23 января российское правительство, накануне справившее новоселье на Старой площади, впервые провело свое заседание в Кремле. Торжественности, однако, это заседанию не прибавило. Президент заявил, что "реформа идет с определенным перекосом", и предъявил правительству упрек в том, что оно не предусмотрело мер по социальной защите населения. По мнению наблюдателей, это означает, что итоги первых трех недель реальной экономической реформы не оправдали надежд Бориса Ельцина.
По свидетельству одного из участников заседания, вступительная речь президента была энергичной и несколько неожиданной для собравшихся. Оценивая первые результаты либерализации цен, он сделал акцент на отсутствии у правительства продуманной системы социальной защиты населения. При этом неприятнее всего членам правительства было услышать об "определенном перекосе" в ходе реформы. Основной удар, как показал дальнейший ход заседания, приняли на себя Министерство торговли и материальных ресурсов (которое было обвинено в невыполнении декабрьского указа президента о коммерциализации торговли) и Министерство труда и занятости (которое и должно было "продумать систему социальной защиты").
Как считают наблюдатели, на тональность выступления президента оказало влияние непосредственное знакомство с первыми результатами либерализации цен на местах, поскольку прогнозные данные в канун реформы содержали более оптимистичные оценки. Тем не менее каких-либо конкретных претензий к Егору Гайдару не последовало. Более того, Ельцин обходился с ним очень корректно.
Что вполне справедливо, если вспомнить, что еще осенью 1991 года, после того как Гайдар познакомился с расчетами группы Евгения Сабурова, он стал выступать за более осторожный подход к практике освобождения цен.
На заседании был одобрен проект постановления об ускорении приватизации и пакет нормативно-методических документов по приватизации, подготовленный Госкомимуществом (подробнее см. стр. 9).
Кроме того, одобрен указ президента "О свободе торговли", дополняющий и расширяющий саботированный указ о ее либерализации. Новый документ предоставляет предприятиям, организациям и гражданам право осуществлять торговую и закупочную деятельность без специального на то разрешения.
Гражданам разрешена торговля с рук, лотков и т. д. в любых удобных для них местах, за исключением проезжей части дорог, станций метрополитена и территорий, прилегающих к административным зданиям. В общем, торговать можно — было бы чем. Отменены также таможенные пошлины на товары, ввозимые гражданами на территорию России. Вместе с тем местным органам власти позволено устанавливать предельный уровень рентабельности оптовой и розничной торговли — для того, видимо, чтобы отбить у торговцев желание злоупотреблять дарованной свободой. И наконец, должны быть ликвидированы торги, тресты и прочие структуры руководства торговлей. Это, пожалуй, наиболее сложно реализуемая часть указа, учитывая "спаянность" системы руководства торговлей и огромное число сложившихся в ней горизонтальных "полезных" связей.
В качестве еще одного инструмента сдерживания роста цен Ельцин предложил "налоговые ограничения", не объяснив при этом, что он имел в виду. Тем не менее наблюдатели обращают внимание на то, что за неделю до заседания правительства на сессии ВС президент обмолвился о возможности в том или ином виде "восстановить в правах" предельный уровень рентабельности, введенный союзным кабинетом и отмененный в России в апреле прошлого года. Одновременно президент высказался о необходимости снижения налога на добавленную стоимость для продовольственных товаров. Уже на следующий день, 24 января, ВС России рассмотрел проект постановления по этому вопросу, но решения не принял, перенеся его на следующую неделю.
По мнению специалистов, повестка заседания и ход обсуждения говорят о том, что на президента оказала сильное влияние критика предпринятых правительством шагов, высказанная на прошлой неделе руководством Верховного Совета.
Практически все критические замечания, сделанные заместителем председателя ВС Владимиром Шумейко в докладе 16 января, были в той или иной степени отражены в ходе заседания правительства. Наблюдатели не исключают того, что именно неуверенность Ельцина в итогах реформы и вполне объяснимая забота о доверии народных масс заставляют его в какой-то мере дистанцироваться от кабинета.
Этим объясняется, в частности, беспрецедентное намерение транслировать по ТВ заседание правительства (а точнее, именно выступление президента на заседании).
Союзником президента здесь оказывается спикер парламента, который, по мнению "околокабинетных" кругов, при этом попытается решить и свою личную проблему: нейтрализовать влияние Геннадия Бурбулиса на президента. Отдавая себе отчет в безрезультатности прямого давления на Бориса Ельцина, Хасбулатов прибег к методу "конструктивной критики" правительства. При этом он постоянно проводит мысль о том, что нельзя отождествлять правительство и президента. По его мнению, в условиях шоковой терапии такое отождествление несет в себе постоянную угрозу падения рейтинга Ельцина и неизбежной последующей дестабилизации системы власти в России. Включая, разумеется, и существующую парламентскую власть.
ДМИТРИЙ Ъ-ЧЕРНОВ-АНДРЕЕВ