КОГДА СТОРОННИКИ ЛИДЕРА СОЮЗА МУСУЛЬМАН РОССИИ НАДИРА ХАЧИЛАЕВА ЗАХВАТИЛИ В МАХАЧКАЛЕ ДОМ ПРАВИТЕЛЬСТВА, ВЛАСТИ ДАГЕСТАНА ПОСПЕШИЛИ ОБЪЯВИТЬ, ЧТО ЭТО ПОПЫТКА ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕРЕВОРОТА, ОНИ БЫЛИ НА ЭТОТ РАЗ СОВЕРШЕННО ПРАВЫ.
Мусульманского лидера Надира Хачилаева и его брата Магомеда, возглавляющего Лакское национальное движение, поначалу обвинили в том, что они хотят при поддержке Чечни отделить Дагестан от России и установить в республике исламский строй. Потом эти заявления, списав на горячку, дезавуировали. Министр внутренних дел России Сергей Степашин, выступая в Москве перед журналистами, заявил: "События в Махачкале не носили характера выхода Дагестана из состава России. Звучали иные политические лозунги, например, 'Свободу выборов!'"
Между тем с точки зрения нынешних дагестанских властей этот призыв, возможно, даже более опасен, чем призыв к выходу из России. Ведь Дагестан — уникальный субъект Российской Федерации. Там еще ни разу не было всенародных выборов главы республики.
Старая гвардия назначает
Для начала — небольшой экскурс в государственное устройство Дагестана. Высший орган исполнительной власти республики — Госсовет. Его члены избираются Конституционным собранием, которое состоит из 121 депутата Народного собрания (парламента) и такого же количества представителей районов и городов. В свою очередь, члены Госсовета избирают главу Госсовета — высшее должностное лицо республики. Среди членов Госсовета не должно быть двух лиц одной и той же национальности. До последнего времени конституция Дагестана также запрещала дважды подряд лицу одной и той же национальности занимать пост главы Госсовета (недавно это ограничение было снято).
Контроль Госсовета над правительством весьма формален, но его, тем не менее, вполне достаточно, чтобы политика диктовала свои условия экономике: кадры и бюджетные средства в республике квотируются "по национальному признаку". Одновременно громоздкая система выборов членов Госсовета через Конституционное собрание позволяет властям и разного рода околовластным структурам сформировать этот орган в соответствии с собственными целями.
Таким образом, прямых, всеобщих и тайных выборов главы республики конституция Дагестана просто-напросто не предусматривает. Обоснование этому дается чисто этнографическое: мол, Дагестан — многонациональная республика, свыше 40 этносов, и управлять ею должен коллективный орган, в котором в равных пропорциях представлены если и не все, то хотя бы основные народы. А всеобщие выборы президента приведут к нарушению национального баланса и, следовательно, к конфликтам. Благо поводов для них в Дагестане, прочно лидирующем по уровню безработицы, криминогенности и насыщенности оружием, хватает.
Интересно, что многочисленные дагестанские этносы и сами поверили в зловредность демократии — в республике провалились уже два референдума по вопросу введения президентского правления. Позиции сторонников сохранения национально-пропорционального устройства еще более укрепила чеченская война. В связи с ней полномочия бессменного главы Госсовета Магомедали Магомедова даже были продлены на два года.
Новое поколение выбирает
Очевидно, что консервация нынешней политической системы Дагестана никак не могла устраивать молодое поколение дагестанских политиков, поднявшихся на волне национальных движений и занявших ключевые позиции в дагестанском бизнесе. Именно они стали главными сторонниками введения президентского поста. Однако заручиться поддержкой населения им не удавалось — республика слишком боялась межнациональных конфликтов.
Первую сенсацию принес 1996 год. В результате теракта был убит депутат Госдумы от Дагестана Гамид Гамидов. На его место был избран молодой лидер Союза мусульман Надир Хачилаев. Сенсация же состояла в том, что он победил с подавляющим преимуществом, поскольку за него вопреки всем прогнозам проголосовали не одни лишь соплеменники-лакцы. Тогда-то впервые и прозвучало предположение, что победа Хачилаева — следствие своего рода заговора молодых лидеров национальных движений.
Надиршах Хачилаев, 39 лет, лакец. С 1985 по 1990 год был президентом Дагестанской федерации бокса. В 1987 году заочно окончил Литературный институт им. Горького. В 1995 году стал одним из организаторов и председателем Союза мусульман России. Организовал Александру Лебедю его первую встречу с чеченским руководством, завершившуюся хасавюртовскими соглашениями. Симпатизирует талибам и Муаммару Каддафи. Ездил в США по приглашению главы радикальной организации "Нация ислама" Луиса Фаррахана.
Следующие выборы, прошедшие в этом феврале, подтвердили догадку о заговоре молодых. На первых посткоммунистических выборах мэра Махачкалы с оглушительным успехом (70% голосов) победил молодой вице-премьер дагестанского правительства даргинец Саид Амиров. Любопытно, что ни один из лидеров дагестанских национальных движений не выставил своей кандидатуры на этих выборах.
Саид Амиров, 44 года, даргинец. Глава потребкооперации республики в период перестройки; в 1991 году стал вице-премьером правительства. В 1993 году в результате теракта был тяжело ранен и остался парализованным на ноги. В 1996 году возглавил и успешно провел в республике кампанию по выборам Ельцина в президенты, обеспечив тому победу в традиционно "красном" Дагестане.
И хотя Амиров, ставший мэром Махачкалы, увеличил свои личные шансы стать президентом, молодые политики Дагестана пошли на это, поскольку важнее был прецедент успешных всенародных выборов. Ведь нынешним летом истекают полномочия бессменного главы Госсовета Дагестана Магомедали Магомедова, и новое поколение было твердо настроено добиться прямых президентских выборов. Тем более, у них появилась серьезная поддержка в Москве — в лице вице-премьера российского правительства Рамазана Абдулатипова, который через две недели после выборов мэра Махачкалы выступил вдруг с заявлением: "Я твердо убежден, что избирать руководителя Дагестана должен не Госсовет, а народ". При этом Абдулатипов ясно дал понять, что в случае соответствующего изменения конституции он не исключает и своего участия в выборах: "Возглавлять республику надо только придя к власти по воле народа".
Все карты молодым спутала отставка федерального правительства, в результате которой Абдулатипов оказался не у дел. А когда глава Госсовета Магомедали Магомедов протащил поправку к конституции республики, согласно которой лицо одной и той же национальности может быть вновь переизбрано на пост главы Госсовета, молодежь поняла, что перспектива всенародных президентских выборов весьма туманна. 19 мая Магомедали Магомедов отправился в Москву — утрясать последние формальности.
Новое поколение проиграло аппаратную игру.
Российское правительство холодеет
Захват Дома правительства был в некоторой степени попыткой перевести схватку на другое поле. Первым и главным требованием сторонников Хачилаева был экстренный созыв Народного собрания и принятие закона о всенародных выборах президента республики. И именно после обещания сделать это так называемые мятежники покинули Дом правительства.
Но сессия Народного собрания открылась не на следующий день, как было обещано, а в ранее назначенное время, 26 мая. И, разумеется, о президентских выборах на ней и речи не было — депутаты постановили собрать 26 июня Конституционное собрание, чтобы избрать членов Госсовета, а те 20 июля выбрали себе и всему Дагестану председателя.
Зато на сессии много и подробно говорилось о "мятеже братьев Хачилаевых", "чеченском следе", "ваххабитском заговоре" и зловредных московских журналистах, которые своими публикациями подогревают страсти в республике. Досталось и центру, который, мол, не может навести элементарный порядок в республике. Прозвучала и сенсация: в республику перебрасывается десантная дивизия из Ставрополя.
Москва тут же поспешила с опровержением. Сергей Степашин на следующий день признался, что, услышав по телевидению сообщение об отправке десантников в Дагестан, он похолодел. И публично заявил, что никаких десантов в Дагестан не будет. Более того, из республики будет выведен ОМОН. "Второй Чечни в Дагестане не будет",— заверил Степашин.
Обжегшись на молоке, Москва теперь дует на воду. Безусловно, и чеченский фактор, и исламский присутствуют в Дагестане. Однако ни тот ни другой сами по себе взорвать ситуацию не в силах — на это способна только Москва. И достаточно самой малости — например, такой, как отправка десантной дивизии в республику. Так что Степашин холодел совершенно обоснованно.
Однако парадокс в том, что к отколу Дагестана и совместному дагестано-чеченскому походу на Москву может привести именно консервация нынешней системы государственного управления в Дагестане. Оппоненты нынешней власти вовсе не так уж слабы. И если прежде старой гвардии удавалось откупиться — лидеры национальных движений не только были допущены к власти, но и получили лакомые куски экономики,— то не факт, что этот трюк сработает и сейчас.
Кремль сигнализирует
Молодые национальные лидеры — реальная сила в Дагестане, имеющая обширные связи, пользующаяся авторитетом, опирающаяся на поддержку многочисленных сторонников и располагающая необходимыми финансовыми ресурсами.
Например, глава Лакского национального движения Магомед Хачилаев контролирует "Дагрыбу"; Амиров — потребкооперацию, а теперь и рынки Махачкалы; лидер аварского движения имени имама Шамиля Гаджи Махачев — "Дагнефть".
Гаджи Махачев, 47 лет, аварец. В 1991 году, будучи директором кизлярской райзаготконторы, возглавил интернациональный Народный фронт имени имама Шамиля и на волне митинговой активности вошел в парламент республики. В марте 1993 года организовал и возглавил мононациональное аварское народное движение имени имама Шамиля. С тех пор считается одним из основных аварских лидеров. С августа 1993 года — в правлении компании "Дагнефть"; с марта 1995 года — гендиректор компании. В марте 1998 года назначен вице-премьером, курирующим нефтяную и газовую промышленность республики.
Именно с этими политиками Москве и нужно договариваться о будущем этой северокавказской республики и ее государственном устройстве.
И Москва уже сигнализирует о готовности к диалогу. Несмотря на требование дагестанских властей возбудить уголовное дело против Надира Хачилаева и готовность российской Госдумы лишить его депутатского иммунитета, Сергей Степашин заявил, что братья Хачилаевы — "интересные и авторитетные в республике люди". Именно с ними, уверен Степашин, надо работать и "вместе выходить из сложившейся ситуации в Дагестане".
МАГОМЕД ШАМСИЕВ
------------------------------------------------------
Выборы по-кавказски
В январе прошли выборы президента Северной Осетии. На них впервые в постсоветской истории действующий глава северокавказской республики проиграл. Бывший президент Северной Осетии Ахсарбек Галазов едва набрал 10% голосов. За его основного соперника — депутата Госдумы Александра Дзасохова проголосовало почти 77%.
Через месяц, в начале марта, прошли президентские выборы в Ингушетии. На них в третий раз победил Руслан Аушев, набравший 65%. Но эти выборы нельзя рассматривать как перелом тенденции: в ряду северокавказских лидеров, плавно пересевших из обкомовских кресел в президентские, генерал Аушев стоит особняком — за ним нет номенклатурного прошлого. И он считается лидером нового типа.
31 января 1999 года должны состояться первые всенародные выборы главы Карачаево-Черкесской Республики. У нынешнего ее правителя, Владимира Хубиева, бессменно возглавляющего Карачаево-Черкессию с 1980 года, шансов на победу практически нет. В качестве реального кандидата рассматривается бывший главком сухопутных войск генерал Владимир Семенов (карачаевец по национальности), уволенный в свое время по обвинению в коррупции. К кандидатуре генерала Семенова присматривается и Москва, и Грозный, поскольку Семенов женат на чеченке.
------------------------------------------------------
Подписи
Лидер аварского движения имени имама Шамиля Гаджи Махачев вместе с самым знаменитым аварцем — Расулом Гамзатовым
Глава американской "Нации ислама" Луис Фаррахан получил в подарок от своего друга — председателя Союза мусульман России Надира Хачилаева — папаху, кинжал и белую бурку
Председатель Госсовета Дагестана Магомедали Магомедов бессменно правит республикой все посткоммунистические годы