Наметившееся в последнее время сближение официальных властей и казачества объясняется различными причинами: казаки мечтают таким образом вернуть себе былые государственные привилегии и снова стать фактическими хозяевами "своих" регионов, а власти надеются создать хоть какую-то стабильность на "горячих" российских окраинах. Но как показало завершившееся вчера Всероссийское совещание казачьих объединений (о его начале Ъ сообщал вчера), разность целей нисколько не мешает обеим сторонам находить взаимопонимание.
Хотя встречи и совещания казаков стали в последнее время привычным делом, нынешнему мероприятию российское руководство придавало особое значение. Об этом свидетельствовал и целый букет приветствий, присланных казакам президентом, премьером, спикером Госдумы и мэром Москвы, и личное присутствие на совещании главы президентской администрации Сергея Филатова и вице-премьера Сергея Шахрая. Высокие гости не преминули напомнить о важной роли, которую сыграло казачество в истории России как гарант ее целостности, и высказали надежду, что такую же роль оно сыграет и сегодня.
Выступивший с докладом председатель Совета по делам казачества при президенте Николай Егоров прояснил, каким именно образом казаки могут помочь сохранению целостности России. Главную ставку, судя по его словам, Москва делает на привлечение казачества к государственной службе. Причем круг задач, решение которых государство собирается возложить на казаков, весьма обширен: это и несение таможенной службы, и совместная с органами внутренних дел охрана порядка, и служба в подразделениях российской армии. Заодно помощник президента попенял руководителям некоторых стран СНГ за "неправильное отношение" к казачьему движению, вызвав громкое одобрение присутствовавших в зале гостей из бывших советских республик.
Обсуждение заявленной в докладе темы показало, что возвращение на госслужбу российским казакам любо и они готовы сделать это хоть сегодня. Представители же властей пообещали ускорить процесс, приняв все необходимые законодательные акты. Впрочем, оптимизм обеих сторон может оказаться несколько преждевременным: правовое оформление государственного статуса казачества, скорее всего, лишь подольет масла в незатухающий огонь споров между различными казачьими организациями. И теперь внутриказачья война будет идти за включение того или иного войска в государственный реестр, дающий доступ к госслужбе и сопутствующим ей благам, и за исключение оттуда конкурентов. А если вспомнить богатые традиции казачьей вольницы, то надежды Москвы на то, что с включением казаков в госслужбу казачество перейдет под полный контроль властей, выглядят еще более несбыточными.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ