После банкротства Lehman Brothers и исчезновения российского рынка репо прошло всего два года. Но за это время российский долговой рынок изменился до неузнаваемости. Он разительно отличается от того состояния дискотеки, которая царила на нем до кризиса. Кричащая музыка и незнакомые лица, теснота и дым, дешевое вино и дешевый макияж. Все спешат, общение сведено к минимуму. Все ненадолго, на одну ночь. Сегодняшний рынок напоминает пышный бал начала XIX века, когда обходительные кавалеры ухаживают за изысканными дамами. Во всех концах льется иностранная речь, подают шампанское, и тихо играет музыка. Чтобы завоевать сердце барышни, требуется и ухоженный внешний вид, и бриллиантовые запонки, а нередко и орден в петлице. Дамы ведут себя достойно, не бросаются на шею первому попавшемуся молодому человеку с броской внешностью. Распорядитель бала с супругой почтительно приветствуют иностранных гостей. Пары кружат в вальсе, доставляя удовольствие и себе, и окружающим. Везде чувствуется успех и достоинство.
Впрочем, все это лирика. Тем не менее можно констатировать, что российский рынок после кризиса стал выглядеть более цивилизованным. Он окреп, по некоторым своим параметрам не только достиг, но и превысил показатели лета 2008 года. Участники рынка выработали механизмы, некоторые из которых закреплены законодательно, которые позволяют эмитентам комфортно размещать займы, а инвесторам — без опаски приобретать долговые инструменты.
Пока российская экономика обходится внутренними ресурсами. Но так вечно оставаться не будет: слишком много предстоит сделать. И без зарубежных инвесторов в таком вопросе не обойтись. И желательно, чтобы эта помощь была не только в виде долларов или евро. Российскую экономику надо финансировать в российской валюте. И для этого придется существенно менять правила игры на внутреннем рынке.
Сколько есть на это времени? Традиционный ответ: пока жадность не превысит страх. Пока эти чувства идут навстречу друг другу. Вот только бы время не упустить на президентские выборы.