В 1999 году умер мой друг-журналист Морис Нажман, атаман парижских лицеистов 1968 года, видный троцкист. Недавно я узнал, что в 1977 году он нелегально ездил в Прагу — к Вацлаву Гавелу и запрещенной рок-группе The Plastic People Of The Universe, из страстей вокруг которой родилась знаменитая "Хартия-77". Во Франции Морис издал их диск с хартией на вкладыше: дизайн — модного Кики Пикассо. Как так, ведь либерал Гавел для троцкистов — классовый враг: да нет, все логично.
Роман Троцкого и "бомбы с бантиком" (Андре Бретон) Кало — метафора романа троцкизма и авангарда. Троцкисты бывали догматиками в политике, но не в искусстве: Троцкий и Бретон сочинят в 1938 году манифест "За независимое революционное искусство". Троцкисты, "проклятые поэты" революции, отказались выбирать между сталинизмом и фашизмом. В "реальной политике" им место было у расстрельной стенки: они грезили, как грезили сюрреалисты, самые близкие им художники. Недаром Бретон был одним из немногих, кто в 1937 году возвысил свой голос против московских судилищ. А будущий министр культуры Андре Мальро хвастал, что на даче у Максима Горького в 1934 году произнес тост за Троцкого: впрочем, кроме его жены, этого никто не запомнил.
А еще в троцкистах была какая-то, черт его знает, революционная сексуальность. На руках у великого фотографа Тины Модотти 10 января 1929 года истек кровью расстрелянный из-за угла в Мехико любовник — создатель компартии Кубы 25-летний Хулио Антонио Мелья, писаный красавец, впавший в грех троцкизма. Диего Ривера на одной фреске изобразил любовный треугольник: Мелья, Модотти, Витторио Видали, еще один ее любовник, считавшийся коминтерновским ликвидатором.
Сюрреалист Бенжамен Пере встретил свою любовь, художницу Ремедиос Варо Уранга, в Барселоне в 1937 году. Изысканный поэт, даже среди соратников слывший сомнамбулой, гулял в увольнительной: он, троцкист из партии POUM, дрался за республику в составе легендарной анархистской "колонны Дуррути". Где-то рядом воевали в рядах POUM Джордж Оруэлл и художник Эухенио Гранелл, "последний испанский сюрреалист".
Это, однако, не мешало одним мечтателям убивать других. Ривера приютил в 1937 году Троцкого в своем "Синем доме", а последний приют "льва революции" в Койокане штурмовала в 1940-м зондеркоманда другого великого монументалиста Давида Альфаро Сикейроса. К его то ли стыду, то ли чести, ни одна из пуль в цель не попала. Но к политике люди времен Коминтерна относились страстно, как к женщинам.
В наши дни троцкистом можно быть, не обрекая себя на изгнание и казни. Среди британских троцкистов — каннский триумфатор Кен Лоуч, кинозвезда Ванесса Редгрейв, ее покойный брат Корин, игравший в "Четырех свадьбах и одних похоронах". Троцкизм часто оказывается версией правозащитного движения. Впрочем, даже в незапамятных 1930-х Бретону со товарищи удалось спасти из сибирской ссылки писателя-троцкиста Виктора Сержа. Какое еще направление в искусстве может похвастать тем, что спасло хотя бы одну жизнь.