Для чего эти линии строятся? Чтобы увеличился объем перевозок и скорость. Поезда будут не скоростные, но они будут комфортны и станут ходить регулярно. Ведь сегодня, в отличие от москвичей, которые пользуются общественным транспортом, люди из Подмосковья вынуждены добираться до работы в Москву на машинах. Это одна из главных причин, почему у нас все магистрали забиты в районе МКАД в часы пик на въезде и выезде.
— Эксплуатировать новые пути будут в первую очередь перевозчики, ЦППК и «Аэроэкспресс». Есть какие-то жесткие гарантии с их стороны по увеличению пассажиропотока, по закупкам подвижного состава? И если да, то как они зафиксированы?
— Сегодня уже есть договор с пригородной компанией. Заключен на три года, по-моему. Я считаю, что это абсолютно недостаточно для таких огромных инвестиций. Договор должен быть как минимум на 10–15 лет, с гарантией государства по обеспечению внятной тарифной политики и платы за инфраструктуру. Поэтому, помимо того что мы несем свои собственные обязательства, мы добиваемся от федеральных властей, чтобы они пролонгировали то прекрасное решение, что за железнодорожную инфраструктуру пригородные перевозчики платят условно один рубль. Сразу же появляется реальный инвестиционный спрос на такой договор. Есть понятная история у перевозчика, есть возможность занять кредитные ресурсы, обновить подвижной состав.
— А что с развитием остального общественного транспорта?
— Мы буквально за два года обновили практически весь, подвижной транспорт «Мосгортранса». Но главное, мы должны научиться администрировать парковочное пространство. Вот на Бульварном кольце парковалось 8 тыс. машин, а будет — 4 тыс. В центре города сожмется парковочное пространство, но при этом у людей должна появиться возможность комфортно доехать туда на общественном транспорте.
— Были ли проблемы, о которых вы не знали, когда принимали транспортную программу?
— Нет, знать-то мы знали. Но от этого легче не становится. Ни одной площадки готовой не было, ни одного проекта не было, никакой проектной документации… Вот возле стадиона «Динамо» идут работы по реконструкции. Стоит небольшой сарайчик, по сути дела ларечек. Мы его вот так обошли со всех сторон, убрать не можем. Надо годами судиться с собственниками. Годами. И это самая главная проблема для Москвы. Когда денег нет, их можно занять. Когда нет проектов, их можно создать. Но когда у тебя нет адекватных рычагов, чтобы быстро двигаться по этому проекту, освобождать землю — это одна из самых больших проблем. Я не против компенсации, главное, чтобы она была разумная. Это одна из самых главных проблем на сегодня.
— От строительства четвертого кольца вы отказались, потому что там нужно высвобождать земли?
— Да. Вопрос не в том, что строить или не строить. Кольцо физически в рамках действующего законодательства реализовать было невозможно. Все застроено. Чтобы изъять такие территории, потребуются колоссальные деньги и время. И сам проект стоит около 400 млрд руб. Такой проект, в котором можно закопать огромное количество денег, а эффект будет сомнительный.
— Сейчас ведется обсуждение по поводу строительства третьего пересадочного круга метро. Возникает вопрос, есть ли смысл строить второе кольцо в одной или двух станциях от существующего кольца, если, допустим, в трех-четырех строить можно и было бы целесообразнее?
— Я знаю то, что строить что-либо в застроенном городе не только технически, но и социально очень сложно. Если будешь добрым, всем угождать, ничего в городе не сделаешь. Ничего. Нет ни одного объекта в городе, который не вызывал те или иные социальные или политические напряжения. Есть люди, которые уже специализируются на этом и пытаются политизировать все эти проблемы.
Если есть какая-то кривизна, надо с этим индивидуально разбираться и поправлять
— С прошлого года в Москве активно идет процесс слияния школ в образовательные комплексы. Эта мера критикуется родителями, учителями и директорами школ. Глава департамента образования Исаак Калина считает, что, цитата: «Если подростков с асоциальным поведением помещать в хорошую социальную среду, то они тоже станут достойными учениками». Поддерживаете ли вы позицию господина Калины?
— Несколько слов о том, что мы делаем в образовании. За два года значительно улучшилась материальная база московских школ, с точки зрения информатизации и оборудования, спортивных площадок, ремонта и т. д. На 46% увеличилась заработная плата педагогов, улучшились результаты ЕГЭ, стало значительно больше школ, которые участвуют в Олимпиадах. И московских, и российских. Если бы это где-то происходило в другой стране, то Калину можно было бы представить к серьезной государственной награде. А то, что вы спрашиваете по поводу слов господина Калины, так он их не говорил. На самом деле они принадлежат народному учителю СССР Виктору Шаталову, одному из известных педагогов нашей современности. (Народный учитель СССР Виктор Шаталов действительно утверждал, что отлично подготовленный педагог может обучать вместе хороших и асоциальных учеников, но имел в виду отдельные «авторские» классы, а не специально объединенные для этой цели школы.— “Ъ”).
Но родители, например, в школах с углубленным изучением языка, несколько озадачены тем, что их объединяют с обычными школами, а возглавляет это учебное заведение директор как раз отстающей школы.
На самом деле, все может быть. И некачественные кадровые назначения могут быть. Такие кадровые ошибки надо исправлять. Что касается объединения школ, у нас в городе на относительно небольшой территории 4,5 тыс. различного рода образовательных учреждений. 4,5 тыс. директоров, 4,5 тыс. завучей по финансам, 4,5 тыс. бухгалтеров и десяток тысяч кассиров. В некоторых школах ситуация доходила до абсурда, когда на учителей выделяли меньше денег, чем на административно-хозяйственный персонал. При объединении нескольких школ количество такого персонала уменьшается, за счет чего заработная плата педагогов увеличивается. Это возможности для того, чтобы учитель работал не при полупустых классах, чтобы у него была полноценная, а не на полставки, полная загрузка.
Все это уже происходило в начале 90-х годов, даже достаточно активно. Но потом на этом просто поставили крест. Ведь школы финансировались по смете, при объединении эту смету просто урезали — конечно, было абсолютно невыгодно. Сегодня у нас нормативное финансирование, деньги идут за учеником. Чем больше у школы учеников, тем больше денег. Поэтому процесс объединения идет естественным образом, без какого-то административного нажима. Потому что выигрывает и педагог, и родители, и учащиеся. Если есть какая-то кривизна, надо с этим индивидуально разбираться и поправлять. Со всеми жалобами мы предметно разбирались. Более того, объединение учебных заведений не может быть произведено без решения родительского собрания.
Москвичи должны выбрать того мэра, которого считают нужным
— Некоторое время назад 59 муниципалитетов в Москве лишили госполномочий. Что происходит с местным самоуправлением в Москве?
— Те полномочия, которые давались муниципалитетам и от которых они отказываются, были профанацией. Например, самые серьезные полномочия — эксплуатация спортивных объектов во дворе домов. То есть детскую площадку создает одна организация, ремонтирует ее другая, а эксплуатировать должно местное самоуправление. С какой радости? То есть нате вам, чего нам негоже. Это сделали в свое время, чтобы создать иллюзию местного самоуправления. Но на самом деле к нему эти полномочия никакого отношения не имеют.
Я считаю, что депутаты местного самоуправления должны контролировать всю исполнительную власть. Смотреть, как ремонтируют дома, как убирают улицы, что с благоустройством. Вот это их дело. Мы эти полномочия им дали. Депутаты в Москве получили реальные полномочия, как в обычном муниципалитете, где представительные органы контролируют исполнительную власть. Они контролируют главу района, заслушивают его отчеты. Могут потребовать снять его с должности. Они заслушают управляющие компании, директоров школ, руководителей поликлиник. Они согласовывают практически весь бюджет района — и по благоустройству и по текущим расходам. Более того, мы дали им 5 млрд руб., для того чтобы они сами принимали решения и никто не мог на них влиять — на что хотите, на то и тратьте. На благоустройство, на ремонт домов и так далее. Многие депутаты активно этим пользуются. У нас, кстати, в органах местного самоуправления достаточно много оппозиционных депутатов, которые и были инициаторами передачи не нужных по сути дела полномочий. Они сами сказали: зачем эта профанация? Ну, сами и ремонтируйте эту детскую площадку, а мы с вас будем спрашивать. Вот в этом суть.
— Многие муниципальные депутаты недовольны тем, что в Москве ни один из них не получает зарплату и вынуждены работать на двух работах…
— Слава богу, что муниципальные депутаты не получают зарплату. Слава богу, они остаются простыми жителями Москвы. Они, как простые жители, собираются и принимают решения. Оплачиваемые чиновники — это была бы вообще другая ситуация.
— В марте оппозиция в Москве собирается провести акцию в новом формате — «Марш за права москвичей», посвященный широкому кругу социальных вопросов. Обсуждать проблемы города и возможные реформы оппозиционеры хотят в диалоге с чиновниками, в том числе с мэром. Имеет ли смысл пригласить кого-то из оппозиции, например, в общественные советы?
— Как правило, на митингах с диалогами сложно. Но если будут предложены какие-то конструктивные идеи, то с большим удовольствием их обсудим.
— Мэр Москвы должен выбираться или назначаться?
— Мне лично все равно. Потому что я и избирался, и назначался, и всю жизнь занимаюсь работой в органах госвласти, и уже патологически по-другому работать не могу. Я выкладываюсь, насколько это возможно, с полной ответственностью. Но вообще объективно, потенциально, особенно для тех, кто впервые приходит во власть, выборы — серьезное испытание и, конечно, это объективно мотивирует людей на более внимательное отношение к нуждам города, избирателей. Да и работать проще, опираясь на их поддержку. Я считаю, что москвичи должны выбрать того мэра, которого считают нужным.
— Возможны ли досрочные выборы мэра?
— Я пока не чувствую такого желания москвичей. По тем опросам, которые у нас есть, процентов 70–80 москвичей не хотят никаких досрочных выборов. Считают, что надо работать, а не заниматься политикой. Я считаю, что определены сроки выборов, можно в эти сроки и избираться.
— До выборов в Мосгордуму осталось совсем немного времени. Началась ли уже в мэрии и в «Единой России» подготовка к кампании?
— Необходимо посмотреть вообще конфигурацию этих выборов, распределение по округам, будет единый список, не будет единый список, это вопрос о технологии. То, что я буду поддерживать «Единую Россию», несомненно. Я член бюро высшего совета. Было бы странно, если бы я в кусты спрятался. Но я должен сказать, по поводу того, что до выборов осталось не так много времени. Люди, которые избраны и находятся во власти, являются правящей партией и отвечают за то, что происходит, должны начинать готовиться к очередным выборам на следующий день после состоявшихся выборов. Другого варианта подготовки к этим выборам нет. Устраивать специальные какие-то пиаровские акции, если хотите, бесполезно и бессмысленно, потому что люди сами знают, как власть работала, чего она стоит, и будут голосовать абсолютно осознанно, совершенно не так, как голосуют за оппозиционные партии, которые просто пока кормят людей обещаниями, хотя это иногда становится интересным и привлекательным.
— Эти выборы вы не связываете с мэрскими?
— Конечно, это разные выборы. И люди голосуют по-разному. Одно дело избрать депутатов, другое дело — избрать мэра города.
— Но вам нужна лояльная, работоспособная дума?
— Естественно. Губернатору, у которого нет нормальных взаимоотношений с парламентом, очень тяжело работать. Чрезвычайно тяжело. Я надеюсь, что когда будет сформирована Московская городская дума, в ее составе будут не те, кто громче кричит, а те, кто принимает наиболее адекватные и рациональные решения.
— Кого вы считаете главным конкурентом на выборах мэра?
— Пока не знаю. Думаю, желающих будет более чем достаточно.
— Вы уже два года находитесь на посту мэра. Для вас наследие Лужкова — это понятие позитивное или скорее отрицательное? Что вы преодолели, что хотели бы сохранить?
По поводу наследия Юрия Михайловича лучше задавать наследникам вопрос. Если говорить о городе, его состоянии, то это наследие не столько Лужкова, сколько сотен лет строительства этого города и миллионов москвичей, которые здесь трудились. Те проблемы, которые в городе остаются, их просто надо знать и решать. А не пытаться проанализировать, кто те или иные ошибки сделал. Я никогда этого не делал, считаю, что это пустое занятие.
— Что вы считаете на сегодня главным достижением на посту мэра и что — главной неудачей?
— Если говорить о главном, то все очень сложные проекты. Если не по мелочам, а по-серьезному, то в этом городе не может быть маленьких проектов. Это серьезные системные проекты, для реализации которых требуются колоссальные инвестиции, колоссальные затраты времени и за год-два их практически реализовать невозможно. Поэтому давайте через два-три года я точно отвечу на этот вопрос: что удалось, что не удалось. Хотя должен сказать, мы по всем направлениям ежегодно двигаемся вперед. Это приносит удовлетворение. По всем главным направлениям, начиная от образования, здравоохранения, заканчивая транспортом, это сложнейшие проблемы, стараемся каждый год продвинуться вперед. Это, собственно, идеология нашей работы. Наверное, это видно. Другой вопрос в том, как это оценивать.
— То есть через-два три года вы сможете подвести черту?
— Мы приняли по всем направлениям государственные программы, аккумулировали в них все ресурсы, и бюджетные, и внебюджетные, определили критерии. И по ним легко будет судить, удалось это или не удалось.