Игра на увольнение

Специалисты по санкциям, по продажам, антиколлекторы, айтишники и фармацевты. Список востребованных профессий в этом году еще короче, чем в прошлом, а представителям профессий, в этот список не попавших, следует совершенствовать навыки — работодатели подсели на игру "менять хороших сотрудников на лучших".

ИРИНА БЕГИМБЕТОВА

Юристы при деле

Артем Жаворонков, партнер санкт-петербургского офиса международной юридической фирмы Dentons, в апреле 2014 года собирался читать американским юристам курс лекций на тему "как делать бизнес в России". Но в конце марта, после того как США ввели первые санкции против России, ему позвонил коллега из офиса в Вашингтоне и сказал, что все придется отменить: "Сорри, но никого сейчас не интересует эта тема. Все говорят только о санкциях". Расстроенный Артем стал что-то говорить о купленных билетах и назначенных встречах, и тут ему в голову пришла многообещающая идея. "Рэнди, так давай и мы поговорим о санкциях",— предложил он. Через два часа коллега позвонил вновь и радостно сообщил: "Артем, у нас аншлаг!" Так юрист Жаворонков, специализирующийся на слияниях и поглощениях, неожиданно для себя нашел новое поле деятельности — стал консультантом по санкциям. Теперь он читает лекции по всему миру, а также консультирует клиентов компании на предмет того, как не подставить свой бизнес.

Услуги Жаворонков оказывает разные: разбирается, находятся ли "вне закона" те или иные сделки, а также компании с непростой структурой собственности, составляет договоры о международных поставках так, чтобы учесть позиции двух стран: США бдят, чтобы их компании не нарушали режима санкций, тогда как Россия считает эти меры нелегитимными. "Недавно делали очень сложный проект для группы компаний, которая работает в России и еще в 40 странах мира,— рассказывает юрист.— Проверяли их корпоративную структуру и структуру договорных связей с тем, чтобы дать рекомендации, как выстроить бизнес для минимизации рисков, связанных с санкциями".

Коллеги из других компаний на Жаворонкова поначалу смотрели с иронией, считая, что он занимается малоперспективным делом. Но санкции все разрастались, и к юристу дружно потянулись клиенты, так что коллеги усмехаться перестали и даже сами встали к нему в очередь. "Услуги по санкционному консультированию сейчас очень востребованы, а настоящих специалистов на рынке нет, себя я к таковым тоже не отношу,— рассказывает Жаворонков.— Я этим занимаюсь меньше двух лет, а те же американцы, например,— десятки лет, ведь США любят вводить санкции против разных стран. Наши же корпоративные юристы только начинают вникать в вопрос, у них еще нет картинки целиком".

Конечно, формально профессии "специалист по санкциям" в России не существует. Зато на этих людей есть спрос: у Сбербанка и некоторых других банков открыты вакансии "главный специалист отдела контроля режима санкций центра комплаенс" или "ведущий специалист по контролю международных санкций".

Для юристов, которых, кстати, в России разные вузы навыпускали явно больше, чем требовалось, консультации по санкциям — новая ниша. Как и другое занятие, официальной профессией тоже не ставшее, однако цветущее пышным цветом,— в России плодятся антиколлекторы. Евгений Пятковский, известный тем, что создал приложение "Антиколлектор" для мобильных телефонов, которое блокирует звонки от банков и коллекторов, в апреле прошлого года открыл антиколлекторское агентство, а сейчас у него уже 23 офиса в разных городах, работающих по франшизе, и еще четыре на очереди. Работать в ПСАКА (Первое социальное антиколлекторское агентство) идут юристы, бывшие коллекторы и риэлторы. А "продажником" вообще может стать любой: ПСАКА, как и многие антиколлекторские агентства, сегодня предлагает услуги по сопровождению банкротства физлиц — за приведенного клиента они выплатят 30% стоимости услуги. Сам Евгений в прошлом торговал корейскими салатами, которые делала его тетя, у него были закутки в магазинах. "Коллектор в понимании людей — это мытарь. Им быть стыдно. А человеком, который борется со злом, быть всегда престижно",— объясняет популярность профессии Пятковский.

В ассоциации антиколлекторов России от нового прочтения профессии хватаются за голову. "Антиколлектор — это не профессия, профессия — это юрист в области финансового права,— говорит вице-президент ассоциации Андрей Власс.— На рынке же большинство не адвокаты и не юристы, а люди, которые увидели в этом новую нишу. Они начинают предлагать людям услуги, не понимая, что делают, советуют блокировать телефоны, писать жалобы в ЦБ, Роспотребнадзор или прокуратуру. Вплоть до того, что предлагают крышу: плати нам каждый месяц, и тебя никто не тронет. Кто только не называет себя антиколлектором! Основная категория, которая сейчас идет туда работать,— бывшие полицейские и банковские работники. Силовики думают, что антиколлектор — это тот, кто может пойти на встречу и поговорить с коллектором. Банковские работники почему-то думают, что знают, как решать проблемы с банком. Они еще нам в ассоциацию пишут и спрашивают, нельзя ли пройти курс обучения и стать антиколлектором. Эти люди вообще не понимают, о чем говорят".

Понимают или нет, но деваться полицейским и банковским работникам нынче некуда. МВД в прошлом году сократило 110 тыс. человек. Банки, особенно те, что работают в секторе розничного кредитования, тоже "режут" персонал из-за кризиса, свою лепту вносит и зачистка рынка Центробанком.

Баловни кризиса

Есть на рынке и представители вполне традиционных профессий, для которых кризис — время расцвета. Примерно так чувствует себя IT-сфера: количество вакансий здесь не снижается, а рабочая сила может диктовать условия работодателю. "Квалифицированные IT-специалисты на вес золота. Некоторые компании даже в прошлом году повышали зарплаты этим сотрудникам либо привязывали их к валютному курсу, для очень ценных сотрудников были даже готовы оформлять зарплаты в долларах",— говорит гендиректор международной рекрутинговой компании Hays в России Алексей Штейнгардт. "Несмотря на прогнозы по сокращению бюджетов госзаказов, программа импортозамещения в сфере IT в органах власти наверняка простимулирует спрос на этом рынке в 2016 году",— добавляет руководитель департамента IT/Telecom кадрового агентства "Юнити" Александр Шахов. Охотно покупают отечественных IT-специалистов и иностранные работодатели — для них теперь они стоят дешевле.

Традиционно не сдала позиций и фармацевтика, в ней даже наблюдается дефицит кадров. В отрасли довольно много проектов импортозамещения, на новые фармпроизводства требуются специалисты-химики. Помимо этого, востребованы менеджеры аптечных сетей и менеджеры по продуктам — дельным специалистам этого профиля работодатели тоже готовы повышать зарплату.

Охота на менеджеров по продажам идет практически на всех рынках: люди, которые могут приносить деньги, в кризис ценятся особенно высоко. По итогам прошлого года на специалистов по продажам приходилось 40% всех вакансий в России на HeadHunter, а в общем объеме запросов рекрутинговых агентств они занимают половину.

Уроки прошлого

Еще недавно казалось, что все плохое на кадровом рынке уже произошло. Принимать первые осторожные меры с оглядкой на кризис работодатели начали еще в октябре 2014 года. Сначала они порезали премии и соцпакеты, потом отказались от запланированного повышения окладов, и только когда кризис совсем разбушевался, перешли к решительным действиям. Персоналу стали сокращать зарплату. По оценкам HeadHunter, в январе--феврале 2015 года оклады в среднем были урезаны на 10-20%. Но сокращение штата популярностью у работодателей не пользовалось.

"Массовых увольнений не было,— рассказывает руководитель службы исследований HeadHunter Мария Игнатова.— Кризис на рынке труда на сей раз получился не таким системным и глубоким, как в 2008-2009 годах. Многие учли ошибки прошлого и оптимизировали штаты". "У ряда крупных компаний, например Сбербанка, АвтоВАЗа, ВТБ, были длинные программы оптимизации численности, которые стартовали после кризиса 2008 года, когда стало понятно, что нужно оптимизировать бизнес-процессы в целом",— добавляет старший аналитик рекрутингового портала Superjob.ru Дарья Шурыгина.

О сокращениях в первом квартале 2015 года сообщило около 15% работодателей, свидетельствуют данные HeadHunter, правда, во многих случаях увольнения были точечными. Мало кто решился "резать" больше 10% персонала. И это тоже урок прошлого кризиса. Тогда работодатели прибегали к разным решениям: кто-то избавлялся от сотрудников, кто-то уменьшал оклады, но выиграли в итоге последние. "Некоторые бездумно резали штат, а потом, когда все вернулось на круги своя, им пришлось нанимать новых людей, а это всегда приводит к затратам",— отмечает Дарья Шурыгина.

Осенью рынок труда стало понемногу отпускать, цифры по вакансиям поползли вверх. Правда, полноценным ростом это назвать нельзя. Сработал эффект отложенного спроса: осенью работодатели нанимали тех, кого хотели нанять еще весной. К концу года по количеству вакансий рынок вернулся практически к докризисному уровню — отставание от августа 2014 года составляло 5-10%. И были надежды, что к весне рынок труда в общем и целом восстановится. За исключением разве что отраслей, падение которых достигло почти катастрофических масштабов — к ним относятся, например, строительство, автомобильный импорт, туризм.

Однако происходящее в последние недели валютное ралли оставляет мало надежд на то, что кризис не войдет в новую фазу. А значит, рынок накроет новая волна увольнений и урезания зарплат.

Два в одном

Если не считать исключения вроде IT и фармацевтики, в большинстве других отраслей этот год, как и прошлый, будет годом работодателя. "Работники стали более лояльны к работодателям и не спешат принимать предложения о переходе",— рассказывает аналитик портала JOB.RU Анна Чуксеева. По данным исследования JOB.RU и Kelly Services, большая часть работников теперь обращает внимание на стабильность компании, ее следование законодательству и этичное поведение по отношению к сотрудникам, а также на инвестиции в персонал. Такие факторы, как лидирующие позиции компании на рынке и ее известность, отошли на второй план.

Компании госсектора, которые в сознании граждан ассоциируются со стабильностью, и раньше были весьма привлекательны для соискателей, а уж с кризисом их ценность в глазах кандидатов и вовсе поднялась до небес. По данным HeadHunter, в третьем квартале 2015 года на одну вакансию в госсекторе приходилось более 29 резюме. "Конкуренция среди кандидатов на вакансии госкорпораций резко выросла, и в будущем этот тренд сохранится",— говорит директор по развитию кадрового агентства "Юнити" Людмила Чернякова.

Работодатели вообще воспользовались кризисом по полной программе: выбрали на рынке лучших кандидатов за оптимальные деньги и намерены придерживаться этой тактики впредь. Большинство экспертов полагают, что в этом году компании продолжат замещать хороших сотрудников на лучших, а сокращений, скорее всего, не будет. От 24% до 33% работодателей даже собираются увеличить штат. Есть также тенденция совмещения функционала нескольких вакансий в одной. "Мы сейчас все чаще сталкиваемся с такими случаями, когда нанимают человека на такую же зарплату, что и у предыдущего специалиста, однако делать он должен в полтора раза больше,— говорит директор департамента по работе с ключевыми клиентами кадрового агентства "Юнити" Рустам Барноходжаев.— Например, не так давно мы подыскивали клиенту менеджера по аренде, который должен организовывать работу бизнес-центра. В ведении такого специалиста находился один центр, но когда мы нашли кандидата на замену, ему вменили уже два бизнес-центра при такой же зарплате".

"Развитие бизнеса будет происходить не столько за счет найма новых специалистов, сколько за счет расширения функционала сотрудников компании,— вторит Дарья Шурыгина из Superjob.ru.— Работникам придется отказаться от узкой специализации в пользу некоторой универсальности, нагрузка на каждого сотрудника станет больше".

А вот ждать повышения зарплаты за тяжкий труд не стоит. По данным HeadHunter, рост окладов в бюджет нынешнего года заложили больше половины компаний, однако в основном он не превысит 10%, что гораздо ниже инфляции, и повышать зарплату будут далеко не всем. "Рост заработных плат, скорее всего, произойдет исключительно на ключевых позициях — у сотрудников, непосредственно влияющих на прибыль компании",— уточняет Дарья Шурыгина.