Даже для французской столицы, избалованной огромным количеством музеев, открытие нового — событие. Вчера особняк на улице Гренель впервые открылся для публики как музей Аристида Майоля. Его создательницей стала Дина Верни, долгие годы бывшая моделью скульптора, а после его смерти ставшая наследницей всех его работ.
Давно уже Дина Верни — известная парижская галеристка, крупный эксперт, одним словом: субъект искусства; но ее последнее детище — музей — заставляет вспомнить, что когда-то она была объектом, позируя Майолю, Матиссу и Боннару.
Натурщица — профессия, ныне практически не существующая, искусству почти не нужная. Модель как статичный и немой объект внимания художника — сегодня воспринимается как пережиток представлений о женщине в дофеминистскую эпоху и представлений об искусстве в эпоху доавангардную. Дина Верни добровольно приняла на себя эту роль, хотя была стопроцентно эмансипированной женщиной нового века.
Юную Дину рекомендовали 74-летнему скульптору как великолепную "смесь Ренуара с Майолем" ("Достаточно и Ренуара", ответил он). Она воплощала его представление об идеальной красоте, он даже не смотрел на нее за работой — достаточно было присутствия этого уже сложившегося идеала, которому было запрещено меняться. Женщины Майоля, какими мы их знаем, — стоящие над временем богини, мощные тела без лиц, формы, наполненные вечностью. Невозможно представить себе, что у них есть имя, личность, характер. Героиня полотен и статуй Майоля — женщина вообще; скульптора раздражало, что Дина продолжала заниматься физикой и химией. Но Майоль не знал всех увлечений Дины. В ренуаровской позе на полотне 1941 года изображена не просто обнаженная модель, но и пламенная троцкистка, основательница IV Интернационала, за несколько лет до этого — связная, которая бесконечно ездила в охваченную войной Испанию, а позднее — боец французского Сопротивления. Картина Майоля благодаря этому получила неожиданный политический контекст — почти что в духе советской живописи 1930-х.
Дина Верни родилась в 1914 году в Одессе. Отец ее был социал-демократом — сначала меньшевиком, потом троцкистом, увлекался игрой на фортепиано, а в 1921 году эмигрировал. Высадившись на Северном вокзале в Париже, семья не имела ни гроша за душой. Но первое, что сделали родители Дины в Париже, — вовсе не стали искать себе ночлег, а записались во французскую секцию Интернационала.
Дина унаследовала от них беспечность и некоторый фанатизм. В десять лет она коллекционирует этрусские древности, которые в то время никому не были нужны и стоили гроши. Подделки она легко отличала от подлинников — глаз у нее абсолютный. В пятнадцать она ведет богемную жизнь, позирует, играет в театре. Ее знакомят с Майолем. В промежутках между сеансами она занимается "экспортом революции", основывает (вместе с Давидом Руссе) IV Интернационал, воюет в Испании. Когда война приходит во Францию, она, серьезно рискуя, помогает антифашистам перебираться на юг через Пиренеи. И в то же время — не прерывает общения с Майолем и его семьей, живет в его пиренейском доме, позирует для "Гармонии", работа над которой продлится четыре года. В конце концов она вынуждена открыть свою двойную жизнь Майолю, который предоставил свою мастерскую для ожидающих бегства на юг и показал путь через Пиренеи, который знал только он один.
"Я была уверена, что погибну под пулями. Поэтому и отказывалась, когда Майоль хотел подарить мне свои рисунки, — говорила, нет смысла. Но он все-таки дарил мне их", — рассказывает Дина Верни. Позднее ее арестовали, но война уже подходила к концу.
С Андре Мальро и генералом де Голлем она познакомилась уже не как натурщица Майоля, а как деятель французской культуры, как распорядительница всего наследия скульптора после его смерти. Первое, что она сделала в этом качестве, — добилась того, что статуи Майоля были поставлены в саду Тюильри. Но главной задачей оставалось создание музея.
В течение четырнадцати лет Дина Верни откупала квартиры в особняке XVIII века, пока не приобрела его целиком. Главное в экспозиции — разумеется, монументальная скульптура Майоля, для которой требуется много воздуха и пространства. Просторные залы статуй чередуются с небольшими разделами графики, картин, гобеленов и керамики Майоля, образуя плавный ритмический рисунок экспозиции. Здесь даже реконструирована кухня художника (на этот раз — буквальном смысле этого слова) — место, где он проводил так много времени.
В экспозиции представлены и друзья Майоля — Гоген (скульптурами и рисунками), Ренуар, Дюфи, Боннар (однажды одолживший у Майоля его модель) и Матисс; а также друзья самой Дины Верни — Виллон, Дюшан-Виллон и их брат Марсель Дюшан с его скандальными "Велосипедным колесом" и "Фонтаном" (этих знаменитых писсуаров сохранилось в мире несколько). Особый раздел отведен Таможеннику Руссо и наивной живописи нашего столетия. И, наконец, довольно широко представлено русское искусство, которому Верни всю жизнь покровительствовала, — рисунки и гуаши Сержа Полякова (она первая выставила его работы в Париже), работы Кандинского, Пуни, Шаршуна. Из современных русских художников Дина Верни выбрала троих — Илью Кабакова (инсталляция "Коммунальная кухня" в подвале), Эрика Булатова и Владимира Янкилевского.
Одно из самых важных для французской культуры понятий — patrimoine, что примерно можно перевести на русский как "наследие". Это слово обозначает всю совокупность памятников национальной культуры, собранных в музеях и составляющей предмет гордости всякого француза. Дина Верни, открыв музей Майоля, выполнила завет художника и сделала его творчество составной частью patrimoine. Но одновременно она и сама вошла в эту сферу, осуществила и свой собственный художественный проект. Музей посвящен великому скульптору, но это и памятник ей самой, ее биографии, наконец, ее телу, запечатленному в скульптурах, полотнах и рисунках.
Адрес музея Майоля: Hotel Bouchardon, 59 et 61, rue de Grenelle, Paris-7e.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ