Грузинская оппозиция начала подготовку к масштабным акциям протеста, которые начнутся 9 апреля (см. вчерашний "Ъ"). Лидер партии "За единую Грузию", экс-спикер парламента НИНО БУРДЖАНАДЗЕ рассказала спецкору "Ъ" ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ о перспективах новой "бархатной революции" в Грузии.
— Ваши соратники арестованы при покупке оружия. Появились слухи, что ваша партия готовит вооруженный переворот. Как вы это объясняете?
— История арестов очень странная. Они случились в пять часов утра. Нам позвонил председатель нашей аджарской организации, сказал, что 25 спецназовцев ворвались в дом к людям. Ни соседей, ни адвокатов спецназ не пустил. Им дали войти лишь через 40-45 минут. Естественно, соседи отказались подписать протокол, согласно которому был найден чуть ли не целый арсенал и гранатомет "Муха" в ванной. Я не думаю, что люди, которые знают, что за ними следят, будут хранить такое оружие в ванной. После этого пошла череда других арестов, и мы увидели очень странные кадры.
— Вы имеете в виду кадры МВД, где ваши соратники договариваются о покупке оружия для акции 9 апреля?
— Большинство людей на этих кадрах мы просто не знаем. У нас никакой связи с ними нет. На этих кадрах видно, что были реальные попытки провоцировать людей на покупку оружия, была попытка вместо пистолета всунуть 10-16 автоматов. Реальных кадров покупки мы не видели и тем более кадров, из которых стало бы ясно, что это была организованная группа.
— Вы хотите сказать, что люди могли покупать пистолеты для себя?
— Мне сложно сейчас это доказать. Если кто-то нарушил закон, кто бы он ни был, член моей партии или близкий мне человек, он должен за это отвечать. Но там есть кадры, которые, я точно знаю, были сняты год тому назад. Есть кадры, где зафиксирован реальный человек, который два месяца тому назад вместе со своей женой вступил в нашу партию. Но он рядовой член партии, которых у нас более 15 тысяч. Этот человек не имеет никакого отношения к людям, которые принимают решения в партии. И как этот человек оказался в нашем офисе в шесть утра, для меня загадка. И, конечно же, много вопросов, когда этот человек, прямо глядя в камеру, говорит тексты, которые обычно не говорят. Я как юрист и супруга бывшего прокурора могу сказать, что не знаю в криминалистике случая, когда человек приходит покупать оружие и рассказывает торговцу, для чего ему оно нужно. Тем более если он готовит государственный переворот.
— Вы полагаете, что эта акция направлена против вас и вашей партии? Почему?
— Президент всегда меня побаивался и никогда до конца не доверял, хотя я не давала ему ни малейшего повода сомневаться в моей искренности. Но он знает мой характер. Пока я стояла рядом, я его поддерживала даже в очень непростых ситуациях и в ущерб себе, но, уйдя в оппозицию, я буду идти до конца. И он это понимает. Для него это опасно. К тому же, для него Нино Бурджанадзе — человек, которого знают не только внутри страны, но и за рубежом. Человек, у которого есть имя, есть авторитет и с чьим мнением считаются. И поэтому для президента важно радикализовать мою партию.
— Вы говорите, что готовы идти до конца. Что это означает? Вы не пойдете на переговоры?
— Переговоры могут быть только об отставке президента, потому что он допустил такие действия, что ни о чем другом говорить невозможно. Переговоры могут идти только о том, как его отставку сделать минимально болезненной для страны.
— Вы говорите о досрочных выборах президента?
— Да.
— Но очевидно, что власти на это не пойдут.
— Если они не увидят твердости оппозиции, то не пойдут.
— Не кажется ли вам, что из-за скандала с оружием вы можете потерять свой авторитет?
— Я уверена, что основная масса народа в этот компромат не верит. Люди поняли, что, раз правительство так активно говорит о перевороте, значит, оно пытается оправдать то, что задумало само. И это настораживает людей. Но я уверена, что 9 апреля выйдет много народа. Люди возмущены тем, что происходит в стране и особенно после августа. Многое зависит и от того, как оппозиция будет себя вести. Если правильно сможем провести эти десять дней, уверена, что мы сможем провести серьезную акцию.
— А если во время акции кто-то выстрелит в толпе и вы не сможете контролировать события?
— Такая опасность существует. Но волков бояться — в лес не ходить. Нужно сделать все, чтобы не было выстрелов, никакого насилия. Но исключать ничего нельзя — тем более с таким правительством. И все, что я сейчас вижу, мне говорит о том, что они собираются применить силу. И им нужен для этого повод.
— Вы не исключаете, что 9 апреля может стать началом гражданской войны?
— Надеюсь, этого не будет, и сделаю все, чтобы этого не произошло. Сейчас в стране не такое противостояние. Абсолютное большинство настроено негативно к Саакашвили. Гражданской войны допустить нельзя. И вообще военного сценария — страна этого не выдержит. Поэтому мы должны быть очень осторожны.
— А почему бы не подождать, пока закончатся полномочия президента? Или власть в Грузии все время будут менять на улице?
— Подождать, используя время для укрепления демократических институтов,— идеальный вариант. Но это правительство сделало столько зла моей стране и допустило такие преступления, что практически невозможно говорить о каком-либо конституционном сроке. Досрочные выборы — тоже нормальный европейский путь. После августа любое нормальное правительство подало бы в отставку. А пока у власти Саакашвили, у нас нет никакой гарантии, что до 2013 года Грузия не потеряет еще несколько районов. Это трагедия для нашего народа — то, что случилось в августе. А наш президент заявляет: "Ну и что же, что потеряли несколько районов". Нам нужно руководство, которое будет бороться за каждый клочок земли, необязательно военным путем, бороться за то, чтобы страна стала демократической.
— Но власти говорят, что избежать войны было нельзя.
— Этой войны можно и нужно было избежать. То, что я сейчас критикую Саакашвили, не значит, что я оправдываю действия России. Она поступила совершенно неадекватно, не уважая ни территориальную целостность, ни суверенитет Грузии, ни интересы грузинского народа. Говорить о том, что Россия уважает Грузию и грузинский народ, но не любит Саакашвили — не очень серьезный аргумент. Бомбили-то не Саакашвили, а грузинский народ. Грузинские села и города. И отняли территорию, когда признали Южную Осетию и Абхазию, не у Саакашвили, а у Грузии, всего грузинского народа. В августе было ясно, что нас хотят втянуть в провокацию. Надо было рассчитать хотя бы два шага наперед, прежде чем воевать с Россией.
— Вы войну воспринимаете как провокацию России?
— Это была провокация. Саакашвили поддался на нее и втянул страну в войну, о которой изначально было ясно, что она будет проиграна.
— У вас на днях была встреча с послом США в Грузии и представителем госдепа господином Брайзой. О чем вы говорили, если не секрет?
— Никакого секрета нет. Для меня важно, чтобы представители дружественных государств знали реальную ситуацию. Они видят одну правду со стороны правительства, которая идет по телевизору, а другую правду им показываем мы.
— Они расценивают 9 апреля как реальную угрозу?
— Безусловно, все настороженно смотрят на это, потому что любой здравомыслящий человек видит, насколько накалена ситуация. И, конечно же, эти люди хотят, чтобы все закончилось мирно, конституционным путем. Того же желаем и мы.