Глава совета директоров СМП банка Аркадий Ротенберг — одна из самых загадочных фигур современного российского бизнеса. Десять лет назад о нем было известно лишь то, что в детстве он занимался дзюдо в одной секции с Владимиром Путиным. Сейчас созданная господином Ротенбергом всего два года назад компания "Стройгазмонтаж" получает от "Газпрома" подряды на миллиарды долларов, ему принадлежат пакеты акций крупного трубного трейдера, торгового порта, строительной компании, водочного завода, продуктовой сети, гостиницы "Москва", компании ОРСИ. В интервью "Ъ" АРКАДИЙ РОТЕНБЕРГ рассказал, с чего начинался его бизнес, почему ему удалось без конкурсов получить два крупных заказа "Газпрома", откуда у него появилось столько разнообразных активов, и заявил, что никогда не использовал дружбу с Владимиром Путиным для "решения вопросов".
— Спасибо, что согласились встретиться с нами. Интерес к вам очень большой, пишут о вас очень много, а вы практически никогда ничего о себе не говорите. Почему, кстати?
— Я не считаю себя публичным человеком. Я занимаюсь бизнесом, спортом и не совсем понимаю ажиотажа вокруг моего имени в СМИ.
— Но ведь пишут, что вы были связаны с преступными группировками, о том, что вы одним звонком можете назначить или уволить чиновника весьма высокого уровня. Разве у вас не было желания опровергнуть какие-то публикации, если они не соответствуют действительности?
— Как известно, все, кроме некролога, пиар. Вот некролог я бы не хотел, а остальное пусть пишут. Впрочем, если говорить серьезно, то, конечно, все эти домыслы, а подчас откровенная ложь, мягко говоря, неприятны. И не столько для меня. Я-то про себя все знаю — с кем и когда был связан. А вот то, что это читают мои дети, моя семья...
— Про них тоже пишут...
— Да. Например, мой сын якобы сидел в тюрьме. Или один из самых любимых журналистами мифов о том, что я был тренером Владимира Путина по дзюдо. Причем никто не утруждает себя элементарной арифметикой. Разве так трудно посчитать, сколько нам было лет, когда мы тренировались? Мы же сверстники! Я по возрасту не мог быть его тренером... Я не такой старый, за что меня тренером-то?
В общем, меня коллеги и соратники сподвигли на то, чтобы дать интервью. Раз уж так всем интересно, пожалуйста.
— Да, интересно. До 2001 года вы были известны благодаря Владимиру Путину. Когда он становился президентом и все копались в его биографии, как раз и всплыла ваша фамилия — в детстве вы вместе с ним занимались борьбой. А в 1998 году вы возглавили спортивный клуб "Явара-Нева", почетным президентом которого стал Владимир Путин. Прошло относительно немного времени, и вы — крупный бизнесмен с очень серьезными активами по всей стране в самых разных секторах экономики. Это случайное совпадение?
— Я прекрасно понимаю подтекст вашего вопроса. Нужно обязательно заниматься в детстве дзюдо и, главное, именно в той секции, в которую ходит будущий президент. Вы ведь это имели в виду? C Владимиром Владимировичем мы знакомы больше 40 лет. Отношения и сейчас дружеские. Просто времени для общения стало, к сожалению, намного меньше. Кстати, по поводу клуба "Явара-Нева". Я являюсь гендиректором, но это детище Владимира Владимировича. Это была его идея, а воплотить ее в жизнь предложил мне. И нам многое удалось сделать. Мы — шестикратные чемпионы Европы, сегодня это самый титулованный клуб. Такого по блату не получишь.
Да, мы занимались в одной секции, но в первом наборе нас было человек 20. Кроме того, у Владимира Владимировича достаточно знакомых — те, кто с ним учился или работал. Но не все же они успешны! Товарищ детских лет, который находится на вершине государственной власти, не будет водить за ручку. Наверное, спорт, а еще генотип приучили нас трудиться. Если ты трудишься, если обладаешь еще какими-то данными для этого рода деятельности, то все у тебя получится. В бизнесе важны деловые качества, хватка. Потом обрастаешь партнерами, взаимовыгодно развиваешься...
— Но очевидно, что по-настоящему серьезным ваш бизнес начал становиться в 2000-х годах, когда президентом страны стал ваш друг детства.
— Знакомство с государственными деятелями такого высокого уровня в нашей стране еще никому не помешало, но далеко не всем помогло. Это не гарантия. Повторюсь, с Путиным знакомы гораздо больше людей, чем те, кто сегодня стал известен и успешен. Кроме того, все почему-то забывают об огромной ответственности такой дружбы. Для меня это именно ответственность. Я стараюсь вести себя так, чтобы никоим образом его не подвести. К сожалению, у наших людей существует стереотип: если он с президентом когда-то вместе борьбой занимался и дружит, то значит, может "решать вопросы". Но для меня пользоваться такими связями неприемлемо. Поймите, достаточно только один раз обратиться с подобной просьбой, и потом двери для вас будут закрыты навсегда.
Говорить о том, что я начал заниматься бизнесом совсем недавно, неправильно. Еще в 1991 году мы создали кооператив, который занимался подготовкой и проведением соревнований. В основном это, естественно, касалось различных видов единоборств: сначала было самбо, потом дзюдо, вольная и классическая борьба. Занимались логистикой — размещением и обеспечением спортсменов, судей. Хорошее, доходное дело. На проведение соревнований выделялись серьезные средства. Тогда я заработал первые деньги как предприниматель. А потом был бизнес с братом Борисом, он тогда жил в Финляндии, занимались бартерными поставками, Кстати, и для структур "Газпрома".
— Вы еще с 90-х годов работаете с "Газпромом"?
— Да, с "Газпромом" у нас отношения еще с тех времен. Если вам интересна моя биография помимо бизнеса, то я 15 лет работал тренером, был директором детско-юношеской спортивной школы, занимался научной работой, защитил кандидатскую и докторскую диссертации.
— Итак, в 2001 году вы с братом основали СМП банк. Почему вы решили заняться банковским бизнесом?
— Не совсем так. Брат пришел в банк гораздо позже. У меня сначала был другой компаньон, Константин Голощапов. В какой-то момент он начал поговаривать о том, чтобы выйти из этого бизнеса. Тогда я и предложил Борису выкупить долю. Он согласился, и мы стали основными акционерами, у нас по 40% акций. Почему именно банк? Так получилось. Мы тогда искали по-настоящему серьезное дело. Кроме того, для меня это был в определенной степени вызов — смогу ли я быть успешен в новой для меня области.
— Бартерные поставки из Финляндии вас больше не устраивали?
— Мы уже выросли из этого бизнеса, хотелось заняться чем-то более серьезным. Я стал изучать банковское дело. Так получилось, что нам предложили купить маленький банк, который в то время лежал на боку.
— То есть вы были в СМП не с момента его основания?
— Нет, мы его выкупили чуть позже.
— При вас СМП банк практически с нуля начал быстро и динамично развиваться. У вас сразу появились какие-то крупные клиенты? Например, "Росспиртпром"?
— СМП никогда не был банком для крупных клиентов. Бизнес построен на большом количестве малых и средних. А "Росспиртпром" появился относительно недавно, года три назад. Мы им выдали кредит, они, кстати, до сих пор не рассчитались. Но я бы на нем внимания не акцентировал. Из крупных клиентов могу, к примеру, назвать "Евразхолдинг".
— Правда ли, что СМП банк рассматривал возможность приобретения санируемого Собинбанка. Если да, то чем он был вам интересен?
— К Собинбанку мы присматривались. У них большая филиальная сеть. Среди клиентов, например, "Газпром". Интересный банк. Но нам никто не предлагал его купить. Если предложат, может быть, вернемся к этому вопросу. Был и другой проблемный актив, которым мы интересовались,— банк "Московский капитал". Даже подавали соответствующую заявку в АСВ. Но не выиграли. Как видите, не такие уж мы и всемогущие (улыбается). А если серьезно, то сейчас мы смотрим на приобретение банков более консервативно.
— Помимо банка вы с начала 2000-х годов активно занимались поставкой труб для "Газпрома". Если мы правильно понимаем, с 2002-2003 годов одним из крупнейших трубных трейдеров монополии была компания "Газтагед", в которой у вас было 25%, а у "дочки" "Газпрома" "Газкомплектимпэкса" — 75%. Это был хороший бизнес?
— Компании "Газтагед" уже давно нет. 25% акций были не у меня, а у брата. Борис этим занимался. Вообще, у нас с братом добрые, дружеские отношения, но есть вещи, куда я не вмешиваюсь. Он сам ведет свой бизнес. И делает это очень хорошо. Но если ему нужен мой совет, он приходит и мы вместе обсуждаем возникшую проблему. Возвращаясь к "Газтагеду", вы правы, с него все началось. Потом мы сделали по-другому: собрали производителей труб в одну компанию, мы стали более конкурентными на рынке, что, в свою очередь, помогает нам выигрывать конкурсы.
— В марте вы с братом купили компанию "Северный европейский трубный проект". Там у вас уже были небольшие доли, теперь вы их увеличили до 76% на двоих, правильно?
— Да. Там у нас был еще компаньон, он вышел из бизнеса, мы купили его долю.
— Эту компанию можно назвать крупнейшим поставщиком труб для "Газпрома"?
— Скорее всего, нет. Можно сказать, что на трубном проекте мы тренировались, выстраивали отношения с "Газпромом". А сейчас нас больше интересует газовое строительство.
— В 2008 году вы приобрели у "Газпрома" пять строительных компаний — "Ленгазспецстрой", "Спецгазремстрой", "Волгагаз", "Краснодаргазстрой" и "Волгограднефтемаш" за 8,39 млрд руб. Почему "Газпром" вдруг решил их продать и почему вы решили пойти в этот бизнес?
— Это вопрос к "Газпрому", почему он решил продать. А мы решили купить, потому хотели структурировать эти активы и создать большую компанию, чтобы заниматься газовым строительством. Это очень серьезные компании, которые много лет работают на рынке. Скажу откровенно, что вначале мы присматривались к "Стройтрансгазу". Как вы знаете, теперь эта компания у Геннадия Тимченко. В конечном итоге мы посчитали, что лучше купить те активы, которые продавал "Газпром", и выстроить на их базе новую мощную компанию. Что мы и сделали.
— Вы учредили "Стройгазмонтаж" в конце 2007 года, завершили приобретение газпромовских "дочек" весной 2008 года, а уже в конце марта выиграли первый конкурс "Газпрома" на строительство наземной части Nord Stream, ветки Грязовец--Выборг. Создается впечатление, что, покупая активы у "Газпрома", вы уже знали, что получите крупные подряды.
— Мы же не с нуля начинали. Приобретенные компании много лет на рынке. Сотни объектов, тысячи километров построенных газопроводов. Объединив их, мы получили мощную синергию, создали холдинг, который стал претендовать на лидирующие позиции в отрасли. Какие критерии на конкурсе? Их много: цена, опыт работы, техника, количество успешных проектов, наличие специалистов в той или иной области. Все это выкладывается на стол, и смотрится, кто реально лучший. И я вам скажу, с нами тяжело конкурировать. О каком бы заказе ни шла речь, наши компании уже все это делали раньше. Конечно, когда мы все это объединяли, мы понимали, что по своим качествам и возможностям будем номер один. В этом секрет побед на конкурсах. Поэтому все высказывания о том, что кто-то кому-то подарил контракт на строительство, очередной миф.
— Но вы получаете заказы от "Газпрома" и без конкурсов. Я имею в виду газопроводы Джубга--Лазаревское--Сочи и Сахалин--Хабаровск--Владивосток.
— Решения принимал "Газпром". Это очень сложные проекты, которые надо реализовывать в рекордно короткие сроки. Проект Джубга--Лазаревское--Сочи мы получили в мае прошлого года, а уже к концу июня этого года мы должны закончить. Всего год. По всем нормативам подобный газопровод должен строиться три года минимум. Поэтому параллельно приходится делать сразу несколько видов работ: проектируем, готовим документацию и, собственно, строим. Такое по силам только нам. То же самое и на Дальнем Востоке — газопровод должен быть сдан к саммиту АТЭС, который пройдет в 2012 году. На организацию конкурса, наверное, просто не было времени. Этот процесс занимает от шести месяцев до года. Объявляются условия, готовится вся документация...
— Но есть же другие крупные строительные компании — "Стройтрансгаз", "Стройгазконсалтинг".
— Нет других компаний в России, которые даже теоретически могут реализовать эти проекты в такие сроки. Понимаете, мало выиграть тендер, надо еще и выполнить обязательства. Вот мы в конце прошлого года закончили один из участков Починки--Грязовец, магистрали, которая входит в "Северный поток". "Газпром" остался доволен. Все думают: пришел, посмотрел, "Газпром" дал ему заказ. Но если бы мы не могли сделать ничего, нас бы там давно не было!
— Но, знаете, как-то трудно поверить, что вы прочитали в газете "Трибуна" объявление о конкурсе, подумали — дай-ка мы тоже поучаствуем, подали заявку — и получили многомиллиардный заказ.
— Мы же не с улицы пришли. Много лет сотрудничаем с "Газпромом", отлично знаем все требования, которые там предъявляются к возможным подрядчикам. Покажите мне хоть одну компанию или бизнесмена, которые не хотели бы поработать с "Газпромом"!? Но только желания мало. Может это звучит несколько пафосно, но на этом очень специфическом рынке могут работать только те, кто реально доказал свою состоятельность как профессионал высокого калибра.
— Вы подвинули в первую очередь "Стройгазконсалтинг", который в последние годы был крупнейшим подрядчиком "Газпрома".
— При таком объеме строек, который сегодня ведет "Газпром", сложно сказать, что мы кого-то подвинули. Мы просто больше выигрываем тендеров. 19 — только в прошлом году.
— Раньше "Стройгазконсалтинг" постоянно выигрывал, теперь "Стройгазмонтаж".
— Все по-честному. Тендерная комиссия, закрытые конверты с предложениями. Их открывают, там цена, смотрят и на другие факторы, о которых я уже говорил. Мы мощнее и по численности, и по проектам. Мы сегодня их обгоняем, это верно.
— Какова ваша доля в "Стройгазмонтаже"?
— Я основной владелец компании.
— Ваш давний знакомый Геннадий Тимченко, вместе с которым вы создавали спортклуб "Явара-Нева", теперь владеет "Стройтрансгазом". Будете договариваться с ним по-дружески, кто идет на какие проекты?
— Дружба дружбой, а договариваться мы с ним ни о чем не будем. Там, где мы вместе участвуем в конкурсах, будем по-честному решать. Но воевать точно не будем.
— Вы можете назвать общий объем заказов, которые "Стройгазмонтаж" получил от "Газпрома"?
— Это было бы некорректно с нашей стороны по отношению к "Газпрому". Он заказчик, спросите лучше у него (в управлении информации ОАО "Газпром" отказались назвать объем заказов, полученных "Стройгазмонтажом".— "Ъ").
— Добывающие газовые или нефтяные активы вас интересуют?
— Это не наша сфера. Мы выкупили строительные активы, выиграли конкурсы, теперь строим.
— В прессе писали, что вы вместе с Геннадием Тимченко интересуетесь приобретением Ковыктинского газового месторождения...
— Первый раз об этом слышу.
— Правда ли, что вы являетесь совладельцем компании "Мостотрест"?
— Нет, не являюсь. Но это нам небезынтересно, мы поглядываем в сторону транспортного строительства. Это могло бы дать хорошую синергию с газовым строительством. И кроме того, позволило бы избежать зависимости от одного крупного заказчика в лице "Газпрома". Но пока никаких активов в этой сфере нет.
— Почему вы решили войти в капитал Новороссийского морского торгового порта? Вы участвуете в управлении портом?
— Управляющие партнеры Александр Пономаренко и Александр Скоробогатько. С моей стороны это просто вложение средств. Там хороший прозрачный бизнес, он меня устраивает.
— Правда ли, что вы являетесь совладельцем гостиницы "Москва"?
— Да, я там миноритарий.
— Почему и когда вы решили войти в этот проект?
— В свое время мой партнер по СМП банку Константин Голощапов буквально уговорил. Большая гостиница, место лучшее в мире... В общем, мы туда вошли с долей 25%.
— То есть ваша доля — 25%?
— Нет, у меня 12,5%. Еще 12,5% у супруги Голощапова. Честно говоря, я уже устал от этой "Москвы". Идут бесконечные переговоры, разговоры, какие-то тяжбы со строителями... Нужны серьезные инвестиции, чтобы доделать проект. А у меня нет желания вкладывать туда деньги.
— То есть вам нужно продать свою долю как можно скорее?
— Я бы продал, сейчас ищу покупателя.
— Сколько хотели бы получить?
— Немного по сравнению с тем, что она стоит.
— СМП банк владеет 25% акций ЗАО ОРСИ. Декларировалось, что эта компания создавалась для торговли долгами девелоперов. Это была ваша инициатива?
— Нет, компания уже существовала, когда ее акционеры пришли к нам и рассказали, сколько мы заработаем, если капитализация компании вырастет. СМП банк купил этот актив с целью дальнейшей продажи. Обычная банковская практика. Не более того. В управлении компании я не участвую.
— То есть вы делами ОРСИ вообще не занимаетесь?
— Нет.
— А кто занимается?
— Знаю только руководство — генерального директора Андрея Пашковского, Михаила Черкасова (контролирует ЗАО "УК "Развитие"", которому, по данным ЕГРЮЛ, принадлежит 27,5% ЗАО ОРСИ.— "Ъ").
— Странно получается. ОРСИ занимается реструктуризацией миллиардных долгов компаний, связанных с властями Московской области. Четверть компании принадлежит вам, другу Владимира Путина, еще четверть — госкорпорации "Ростехнологии"...
— Насколько я знаю, "Ростехнологиям" ничего не принадлежит. Им действительно предлагали. Руководство ОРСИ хотело сделать своей компании publicity, чтобы была банковская структура в капитале, была госкорпорация. Но "Ростехнологии", как я понимаю, не дали деньги в уставный фонд.
— Вот владелица RIG Group Жанна Буллок, которая обвиняет ОРСИ в рейдерском захвате своей компании, как раз и говорит, что выходцы из скандально известного "Росбилдинга" прикрываются громкими именами...
— Я узнал об этой ситуации из прессы. Мягко говоря, она меня не порадовала. Но могу сказать точно, что никто не прикрывался ничьими именами. Помню, у меня был жесткий разговор на эту тему с руководством ОРСИ. Кроме того, я даже ездил в областное правительство, чтобы узнать реальное положение дел. Там меня заверили, что все нормально и проблем нет. Больше я этим никогда не занимался.
— А приобрести какую-нибудь девелоперскую компанию не думали? У них сейчас у всех проблемы, наверное, можно что-то недорого купить... или забрать?
— Купить можно, а вот забрать — это не к нам. Такими вещами не занимаемся в принципе.
— А с совладельцем ПИКа Юрием Жуковым вы хорошо знакомы? Говорят, вы с ним сотрудничаете по его нерудному бизнесу.
— Спасибо за вопрос. Пользуясь случаем, хочу сказать, что я впервые слышу эту фамилию. Серьезно.
— Вместе с банком "Возрождение" СМП банк стал владельцем 75% ООО "Самторг", которому перешел розничный бизнес продуктовой сети "Самохвал". Вхождение в капитал ритейлера — это вынужденная мера, необходимая для возврата долгов?
— "Самохвал" — очень простая история. Этот актив мы получили за долги банку.
— То есть не собираетесь ритейлом заниматься?
— Ни в коем случае.
— Вам принадлежит строительная компания "Паритет", которая возводит монолитные дома в Калуге, Твери, Звенигороде. Насколько это большой бизнес?
— "Паритетом" как раз занимается Михаил Черкасов. Он мне и предложил заняться этим бизнесом.
— Об этой компании мало что известно. Вы в каком году туда вошли?
— Три года назад.
— У вас там тоже 25% или контрольный пакет?
— У нас паритет, 50 на 50 с Черкасовым. Но когда поднялась шумиха в прессе вокруг ОРСИ, у меня появилось стойкое желание продать свою долю. Пока окончательного решения я не принял. Все-таки в бизнесе нельзя поддаваться эмоциям. Мне обещали показать план развития компании на перспективу. Если он мне понравится, я останусь.
— Ваши компании владеют пакетами в московском заводе "Кристалл" (5,4%), "Брянскспиртпроме" (25%). Ваши представители входят в советы директоров десяти заводов "Росспиртпрома", контроль над которым в конце 2009 года перешел к структурам Василия Анисимова. Когда и почему вы заинтересовались этими активами?
— У меня нет акций "Брянскспиртпрома", они проданы. Что касается "Кристалла", то мне этот пакет в свое время предложил Сергей Зивенко, который тогда возглавлял "Росспиртпром". Я покупал этот актив исключительно для дальнейшей продажи. Пока никто не интересовался. Больше никаких долей в заводах "Росспиртпрома" у меня нет. Это просто клиент СМП банка.
— А почему тогда ваши представители входят в советы директоров заводов?
— Меня попросили помочь кадрами, что, собственно, я и сделал.
— А кто попросил?
— "Росспиртпром".
— Алкогольный бизнес вас вообще не интересует? Вот, к примеру, Восточно-европейская дистрибуторская компания, которую создает господин Анисимов. Вы в этом не участвуете?
— Василий Анисимов ведет с нами переговоры, ничего конкретного сказать пока не могу.
— Хочет 25% предложить?
— 25% мне не по карману.
— А чего он хочет?
— Да ничего. Просто дружим, поэтому ведем всякие разговоры.
— А когда вы с Зивенко по поводу двух предприятий договаривались, наверное, у вас были какие-то планы...
— Не было никаких планов. Он пытался советоваться по многим вопросам. И получал отрицательный ответ.
— То есть он вас просил что-то пролоббировать?
— Было такое. Но у меня ответ короткий — никуда не хожу и такие вопросы не решаю.
— Странно. А писали, что это вы познакомили Зивенко то ли с начальником службы безопасности президента Золотовым, то ли с министром сельского хозяйства Гордеевым, пролоббировали создание ФГУП "Росспиртпром" и назначение его гендиректором господина Зивенко...
— Вы сейчас перечислили только малую часть слухов вокруг моего имени. Добавьте сюда еще Жукова из ПИКа, с которым у меня якобы деловые отношения, а я с ним даже не знаком.
— Последний слух. Говорят, что вы купили "Группу Е4" у Михаила Абызова.
— С Абызовым у нас хорошие отношения. Но слух так и останется слухом. Мы ничего у него не покупали. Да и попробуйте у него что-нибудь купить!
— У него можно только отнять?
— Ну, вот вы опять! Никогда и ни у кого я ничего не отнимал. Всегда стараюсь относиться по-доброму. Можно писать всякую ерунду, но никто не скажет, что я кого-то унизил, у кого-то что-то отнял.
— Хотя могли бы?
— Ну, мы же дзюдо занимались, наверное, могли бы (смеется). Мне нравится одна философская притча. Жизнь — это как восхождение на высокую гору. Если ты поднимаешься и по дороге топчешь людей, то неизбежно наступает время, когда тебе придется спускаться вниз. И те люди, c которыми ты поступил плохо, они никуда не делись, они ждут тебя. Поэтому зачем испытывать судьбу? Лучше забираться на вершину нормально.
— У вас в кабинете модель Исаакиевского собора. Частичка малой родины?
— Да, у меня Исаакиевский, а у брата в кабинете — Казанский собор. Мы не расстаемся с Питером.
— Вам и питерские бизнесмены ближе московских?
— Я вообще сначала в Москве только наездами был...
— На кого наезжали?
— Да на всех подряд. Приеду, наеду — и уехал в Питер (смеется). Потом уже наезжать приходилось чаще. Я стал на два дня, на три приезжать, а потом потихонечку перебрался. Но на выходные езжу в Питер. В принципе у меня со всеми бизнесменами ровные отношения. Когда я начинал, меня все уговаривали: "Слушай, теперь ты в бизнесе, эти все честь, совесть, достоинство — все добродетели забудь! Каленым железом выжигай!" Я думал, они шутят. А на самом деле нет. Но я так не хочу. Может быть закалка другая.
— Ваше состояние оценивают в $700 млн.
— Правда? Я не знал.
— А сколько на самом деле?
— Я посчитаю — вам скажу. Самому интересно.
Полный текст интервью читайте на сайте www.kommersant.ru