В Россию с визитом прибывает премьер-министр Ирака Хейдар аль-Абади. Обозреватель газеты "Коммерсантъ" Максим Юсин задумался над тем, как скоро эта страна перестанет быть "горячей точкой" и когда удастся выбить из нее боевиков "Исламского государства".
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
Еще месяц назад могло показаться, что многострадальный Ирак, где вот уже 12 лет с разной степенью интенсивности идет война, начинает путь к исцелению. Правительственные войска вместе с шиитскими племенными формированиями при поддержке авиации США одержали символическую и долгожданную победу: у отрядов "Исламского государства" после упорных и кровопролитных боев был отбит Тикрит — родной город Саддама Хусейна.
После этого прозвучало много оптимистических заявлений. О том, что в войне с фанатиками-джихадистами наступил перелом, что их силы на исходе, что они не выдерживают натиска "антитеррористической коалиции", что иракские войска наконец-то научились воевать и не сегодня-завтра отобьют у "Исламского государства" его главный оплот — двухмиллионный Мосул.
Но время шло, а наступление на Мосул так и не начиналось. Слишком тяжело дался успех в Тикрите, слишком болезненные потери понесли шиитские отряды — надо было прийти в себя, перегруппировать силы, наладить взаимодействие с западными и иранскими союзниками.
Но, как оказалось, успешно перегруппировались вовсе не правительственные войска, а их противники, после чего нанесли сокрушительный удар. За три дня они захватили полумиллионный город Рамади, столицу провинции Анбар, находящийся всего в сотне километров от Багдада. Ход боев за этот город представители иракского командования назвали "катастрофой". Повторился кошмарный сценарий июня прошлого года, когда отряды "Исламского государства" вторглись в Ирак из Сирии и провели победоносное стремительное наступление, оккупировав обширные области, в том числе Мосул.
Как и тогда, правительственные силы безропотно сдавали свои позиции и опорные пункты, бросая на поле боя военную технику. Как и тогда выяснилось, что иракская армия не способна вести серьезные боевые действия. Получается, что успех в Тикрите был не правилом, не тенденцией, а исключением. И теперь правительству надо думать уже не о наступлении на Мосул, а о том, чтобы обезопасить Багдад, отбить Рамади, не допустить прорыва противника на других направлениях.
А значит, война в обозримом будущем не завершится. Она затянется на месяцы и на годы, все глубже засасывая в свою воронку и американцев, и иранцев, и всех тех, кто вынужден помогать нынешним властям в Багдаде, лишь бы не допустить их краха. А помогать приходится: слишком уж чудовищна альтернатива — фанатики под черными знаменами.
И чтобы не допустить их победы, которая грозит Ближнему Востоку геополитической катастрофой невиданного масштаба, возможны самые неожиданные альянсы. В том числе, между вчерашними, казалось бы, непримиримыми противниками — Тегераном, Вашингтоном, Москвой.
Ведь когда имеешь дело с воинами джихада, живьем сжигающими пленных летчиков и проводящими массовые казни иноверцев, разногласия из-за иранской ядерной программы, расширения НАТО и даже Украины могут показаться второстепенными.