BUSINESS GUIDE: Не опасаетесь быть новым страховщиком Саяно-Шушенской ГЭС?
ВЛАДИМИР ОРЛОВ: После аварии основные механизмы Саяно-Шушенской ГЭС были остановлены, при этом сама станция как гидротехническое сооружение продолжает исправно работать (без выработки электроэнергии), что было подтверждено правительственной комиссией. Поэтому с профессиональной точки зрения сейчас страхование имущества и риска поломок машин и оборудования ГЭС связано со значительно меньшими рисками, чем до аварии. При этом на сами строительные работы по восстановлению станции договор "Капитал Страхования" не распространяется, их влияние на риск причинения вреда имуществу Саяно-Шушенской ГЭС минимален из-за особенностей компоновки станции.
BG: Что будет страховать компания в 2010 году?
В. О.: "Капитал Страхование" выиграла конкурс "РусГидро" по трем лотам — страхование имущества компании, страхование имущества дочерних и зависимых обществ, а также лот по страхованию ответственности владельцев/эксплуатантов опасных производственных объектов и гидротехнических сооружений.
BG: Как авария на Саяно-Шушенской ГЭС скажется на мировом страховом рынке?
В. О.: Уникальные катастрофы, подобные аварии на Саяно-Шушенской ГЭС, не могут существенно изменить международный рынок страхования. Лимит в $200 млн для страхового рынка является крупным, но не критическим с точки зрения финансовой устойчивости убытком. Более того, обычно в перестраховании участвует несколько перестраховщиков (для крупных рисков чаще всего от трех до семи-восьми), так что убыток одного конкретного перестраховщика значительно меньше.
Наиболее тяжелым для международных страховщиков был 2005 год, на который пришлись три самых разрушительных урагана — Катрина, Рита и Эмили. Совокупные убытки от ураганов составили более $10 млрд для всего рынка, но даже такой объем не стал для него критическим — возобновления договоров прошли при увеличении ставок лишь на 10-15%. Те компании, которые не участвовали в страховании пострадавших объектов, повышали ставки и того меньше.
Дело в том, что страховые резервы формируются на протяжении продолжительного времени и их бывает достаточно для того, чтобы сохранить бизнес стабильным в худшие годы. Страхование для того и существует, чтобы выплачивать убытки. Это нормальный рыночный механизм. Также необходимо учитывать, что на перестраховочном рынке сейчас так называемая фаза повышенного аппетита к риску, то есть многие перестраховщики, особенно те, которых не затронула авария на Саяно-Шушенской ГЭС, готовы предлагать конкурентные условия.
BG: Ваше отношение к законопроекту об ОПО?
В. О.: Страхование ответственности ОПО и ГТС существует уже не первый год. По данным видам предусмотрены лимиты "не менее чем" определенная сумма. Никто не запрещает страховать с большими лимитами. А ГК устанавливает право на возмещение вреда, причиненного виновником. Так что здесь должен обсуждаться вопрос о механизме возмещения этого вреда, где страхование — один из элементов, но не панацея. Возможно, имеет смысл создать некий государственный фонд на случай чрезвычайных ситуаций, так как страхование в любом случае не сможет покрыть всего ущерба, нанесенного человеку и окружающей среде при масштабной катастрофе (в качестве примера можно привести прорыв дамбы в Новом Орлеане несколько лет назад).
При расчете лимита для некоторых ГЭС в рамках одной из обсуждаемых методик расчетным сценарием является, например, смыв городов в нижнем бьефе ГЭС. Лимит ответственности по нему может составить несколько десятков миллиардов или триллионов долларов. А емкость всего страхового/перестраховочного рынка мира по ответственности позволяет разместить лимиты не более $1-2 млрд — и это в самом лучшем случае. При этом страховая премия может составить несколько миллионов долларов. То есть закон просто не сработает или же приведет к увеличению страховых премий в десятки и сотни раз.
В связи с этим в принципе мы поддерживаем идею страхования ответственности ОПО, но при условии, что оно будет приведено в соответствие с существующими реалиями по цене, лимитам и условиям. При этом надо помнить, что страхование — это не абсолютная финансовая защита на случай настоящих природных или техногенных катастроф, это финансовый механизм минимизации вероятных убытков в пределах определенного лимита.