Председатель совета директоров Стекольно-промышленной группы (GPG) ГЕОРГИЙ БЕДЖАМОВ, избранный президентом Федерации бобслея и скелетона России в сентябре прошлого года, на прошлой неделе впервые присутствовал на чемпионате Европы в Винтерберге. В интервью ВАЛЕРИИ МИРОНОВОЙ он изложил суть стратегического плана развития федерации, заявил о своей поддержке внедрения клубной системы в отечественном бобслее, но подчеркнул при этом, что ее необходимо адаптировать к специфике российских реалий.
— Сложно ли было вернуть Александра Зубкова и других бобслеистов, ушедших весной из спорта из-за нежелания работать с прежним руководящим составом федерации?
— Саша — фанат спорта, поэтому он был открыт для диалога. Вопросы, конечно, были, но мы их общими усилиями решили. Мы — это Министерство спорта, Зубков и я. Все сложилось, считаю, как нельзя, удачно. И вот пожалуйста, они с Алексеем Воеводой — чемпионы Европы. Результат, убежден, совсем не случайный.
— Зубков и Воевода — сторонники внедрения в России идеи клубного бобслея. Каково ваше к ней отношение?
— В принципе я эту перспективную идею поддерживаю. Однако мы не можем вот так просто взять и перенести на нашу почву весь накопленный зарубежный опыт. Надо четко понимать, что в России есть своя специфика, к которой необходимо адаптировать все, пусть даже и самые хорошие, начинания. В том числе и внедрение клубной системы в бобслее. Мы возьмем из нее лучшее. Каждый экипаж из состава сборной России будет обеспечен всем необходимым, начиная от техники и заканчивая персоналом. Таким образом, все экипажи, готовясь индивидуально, но в равных условиях, смогут в полной мере реализовать свой потенциал. Однако общее руководство, как прежде, останется единым. Сейчас Зубков и его команда обкатывают модель. Строиться новая система будет не только за счет федерации, а в первую очередь на государственные средства. А их сейчас на спорт выделяется, мягко говоря, немало. Наша задача — эффективно использовать представившийся нам шанс. Проработав этот вопрос досконально, мы найдем решение, которое устроит всех.
— Бобслеистов и скелетонистов в одинаковой мере волнует вопрос обеспечения самой прогрессивной на сегодняшний день техникой…
— В этом году Министерство спорта выделяет серьезные средства и на технику. Она будет закуплена в необходимом объеме и высокого качества. Заявляю ответственно — нелюбимых и любимых у нас нет. Я людей оцениваю по их делам. Скелетон не менее, чем бобслей, значимый вид спорта. Такой же медалеемкий и перспективный. Поэтому и для скелетонистов мы сделаем максимум. Чтобы и у них все было в лучшем виде, и команда была экипирована полностью. Вот только наладить производство собственного, российского инвентаря, как бы им и нам того ни хотелось, в ближайшие год-два, увы, не получится. До Олимпиады в Сочи — точно. Надо быть реалистами. Хотя этот вопрос мы уже прорабатываем. Так или иначе, но у наших спортсменов никаких проблем с техникой не будет — мы найдем и приобретем для них все самое лучшее.
— Какую из задач, стоящих перед федерацией, вы считаете первоочередной?
— Уже заметно, как поменялся в командах климат. А стратегических задач две. Первая — краткосрочная: грамотно готовить спортсменов к победам вплоть до Сочи. Для этого нам необходимо создать идеальные условия для тренировок и постоянно заниматься селекцией молодежи. Вторая — долгосрочная: заложить такой прочный фундамент в обоих наших видах, чтобы мы могли остаться на лидирующих позициях и после домашней Олимпиады.
— Значит ли это, что в федерацию вы пришли надолго?
— Дело не в том, надолго ли пришел я, а в том, удастся ли мне за то время, пока я руковожу федерацией, правильно заложить основу ее долговременной дееспособности. Вопросов, ежедневно требующих решения, очень много. Сейчас идет незаметная, но целенаправленная работа, которая должна дать первые результаты к началу следующего сезона. Можно, конечно, долго рассказывать о наших намерениях, но я предпочитаю констатировать уже свершившиеся факты.
— Вы будете настаивать, чтобы Алексей Воевода, который обычно присоединяется к команде только на время главных стартов, присутствовал в ней постоянно?
— Закончится сезон, подведем итоги и тогда решим, как будет правильно в дальнейшем. Пока я не вижу особого смысла весь сезон держать Лешу в команде.
— Планирует ли федерация поддерживать своих спортсменов материально?
— Систему грантов мы разработали, она уже действует, и все о ней осведомлены. Цифры я конкретизировать не стану. Скажу одно: соответственно результатам будут вознаграждаться не только спортсмены, но и все задействованные в их подготовке специалисты.
— Как вы оказались вовлеченным в спортивную сферу?
— В прошлом году меня прокатил по бобслейной трассе в Санкт-Морице Кристиан Райх — бронзовый призер Олимпиады 2002 года. Понравилось. Потом я рассказал об этом своим хорошим знакомым… Вот так и получилось.
— Одно дело прокатиться, другое — взвалить на себя груз ответственности.
— Это приятный груз. И работа, которую я делаю в федерации, надеюсь, полезная. Если я могу помочь, почему нет? Справлюсь — хорошо, почувствую, что не справляюсь, откажусь. Президент федерации — должность общественная.
— А что станет для вас критерием?
— Уж точно не одни лишь медали и победы. Я живу по принципу: вперед, без задней скорости. И не привык проигрывать. Поэтому и в федерации стремлюсь все сделать так, чтобы выигрывать. Есть у этого процесса экономическая составляющая, а есть техническая и спортивная. Так вот мне следует распределить обязанности таким образом, чтобы каждый специалист занимался исключительно своим делом. Критерий, повторяю, прочный фундамент. Такой, который независимо от того, кто бы ни был руководителем федерации после меня, позволил бы ей функционировать по четким правилам, а не так, как кому-то хочется. Вот это и будет самый значительный результат.
— Каким видом спорта вы увлекались прежде?
— На любительском уровне футболом и хоккеем. Трансляции смотрю нечасто, поскольку свободного времени у меня практически нет. Но в Германию я прилетел исключительно по спортивным делам.
— Как интереснее смотреть бобслей — по телевизору или живьем?
— Однозначно, живьем. Впервые болел за ребят стоя, по существу, на самой стартовой линии. Удовольствие, признаюсь, испытал колоссальное. И в Санкт-Мориц на седьмой кубковый этап с ними поеду. Кстати, может быть, опять на бобе прокачусь. На этот раз пилотировать обещал президент FIBT (Международная федерация бобслея и скелетона.— “Ъ”) Иво Ферриани.
— Вы так весело общаетесь, похоже, и впрямь подружились...
— Прежде я уже трижды встречался с Иво, и действительно, наши с ним симпатии взаимны. Но мне очень важно серьезно вникнуть в суть множества вопросов организационного и технического характера, начать плотнее общаться с международной федерацией. Мы должны аттестовать некоторое количество наших судей и попробовать ввести в техком FIBT ряд специалистов. Мне кажется, FIBT тоже интересно сотрудничать с нами. Но пока это разговоры. Посмотрим, что получится на деле.