В перекройке с норвежского

Премьера театр

Московский театр "Ленком" показал премьеру спектакля по мотивам драматической поэмы Генрика Ибсена "Пер Гюнт". Для этой постановки худрук театра Марк Захаров пригласил в соавторы молодого хореографа Олега Глушкова. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Прежде чем оценить усилия Марка Захарова и Олега Глушкова, публика видит работу художника Алексея Кондратьева — огромный черный квадрат с перламутрово поблескивающим в центре него окошком. Или это не окошко, а та самая красивая большая пуговица, в которую Пуговичник предлагает переплавить душу заглавного героя пьесы и спектакля. В начале, впрочем, публика про важность пуговицы в сложной системе символов пьесы "Пер Гюнт" ничего не знает: великая драматическая поэма Ибсена настолько редкий гость на русской сцене, что про нее помнят лишь единицы. Если бы не музыка Эдварда Грига, можно было бы написать: лишь театроведы и начитанные режиссеры.

Да и про декорацию Кондратьева на самом деле мы ничего не знаем. Хотя и должны догадываться, что просто квадратом на фоне каменистой стены-задника дело не ограничится, иначе "Ленком" не был бы самим собой. Так и есть: квадрат оказывается ловко придуманным трансформером, он не только открывается и раскладывается, легко превращаясь в простой деревенский дом, в нарядный восточный шатер или в мрачную египетскую тюрьму, не только вращается вокруг своей оси, но, будучи закреплен на длинном подиуме-стреле, уезжает в глубину сцены, чтобы уступить место с треском опускающимся с колосников черным, точно обугленным, деревьям. Световые и звуковые эффекты прилагаются, и каждый волен в своих ассоциациях. Мне домик на краю сценического выступа и вправду напомнил о Норвегии, об усадьбе Грига, одиноко нависающей над морем, наверное, потому, что "Песня Сольвейг" служит лейтмотивом ленкомовского спектакля, идущего в сопровождении живой музыки.

Наверное, сложный сценический механизм имеет и более важное значение для авторов спектакля. Они говорят о жизни как о странном и непознаваемом "механизме", в котором человеку очень трудно найти себе место уместной шестеренки. "Пер Гюнт" — фольклорно-философская история о деревенском парне, талантливом бунтаре, авантюристе и одиночке, который бросает вызов жизни в надежде обнаружить смысл своей собственной личности. На современном языке проблема Пера Гюнта называется "проблемой личной идентичности", ей посвящена половина произведений актуального искусства, а Ибсен в этом смысле вполне может считаться одним из отцов не только "новой драмы", но и современного искусства. Марк Захаров тему скорее намечает, чем разрабатывает, все-таки он производит продукт для большой аудитории, и прежде чем хотя бы намекнуть ей о чем-то важном, ее нужно позабавить, удивить и развлечь.

Первый акт ленкомовского спектакля больше похож на концерт, над которым пришлось потрудиться Олегу Глушкову: персонажи то и дело начинают плясать, действие, точно в сцену вкололи какой-то спецпрепарат, несется в бешеном темпе, эпизоды сметают друг друга, все крутится и светится, и даже те, кто не только танцует, но и говорит, успевают скорее "выкрикнуть" своих персонажей, нежели сыграть их.

Рассмотреть толком главного героя, которого играет молодой актер Антон Шагин, удается лишь во втором акте. Вернее, пару главных героев: излишне напоминать о том, что Марк Захаров ставит не столько пьесы, сколько авторские фантазии на темы пьес. Диалог с залом для режиссера важнее диалога с автором. От текста Ибсена в спектакле "Ленкома" не осталось и половины, да и остатки радикально переработаны. Тот самый Пуговичник появляется у Ибсена уже в самом конце пьесы, прямо перед тем, как Перу Гюнту предстоит встретиться со ждавшей его всю жизнь, ослепшей, но являющейся как последнее утешение Сольвейг.

У Марка Захарова Пуговичник в исполнении Сергея Степанченко становится спутником Пера Гюнта, его искусителем и его судьей, его спасителем и его палачом. Они интересно смотрятся вместе — порывистый, субтильный, мятущийся Пер Гюнт и кряжистый, опытный, любящий вкусно поесть и всему на свете знающий цену скептик Пуговичник. И если верить процитированному в программке Бердяеву, что поэму Ибсена нужно равнять с "Фаустом" Гете, то Пуговичник, конечно же, Мефистофель. Именно он буквально вытаскивает Пера Гюнта из родного дома и заставляет похитить чужую невесту. Позже он где-то на Востоке бросает молодого человека в мир изощренных телесных наслаждений, но потом тот же вездесущий Пуговичник вызволяет героя Шагина из тюрьмы, где тюремщик с внешностью и повадками гэбиста объясняет Перу Гюнту, как нужно себя вести.

Антону Шагину, видимо, уготована судьба нового лидера ленкомовской труппы. Для этого у молодого актера, кажется, есть все данные — обаяние, темперамент, умение максимально эффективно использовать сценическое время и пространство. Судя по некоторым эпизодам спектакля, ему подвластно и искусство внешнего перевоплощения. Но на сей раз оно толком не пригодилось: Марк Захаров решил сделать зрителям приятное и не состаривать героев — встречаясь через много десятилетий после разлуки, Пер Гюнт и Сольвейг в спектакле "Ленкома" остаются молодыми.