Премьера кино
На российские экраны выходит "Месть" Сюзанны Биер — фильм, увенчанный сначала "Золотым глобусом", а потом "Оскаром" как лучший на иностранном языке. Представлявший Данию, он положил на лопатки испанский "Бьютифул", наш "Край" и остальных конкурентов. Столь же неизбежной, сколь неубедительной находит эту победу АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Неизбежность проистекает из того факта, что это кино, как раньше любили изъясняться в советской прессе, отражает жгучие и животрепещущие проблемы современности. "Оскар" унаследовал традиции Ленинских премий: академики ценят серьезные глобальные высказывания с выверенных политкорректных позиций, а "Месть" (имеющая два альтернативных названия — "Цивилизация" и "В лучшем мире") идеально им соответствует.
В центре фильма два младших школьника, Элиас и Кристиан: их великолепно играют Маркус Рюгорд и Уильям Джонк Нильсен. У каждого из мальчишек свои проблемы. Отец Элиаса, Антон (Микаэль Персбрандт), работает врачом в африканском лагере беженцев и почти разведен с его мамой. Повидав всяких ужасов, он стал ярым противником насилия, в результате его сын, к тому же будучи шведом-инородцем в датской школе, чувствует себя незащищенным и затравленным. Кристиан же, трудно переживший смерть матери и винящий в ней отца, из колючего волчонка на глазах вырастает в самодеятельного бомбиста. Парни решают разобраться с наглым автомехаником, безответно оскорбившим и избившим Антона, и учиняют такое, что мало никому не покажется. Однако после душераздирающего саспенса кульминационной сцены на автостоянке все кончается как нельзя лучше — полным торжеством взаимопонимания и пацифизма.
Сюзанна Биер пришла в кино еще до появления Догмы, но укрепилась на волне ее триумфа. С легкой руки Ларса фон Триера Дания вдруг стала образцовой киностраной, идущей впереди. Ее режиссеры, молодые и не очень, датчане и особенно датчанки, научились и научили других рассказывать малобюджетные истории из жизни заурядных людей. Они рассказывали их максимально просто, без кинематографических аллюзий и подтекстов, без компьютерных спецэффектов, на современном визуальном языке. Это кино о любовных неудачах, физических и душевных болезнях, возрастных и супружеских кризисах, старости и смерти — кино, которое трогает, смешит и волнует, а попутно затрагивает непростые этические вопросы. Одним из лучших его образцов стали "Открытые сердца" Сюзанны Биер, где две любовные пары, сведенные автомобильной аварией, оказались перед необходимостью пересмотреть и проверить свои чувства. На фестивале в Торонто этот фильм был награжден призом ФИПРЕССИ за то, что "демонстрирует зрелость Догмы".
Дальше наступила перезрелость. Сюзанна Биер, набив руку вместе с главным датским сценаристом Андерсом Томасом Йенсеном, принялась за фильмы, герои которых — те же самые простые грубоватые скандинавы — спасают детей Индии, беженцев Африки, едут с миссией в Афганистан — словом, берут на себя боль мира и сами становятся жертвами болевого шока. Результат этой политизированной стратегии налицо: фильм Биер "После свадьбы" номинирован на "Оскар", а она пробует силы в англоязычном кино. Уже давно казалось, что, если бы вместо неизвестных (хотя и высококлассных) местных актеров в датских фильмах звездили Роберт Де Ниро, Кевин Спейси и Джулия Робертс, это были бы типовые голливудские комедии-драмы. И вот уже в Голливуде в поисках сюжетов для ремейков оглядываются на Данию, а Сюзанна Биер, беря передых от важных политических тем, снимает ромком "Все, что тебе нужно, это любовь" с Пирсом Броснаном: он анонсирован на 2012 год.
"Месть", сколько бы зловредные англоязычные критики ни обзывали ее мыльной оперой, остается на сегодняшний день оскаровским пиком успехов режиссера. И не только ее лично, но всего датского кино, вознесенного на эту вершину впервые за последние 20 лет. Учитывая, что именно эти годы стали всеми замеченным временем подъема, можно лишний раз убедиться в том, что награды Американской киноакадемии весьма часто находят не тех и не тогда, кто и когда их действительно заслужил. Тот же самый Ларс фон Триер, придумавший Догму, отдыхает — да, собственно, кто он такой, и еще позволяет поругивать Америку. Обойдемся — вместо Триера у нас есть Биер.