Вчера председатель правительства России Владимир Путин на совещании в Тольятти одобрил выделение АвтоВАЗу прямой финансовой помощи в размере 25 млрд руб. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ считает, что прямая господдержка возбудила аппетит не только у сотрудников АвтоВАЗа, но и у топ-менеджеров всей автомобильной отрасли. В том, что государство обязано спасти их, убеждены как рядовые сотрудники автозавода, так и высокопоставленные.
В ожидании премьера рабочие в цехе окончательной сборки АвтоВАЗа репетировали общение с ним. Конвейер поработал на наших глазах несколько минут, по нему поплыли было остовы "Калин" и "Приор"... Но потом вдруг конвейер встал. Мы, таким образом, присутствовали при пуске конвейера и при его остановке, то есть при событиях исторических в жизни любого автомобильного гиганта, каким, без сомнения, является АвтоВАЗ.
Меня, правда, уверяли, что конвейер остановили на обеденный перерыв, но продолжался этот обед, видимо, в связи с тем, что премьер задерживался, по крайней мере до ужина.
Тем временем рабочие в составленном из стульев кружке устроили полноценный тест-драйв разговора с Владимиром Путиным. В центре круга на месте премьера сидел один из рабочих. К нему и обращались другие работники и работницы.
Одна из них спросила:
— Владимир Владимирович! Очень много негативной информации про наш завод! В СМИ постоянно пишут, что у нас плохие машины... В каждом выпуске КВН — обязательно про нас... Если бы наши машины были такими плохими, их бы не покупали! Это заказное, Владимир Владимирович?! — в упор спросила эта женщина.
Ее коллега в центре круга нисколько не смутился:
— Любое упоминание в прессе — хорошо! Кроме, конечно, некролога,— по-путински пошутил он.
— Меня, Владимир Владимирович, конечно, не устроил ваш ответ,— вступила другая работница.— Скажите, планируется ли в будущем повысить благосостояние наших граждан?!
Она понимала, конечно, что в настоящем это уже не удалось.
— Так, дальше... Следующий вопрос,— властно сказал коллега в центре круга.
— Деньги, Владимир Владимирович, сожрала инфляция!..
Рабочие уже, кажется, не на шутку увлеклись, боль рвалась из их сердец. Они требовали от этого человека честных, правдивых и мгновенных ответов.
— Скушала...— укоризненно поправил он ее.
— Извините, скушала инфляция...— виновато поправилась она.
— Дальше,— качнул он головой.
На самом деле этот человек действительно еще ни разу не покривил душой.
— Есть ли будущее у нашей молодежи?! — выкрикивал кто-то с места...
— Дальше...— слышалось в ответ.
Тест-драйв на глазах превращался в краш-тест.
Я подошел к группе рабочих, стоявших в некотором отдалении от участников тест-драйва.
— Как вы считаете, можно эти машины покупать? — кивнул я на стоявшие тут же нешироким полукругом "Лады".
— А вы из Москвы? — осторожно спросил один.— Это вы про нас пишете, что мы тазики на колесах делаем?
— В общем, да,— признался я в еще не совершенном.
— Ну, в Москве дороги получше,— сказал другой рабочий.— Может, и можно купить... Но по России на них ездить нельзя... С другой стороны, у нас в Тольятти хорошо: сервисы на каждом шагу... А вы какую хотите купить? Вот это — люксовые. Вот эта,— он показал на одну из "Приор",— рублей 320 стоит.
— Тысяч? — на всякий случай уточнил я.— Так за такие деньги мой приятель "Пежо" недавно купил...
Один рабочий вдруг оглянулся по сторонам и тихо и быстро произнес:
— И вы покупайте... Не думайте даже! И забудьте!..— Он обвел рукой весь этот неширокий полукруг люксовых автомобилей.— Забудьте!..
Он повторял это слово как заклинание. Глаза его горели. Мне сделалось не по себе. Я поскорее отошел от него.
У Владимира Путина для рабочих завода были хорошая новость и плохая. Впрочем, одно его появление стало настолько хорошей новостью для сотрудников ВАЗа, что они сначала захотели услышать плохую. Но неожиданностей не случилось: плохая новость состоит в том, что "индексы мировой экономики пока не радуют, и никто не может сказать, когда кризис достигнет дна и начнется подъем".
Хорошая новость для сотрудников ВАЗа — в том, что "Самарской области из федерального и регионального бюджетов на поддержание рабочих мест" будут выделены 50 млрд руб.,— "это прилично, чтобы поддержать спрос", и что на совещании, посвященном "реализации мер по стабилизации и оздоровлению ситуации в автомобильной промышленности", будет принято решение, сколько денег выделить АвтоВАЗу на то, чтобы он рассчитался с долгами.
— Обсуждается цифра в несколько десятков миллиардов рублей, не меньше 20 млрд,— заявил господин Путин.
Позже, на совещании председатель совета директоров АвтоВАЗа и КамАЗа Сергей Чемезов предложил Владимиру Путину выстраданное к тому моменту решение: компания "Российские технологии", которой руководит, собственно говоря, господин Чемезов, получает от государства имущественный вклад размером в 25 млрд руб. и дает АвтоВАЗу беспроцентную ссуду на несколько лет именно на эту сумму. А господин Путин согласился: предложение-то было выстраданное.
ГАЗ, КамАЗ и "Соллерс" получат госгарантии на реструктурирование задолженности перед кредиторами.
— Можно? — спросила Владимира Путина работница завода.— Как вы относитесь к тому, что большой поток негативной информации идет из газет, из радиостанций, из телевидения (КВН она по ультимативному предложению человека, который больше получаса грел место Владимиру Путину, исключила.— А. К.). А в прошлом году мы продали больше всего автомобилей! Как вы относитесь к таким кампаниям?
Реальный господин Путин ответил ей по-другому. Он не стал утверждать, что любая реклама — это хорошо. Он заявил, что к таким кампаниям относится отрицательно (впрочем, вряд ли можно назвать заказной кампанией крик души миллионов автомобилистов).
— Если бы я считал по-другому, я бы здесь не сидел,— добавил Владимир Путин.
Но он все-таки признал, что проблема спроса на автомобили ВАЗа и проблема их качества существуют.
— Да, в прежние годы можно было больше внимания уделить переоснащению предприятия. Но мы знаем, какие в 90-х годах в Тольятти были собственники и какие были криминальные сюжеты...
Таким образом, он попытался снять ответственность за нынешнее качество вазовских автомобилей с сегодняшних владельцев предприятия. К ним у него, как выяснилось, другие претензии:
— Недавно ВАЗ объявил о повышении цен на продукцию (буквально вчера, на 2,5%.— А. К.). Но именно в результате последних событий в экономике и финансовой сфере, то есть в результате повышения курса доллара к рублю, у вас есть шанс использовать возникшие конкурентоспособные преимущества. Да, изменился курс доллара. Ваш конкурент производил автомобиль, который стоил, например, $10 тыс. Здесь он продавал его по старому курсу за 250 тыс. руб. Теперь уже по новому — за 330 тыс. А ваша-то цена осталась прежней!
Он не добавил: "Если, конечно, то и дело ее не повышать на два с половиной процента".
Между тем это сообщение произвело, казалось, эффект разорвавшейся бомбы. А люди, сидевшие кругами вокруг премьера, теперь напоминали воронку от этой бомбы. Они, казалось, не могли осмыслить, какое на них свалилось счастье и как же теперь им не продешевить-то? И они ждали продолжения.
— Да, спасибо,— сказал один из них, на глазах, впрочем, приходя в себя,— вливания, тудым-сюдым, это хорошо. Вы даете нам возможность выживать, а не жить! (На себя все эти люди, видимо, давно уже не рассчитывают.— А. К.) Пока мы с вами разговаривали, наш автомобиль подорожал на 10 тыс. руб.! (Такое впечатление, что в этом был виноват лично господин Путин.— А. К.) А банки что делают? Какие проценты! Надо нам помочь!
Не продешевить они решили, похоже, очень простым способом: пришли к выводу, что надо просить и просить у премьера еще и еще.
— Ставка рефинансирования Центробанка,— сказал господин Путин,— 13%. Она не может быть ниже инфляции долгое время, иначе банковская система развалится...
Он не хотел уступать им все, что у него было (видимо, не так уж много и осталось).
— В последнее время на телеканалах усилилась агрессивная реклама,— поступило еще одно замечание с мест.— Можно ли увеличить на телевидении рекламу АвтоВАЗа при помощи государства?
— За счет производителя — да, можно. А не государства,— сказал премьер.— Кто у ВАЗа акционеры?
Сотрудник завода смотрел на премьера с вызовом, но поскольку он явно не представлял себе, кто у завода акционеры, то вызов выглядел не очень убедительно.
— Ну кто? — допытывался господин Путин, который, очевидно, хотел убедиться в том, что этот человек, так вдруг наскочивший на него, даже акционеров своих не знает.
Сотрудник ВАЗа очень хотел ответить. Но ответить было нечего. Господин Путин наконец сжалился над ним:
— "Рособоронэкспорт", "Тройка Диалог", "Рено" частично... ВАЗ — не государственная компания...
— Но компания ВГТРК — канал государственный? — холодно переспросил собеседник премьера.
— Да,— подтвердил господин Путин.— И тоже приходит ко мне, просит денег, вещание в городах, где население меньше 200 тыс. человек, убыточно...
— Но дать-то на рекламу ВАЗу можно,— обреченно сказал ему этот человек, хотя уже, конечно, понял, что нельзя.
На самом деле он не заметил противоречия в словах премьера, который обещал предприятию прямую финансовую поддержку в несколько десятков миллиардов рублей, хотя АвтоВАЗ, как они только что выяснили, компания негосударственная. Где-то в этих многомиллиардных недрах мог бы, конечно, затеряться и скромный на их фоне рекламный бюджет. Но господин Путин на самом деле не собирался этого признавать. Впрочем, он, видимо, и сам понимал, что аргумент его — не очень корректный, потому что нашел еще один:
— Если я вам дам, то завтра ко мне придут производители стали, игрушек...
Сотрудник завода перестал наконец просить денег на агрессивную рекламу продукции АвтоВАЗа (она выглядела бы на экране, следует признать, как-то все-таки искусственно).
А господин Путин уже объяснял, что стране надо растянуть удовольствие от потрошения резервного фонда хотя бы на пару лет:
— Если мы сейчас вбросим деньги в экономику, то их сожрет инфляция,— пояснил он.
И никто его не поправил: "Не сожрет, а скушает".
Об итогах проведенного Владимиром Путиным совещания по вопросам поддержки автопрома см. стр. 9.