Президент России Владимир Путин сказал, что завершающийся в Ханчжоу саммит «Группы двадцати» был «эффективным» и «с душой», и сообщил, с кем из мировых лидеров он общался и общается на «ты». “Ъ” публикует самые яркие высказывания президента России на итоговой встрече с журналистами.
Президент России Владимир Путин
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
О санкциях
«Думаю, что, видимо, это дело будущего — обсуждать эти вопросы (отмены санкций.— “Ъ”). Если мы до обсуждения дойдем. Надеюсь, что когда-нибудь это произойдет и нормализация, полноформатная нормализация отношений, в том числе с Соединенными Штатами, которые, безусловно, являются для нас очень важным партнером, произойдет».
О договоренностях с США по Сирии
«Мне представляется преждевременным говорить о каких-то параметрах наших договоренностей, но я очень рассчитываю, что если договоренности достигнуты будут, а у меня есть основания полагать, что это может произойти в ближайшие несколько дней, то мы можем говорить о том, что наша совместная работа с Соединенными Штатами в борьбе с террористическими организациями, в том числе в сирийском направлении, будет значительно улучшена и интенсифицирована».
О будущем «нормандского формата»
«Действительно, мы собирались встретиться втроем (президент России Владимир Путин, президент Франции Франсуа Олланд и канцлер Германии Ангела Меркель.— “Ъ”) по их инициативе, а потом по их же инициативе мы встретились в двустороннем формате. Связано это было с тем, что госпожа федеральный канцлер (Ангела Меркель.— “Ъ”) должна была в это время заниматься вопросами внутриполитического характера — там выборы в одной из земель происходили, она в этот момент просто была занята. Сначала поэтому мы встретились с президентом Франции, а когда закончили — госпожа федеральный канцлер подошла. Что касается “нормандского формата”, хорошо это или плохо, но другого варианта хотя бы предпринять попытки урегулирования (конфликта в Донбассе.— “Ъ”) нет. Поэтому, конечно, Россия этот формат будет поддерживать».
О мирном договоре с Японией
«Создание благоприятных условий для решения любых вопросов, в том числе для заключения мирного договора, чрезвычайно важно. Мы 40 лет вели переговоры с Китаем по приграничным вопросам и смогли их решить. Но на основании чего — на основе того, что у нас была достигнута к моменту заключения этих договоренностей очень высокая степень взаимного доверия и сотрудничества. Давайте не будем искать “красных линий”, давайте будем идти не в тупики, а будем идти по улицам, которые открывают движение, причем открывают движение в разные стороны, в обе стороны. Что касается обращения на “ты”, по именам, мы с Синдзо (Синдзо Абэ, премьер Японии.— “Ъ”) на “ты” в нашем обычном режиме, он меня называет по имени, я его по имени».
О смерти президента Узбекистана Ислама Каримова
«Каримов очень много сделал для становления Узбекистана как независимого государства. Еще предстоит оценить все, что он сделал для страны. Можно по-разному оценивать разные моменты в новейшей истории Узбекистана, но он сохранил стабильность в стране, поступательное развитие. Должен вам сказать — человеческую сторону, что ли, могу приоткрыть — он очень по-доброму ко мне лично относился, у нас были очень добрые отношения. Он постарше, он ко мне всегда по имени и на “ты” обращался. Я считаю, что для Узбекистана это большая потеря, конечно, и это беда, конечно, когда человек из жизни уходит. Я завтра обязательно заеду, чтобы поклониться его памяти. Новые люди придут, они будут решать, что делать дальше. Я очень надеюсь на то, что им удастся сохранить ту стабильность, о которой я сказал».
О новом премьере Великобритании Терезе Мэй
«Премьер-министр только начинает работу, ей еще нужно с внутренними вопросами разобраться, но между Великобританией и Россией в свое время были очень устойчивые и полноформатные отношения, мы готовы к ним вернуться. Вопрос не в нас — вопрос в британской стороне. У нас было немало проблем в прежней истории, но были и такие моменты, которые, безусловно, нас объединяют, мы это помним, мы это знаем, и мы готовы восстанавливать отношения с Великобританией и идти так далеко, как они этого захотят, но навязывать, конечно, ничего не собираемся. Да это и не нужно — мы же не можем за них решить, в каком объеме восстанавливать отношения».
О конфликте вокруг Южно-Китайского моря
«У нас есть собственное мнение на этот счет: прежде всего мы не вмешиваемся, мы считаем, что вмешательство любой нерегиональной державы идет только во вред урегулированию этих вопросов. Мы солидарны и поддерживаем позицию Китая по этому вопросу о непризнании решения этого (Гаагского.— “Ъ”) суда. Наша позиция — не политическая, а чисто юридическая, так как любые третейские разбирательства должны быть инициированы спорящими сторонами, а арбитражный суд должен выслушивать аргументы и позиции спорящих сторон. Гаагский арбитраж к Китаю не обращался, и его позицию там никто не слушал».