Выставка живопись
В отделе личных коллекций ГМИИ им. А. С. Пушкина открылся проект "Парфюмер — друг искусств". Под слегка попахивающим триллером названием — выставка коллекции Генриха Брокара, вернее сказать, того, что попало в фонды ГМИИ из его гигантского собрания, развеянного революцией. Аромат эпохи уловила ТАТЬЯНА Ъ-МАРКИНА.
Выставка занимает четыре зала отдела личных коллекций ГМИИ — это живопись, графика, миниатюра и мелкая пластика и еще немного пустых флаконов из-под духов и рекламных афиш. Объединяет эти разнородные предметы то, что они связаны с именем Генриха Брокара (1836-1900). Генрих Брокар — тот самый парфюмер, фабрика которого после революции стала "Новой зарей", а духи "Любимый букет императрицы" превратились в "Красную Москву". Как заявляют знатоки, оба утверждения не совсем корректны — "Новая заря" лишь отчасти наследовала фирме "Брокар и К", а знаменитый запах был придуман не самим Брокаром, а его преемником уже после смерти великого парфюмера. Что не умаляет заслуг самого Генриха Афанасьевича — это он начал выпускать "Народное мыло" ценой 1 коп. за кусок, и он же придумал устроить на всероссийской промышленной выставке 1882 года в качестве рекламной акции фонтан из одеколона.
Этот плохо говорящий по-русски француз, женатый на бельгийке, был в Москве весьма популярной фигурой — причем не только благодаря своему ароматному товару, но и благодаря своей страсти коллекционера. Поразительно, насколько старательно воспоминание о его общедоступном музее десятилетиями вытравлялось из памяти — историю о "Красной Москве" знают почти все, а о том, что Брокар держал в Верхних торговых рядах (то есть ГУМе) огромный музей,— единицы. А ведь современники ставили этот музей по обширности и ценности на третье место в России после Эрмитажа и Третьяковской галереи. В 1920-х музей был закрыт; картины русских художников переданы в Третьяковскую галерею, лучшие полотна западноевропейских мастеров и графика в Музей изящных искусств, иконы, вышивка, бронза, мебель, гобелены, и проч., и проч.— около 4 тыс. предметов — влились в Государственный музейный фонд, в котором бесследно растворились.
Говорят, у Генриха Брокара было около тысячи единиц западноевропейской живописи XV-XVIII века, в Музей изящных искусств попало около 200, на выставке представлено примерно 50. Но даже эти остатки его коллекции производят сильное впечатление — своей потрясающей разнородностью и колебаниями качества от истинных шедевров до скромных образцов своего времени. Волей кураторов в главном зале, просторном атриуме, очутились полотна самого большого формата — многофигурная, под купами деревьев "Проповедь Иоанна Крестителя" голландца XVII века Александра Кейринкса или "Сцена из сельского быта" Франческо Лондонио XVIII века с большеглазой красавицей коровой на первом плане. Настоящие шедевры из коллекции Брокара, которые всегда включались в постоянную экспозицию ГМИИ, можно обнаружить в следующих залах — например, потрясающая "Старая кокетка" Бернардо Строцци, глядящаяся в зеркало старуха, многих из нас пугавшая в детстве. Или знаменитейшее "Изгнание торгующих из храма" Рембрандта — сама картина сейчас на выставке в Прадо, она обозначена постером. Сам Генрих Брокар считал, что у него девять Рембрандтов, современные исследователи подтвердили только одного, и еще один приписан "школе Рембрандта". Сюжет с разделкой туши кашалота кисти голландца Корнелиса Белта мог заинтересовать парфюмера с профессиональной точки зрения — киты служили источником драгоценной амбры, закрепляющей запахи. Масонские символические топорики и молоты из бывшего брокаровского собрания выданы для выставки Государственным историческим музеем; флаконы в виде глыб льда с белым мишкой сверху дизайна самого Генриха Афанасьевича — из частной коллекции.
Попытка вывести из предметов, собранных в экспозиции, образ Генриха Брокара, коллекционера и человека, обречен на неудачу. Во-первых, это лишь крошечная часть бывшего собрания, во-вторых, этот образ, отчасти анекдотический, уже богато выведен современниками. В частности, Алексеем Бахрушиным в его книжке 1916 года "Из записной книжки. Кто что собирает". Он описал и то, как Генрих Брокар скупает все подряд, как к нему везут с барахолок вещи возами, как он разбирает старые бронзовые подсвечники и собирает из них новые. И то, как коллекционер замазал не понравившегося ему кота на картине Сергея Грибкова и как случайно сел в пролетке на только что купленную доску Альбрехта Дюрера. Однако любой другой коллекционер вряд ли бы купил поразительный деревянный горельеф XV века "Положение во гроб" или "Бегство в Египет" швабского мастера, на котором осел осторожно ступает по снегу.
Очевидно эклектичное и почти не систематизированное, обросшее десятками анекдотов и созданное на доходы от мыловарен собрание Генриха Брокара остается уникальным среди многочисленных и великих собраний русских коллекционеров начала ХХ века. Уникальным именно потому, что все же смогло отразить странную натуру своего владельца. И от выставки в ГМИИ, хоть и созданной из крох бывшей коллекции, отчетливо веет запахом той эпохи.