Премьера кино
Завтра в прокат выходит психологический триллер Даррена Аронофски "Черный лебедь" (Black Swan), один из номинантов на "Оскар". Наиболее вероятно, что это будет "Оскар" за лучшую женскую роль, которую играет Натали Портман,— балерины, репетирующей "Лебединое озеро" с такой самоотдачей, что это приводит ее на грань безумия. Картина предназначена не столько тем, кто любит балет, сколько тем, кто любит, когда непонятно — где сон или галлюцинация, а где реальность. Принципиальной разницы в данном случае не видит ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Героиня Натали Портман претендует на главную партию в "Лебедином озере", которое ставит в Нью-Йорке выдающийся французский балетмейстер (Венсан Кассель), довольный ею только на светлую половину образа: "Белого лебедя ты, конечно, можешь танцевать, а вот попробуй-ка, покажи мне Черного. Соблазни не только нас, но весь мир". Балерина тужится изо всех сил, но почернеть хоть немножко у нее никак не получается, несмотря на все внушения хореографа, что совершенство, к которому она так стремится,— это не только самоконтроль, но и умение отпустить себя.
Девушка, которую играет Натали Портман, все-таки больше похожа не на белую лебедушку Одетту, а на робкую Серую Шейку, которая всего побаивается: и балетмейстера, и мамашу (Барбара Херши), которая когда-то ради ребенка бросила балет (а теперь на ребенке же надеется отыграться и потому не дает дочери продохнуть своей заботой), и своих коллег-ровесниц, среди которых у нее нет подруг, а есть только коварные соперницы (Мила Кунис), и пожилой примы-пенсионерки под сорок, раньше танцевавшей эту партию (очень красивая Вайнона Райдер, без всякого декоративного грима похожая на такого лебедя, который чернее, чем сама чернота). Порой белый и пушистый лебедь, испытывающий давление со всех сторон и изъеденный мыслями о собственном несовершенстве, испуганно отшатывается и от своего отражения в одном из зеркал, из которых наполовину состоит визуальный ряд фильма, или даже в оконном стекле вагона метро, где с героиней, как и во всех прочих местах, иногда происходят неприятности эротического характера (скабрезный старикашка делает ей неприличные жесты).
В общем, судя по "Черному лебедю", балетные — как правило, глубоко несчастные люди, вынужденные себя во всем ограничивать, сдерживать, контролировать, сублимировать сексуальные желания и потому отращивающие себе огромные комплексы, которые всю жизнь волочатся за ними, как крылья гигантского черного лебедя (в одном из эпизодов у раздухарившейся наконец героини во время фуэте буквально вырастают довольно пышные и размашистые черные крылья, отбрасывающие на задник сцены угрожающие тени — публике, к сожалению, не видные, потому что это очередная галлюцинация балерины). Не сойти с ума в мире балета, каким его видит Даррен Аронофски, довольно трудно, но можно быть унылым сумасшедшим, как героиня Натали Портман, а можно — веселым, к чему скорее тяготеет персонаж Венсана Касселя, создающего отчасти карикатурный образ и как бы иллюстрирующего обывательское представление, что все французы только об одном и думают. Свое воспитание зажатой героини французский бес-искуситель начинает с того, что лезет к ней целоваться с языком, потом приводит ее домой для задушевных расспросов, а не девственница ли она часом и не смущают ли ее откровенные разговоры о сексе, без которых их совместное творчество может застопориться, после чего в качестве домашнего задания советует помастурбировать хоть самую малость. Послушная ученица, забравшись под одеяло в своей розовой спаленке с мягкими игрушками, начинает с некоторой опаской трогать себя и так быстро втягивается в процесс, что превращает его в небольшой хореографический этюд лежа, но окончательного удовольствия не получает, испугавшись, как бы мама не застукала ее с самой собой.
В принципе всего "Черного лебедя" можно интерпретировать как историю неудачного, трагического романа девушки с самой собой — в одной из наиболее остроумных галлюцинаторных сцен режиссеру даже удается заставить героиню сделать самой себе куннилингус, однако более гармоничной и уравновешенной личностью она от этого не становится, скорее наоборот. Так что иногда, как бы намекает Даррен Аронофски, лучше не стремиться поближе познакомиться с самим собой, потому что то, что изнутри тебя вылезет, может разрушить твою жизнь — так рвущийся наружу из героини Черный лебедь потихоньку выклевывает ее и без того скудные куриные мозги.