Цена согласно прокурору

Обвинение, выдвинутое на втором процессе против Ходорковского, в ближайшее время может быть предъявлено и другим предпринимателям: в Госдуме готовится к принятию закон о трансфертном ценообразовании, который должен запретить любые расчеты внутри холдингов не по рыночным ценам. При ближайшем рассмотрении, впрочем, выясняется, что для крупного бизнеса подготовлена лазейка, а отдуваться будет бизнес помельче.

АННА ВАСИЛЬЕВА

В ближайшее время многострадальный законопроект о трансфертном ценообразовании должен быть принят Госдумой во втором чтении. Это означает, что компании внутри холдингов обязаны будут совершать между собой сделки по рыночным ценам. Вялое, растянувшееся на несколько лет обсуждение этого вопроса, кажется, закончилось: в конце мая на совещании у премьер-министра России Владимира Путина представители Министерства финансов и Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) договорились о том, как законопроект должен выглядеть в окончательном варианте.

Запрет трансфертного ценообразования представляется новшеством революционным: теперь, получается, можно будет посадить не только Ходорковского, но и любого другого руководителя холдинговой структуры, если будет доказано, что, вопреки данному закону, одно предприятие его холдинга покупало продукцию у другого не по рыночным ценам. В согласованном варианте законопроекта содержится уточнение: с 2012 года ФНС станет отслеживать лишь сделки объемом от 3 млрд руб., с 2013 года — от 2 млрд руб. и только с 2014-го — от 1 млрд руб. Кроме того, РСПП удалось добиться того, что Минфин согласился на двухлетний мораторий контроля за сделками с участием резидентов ОЭЗ или пользователей налоговых спецрежимов.

Впрочем, на деле едва ли стоит рассчитывать на кардинальные изменения в жизни российского бизнеса. Во-первых, запрет на трансфертное ценообразование существует в большинстве стран мира — но это не значит, что на практике такого ценообразования там нет, просто юристам и бухгалтерам приходится больше попотеть, доказывая, что цены на самом деле рыночные. Отчасти это новшество внедряется у нас с целью соответствовать европейскому законодательству. А во-вторых, законотворцы создали еще и дополнительные механизмы, чтобы обеспечить сытость волков российского крупного бизнеса. Овец из бизнеса помельче, правда, можно в итоге и недосчитаться — ну да кого же это когда останавливало.

Декада рассеянности

К этим изменениям законотворцы шли больше десяти лет, но движение это не было поступательным: идеей борьбы с трансфертными ценами они загорались, как те звезды, когда это "было кому-нибудь нужно".

Первый раз — в самом конце 90-х, на волне ажиотажа по поводу толлинга. Плакаты на Тверской "Запретить толлинг. Хватит грабить Россию!" стали элементом одной из самых ярких рекламных войн того времени. Напомним, что толлинг — это когда завод работает на давальческой схеме: сырье не покупает, готовую продукцию не продает, а лишь получает небольшие деньги за переработку. Прибыль в этом случае оседает в иных центрах, налоги недоплачиваются, то есть, по сути, налицо все та же трансфертная схема. Считается, что толлинг был особенно популярен в алюминиевой отрасли времен братьев Черных, а когда в 1999 году новые акционеры во главе с Олегом Дерипаской принялись выдавливать братьев из бизнеса, Москва как раз и была увешана плакатами описанного выше содержания. В Госдуме тогда несколько раз проходили показательные слушания с критикой толлинга. Черные из бизнеса ушли, но толлинг жив и поныне. В феврале этого года Олег Дерипаска довольно откровенно заявил, что его компания просто не может отказаться от толлинга — и дело тут не в уходе от налогов, как можно было бы подумать, а в том, что в России мало собственного сырья и оно очень дорогое.

После 1999-го другие, не менее яркие события общественной жизни не раз заставляли депутатов вспомнить о трансфертных ценах. Готовились, но не были приняты важные поправки в законодательство после того, как в использовании трансфертных цен обвинили Ходорковского с Лебедевым. И годом позже, когда такое же обвинение было выдвинуто укрывшемуся в Лондоне бывшему владельцу "Русснефти" Михаилу Гуцериеву. Возвращались к этому вопросу в августе 2008 года, когда Владимир Путин дал отмашку кризису, обвалив фондовый рынок обвинениями в адрес металлургической компании "Мечел" (в вину компании вменялась продажа собственному офшору в Швейцарии сырья по цене в четыре раза ниже, чем на внутреннем рынке). Напомним, что премьер-министра тогда раззадорила Счетная палата, опубликовавшая месяцем ранее результаты своей проверки, в ходе которой выяснилось, что более 80% объема экспорта угля из России осуществляется через контрагентов в офшорах, покупающих его по ценам на 30-50% ниже мировых. Только от толлинга, подсчитала тогда же Счетная палата, государство недополучает 11,5 млрд руб. налогов ежегодно.

В последнее время к теме подключился и Дмитрий Медведев. В бюджетном послании на 2010-2012 годы он назвал использование схем уклонения от уплаты налогов угрозой для стабильности бюджета. Одной из главных мер противодействия этим схемам, по заявлению главы государства, должны были стать поправки в Налоговый кодекс, касающиеся контроля за трансфертным ценообразованием.

"Я сомневаюсь, что законопроект в том виде, в котором он есть сейчас, заработает в России. У нас вообще невозможно определить рыночную стоимость некоторых товаров. Как это собираются делать налоговики — непонятно"

Прятки с фата-морганой

Проанализировав вышесказанное, задаешься вопросом, кому нужно, чтобы закон все-таки был принят сегодня. Эксперты полагают, что вообще-то теперь это уже в равной степени нужно и бизнесу, и государству. Наличие современного законодательства о контроле за трансфертным ценообразованием — одно из условий принятия в ОЭСР, в которую рано или поздно рассчитывает вступить РФ. Российский же крупный бизнес настолько плотно за последние годы интегрировался в международный, что для него отсутствие подобного законодательства также является минусом во взаимоотношениях с западными партнерами.

Аналитики расходятся во мнениях, как именно скажется принятие закона на внутренних делах крупного бизнеса. Часть из них полагает, что никак. Глава РСПП Александр Шохин, например, недоумевает, каким образом государство собирается определять рыночную стоимость товаров и услуг и как будет происходить процесс доказывания налоговикам "рыночности" использованных цен.

Рыночная стоимость — это фата-моргана, шамбала, философский камень экономики. В российской практике безусловных вершин мастерства в определении рыночной цены сумел достичь, пожалуй, лишь прокурор Лахтин. Этот человек прославился в веках, изложив суть обвинения Ходорковскому: ЮКОС должен был покупать нефть у своих заводов по ценам Роттердама, поскольку "Греф с Христенко признали цены на нефть в Роттердаме рыночными, а другого рынка для России не было".

Несмотря на то что в текущей версии законопроекта прописывается целых пять методов определения рыночной цены, большинство аналитиков считает, что это не будет работать.

"Я сомневаюсь, что законопроект в том виде, в котором он есть сейчас, заработает в России. У нас вообще невозможно определить рыночную стоимость некоторых товаров. Как это собираются делать налоговики — непонятно. Нужно сначала предпринимать попытки выстроить открытый рынок, создать рыночные условия, а потом уже задумываться о трансфертных ценах",— считает аналитик финансовой группы БКС Андрей Полищук.

Другие эксперты, впрочем, полагают, что в случае принятия законопроекта деятельность крупных игроков нескольких отраслей промышленности кардинально изменится. Взять, например, нефтяную промышленность. Здесь доход на разных стадиях производства неравномерен — прибыль от переработки нефти значительно отличается от экспорта ее же или от доходов бензиновой розницы. "В результате нефтяные компании будут вынуждены "подравнять" доходы своих активов, что может привести к росту цен на топливо на АЗС",— предполагает генеральный директор "2К Аудит — Деловые консультации/Morison International" Тамара Касьянова.

То же самое наблюдается и в металлургической отрасли. Затраты на добычу руды могут значительно отличаться, например, от затрат на обработку сырья. "Ограничение по перераспределению доходов внутри компании может заставить металлургов искать альтернативных поставщиков сырья, тем самым, компания фактически потеряет контроль над всей производственной цепочкой, что негативно отразится на эффективности работы холдинга в целом",— считает Касьянова.

Вдобавок к этому, добавляет она, "пристальное внимание ко всем сделкам внутри компании потребует больших ресурсов и усложнит работу самих холдингов, вынужденных отвлекаться на бесконечные проверки".

По мнению Тамары Касьяновой, "трансфертное ценообразование необходимо крупным компаниям, только это порой позволяет им выжить". Ее поддерживает и руководитель аналитического отдела ИК БКС Максим Шеин, подчеркивающий, что "трансфертное ценообразование позволяет крупным компаниям нормально функционировать". "В этом нет ничего страшного, и не стоит воспринимать этот процесс однобоко, то есть только с точки зрения возможной неуплаты налогов",— уверен он.

Готовящийся к принятию правительственный законопроект о "консолидированных группах налогоплательщиков" позволит холдингам избежать новых правил контроля за трансфертным ценообразованием

Тихая гавань

Впрочем, так уж сильно переживать за судьбу крупных компаний не стоит. Одновременно с законопроектом о трансфертном ценообразовании в Госдуме готовится к принятию другой правительственный законопроект, который введет в Налоговый кодекс понятие "консолидированной группы налогоплательщиков". Основная суть предлагаемых нововведений в том, что группы компаний смогут суммировать свои финансовые результаты при определении налога на прибыль. И это, что самое интересное, позволит холдингам упростить уплату налога на прибыль и избежать новых правил контроля за трансфертным ценообразованием.

"Законопроекты о трансфертном ценообразовании и о консолидированной группе налогоплательщиков действительно должны идти в одном пакете",— подтверждает директор PwC Светлана Стройкова. Источник в РСПП также подчеркнул, что ожидать принятия законопроекта о трансфертном ценообразовании бессмысленно вплоть до согласования всех пунктов по введению понятия "консолидированной группы налогоплательщиков".

По оценке Минфина, воспользоваться новым режимом смогут 11 наиболее крупных российских холдингов. Они действительно окажутся в роли счастливчиков. Несомненно, им придется потратить какие-то средства на перекраивание внутренней структуры под новый вид отчетности. Однако эти расходы выглядят мизерными на фоне того, что им удастся сэкономить при уплате налогов с прибыли уже в роли консолидированного налогоплательщика.

Требования к холдингам выдвигаются следующие: доля участия основного общества в дочерних компаниях должна составлять не менее 90%, сумма начислений федеральных налогов за год у консолидирующихся компаний должна превышать 15 млрд руб., суммарная выручка — 100 млрд руб., а активы — 1 трлн руб. В 2009 году, по словам заместителя главы Минфина Сергея Шаталова, под эти требования подходили шесть групп, в основном из топливно-энергетического комплекса. Однако сейчас число потенциально возможных участников может вырасти. Уже точно ожидается присутствие в группе счастливчиков таких компаний, как РЖД, "Норильский никель" и ВТБ, возможно вхождение в группу "Русала" и ТНК-BP. По мнению экспертов, также в числе потенциальных участников процесса — "Газпром", ЛУКОЙЛ, НЛМК, "Роснефть" и Сбербанк.

Представители РСПП и Минэкономики всеми силами старались включить в список как можно больше крупных компаний, снижая требования, предъявляемые к группам. Однако вскоре озвученные Минфином предложения стали официальной позицией правительства, что, естественно, привело к окончанию всех споров.

Тем не менее очевидно, что все бизнес-структуры, которые больше остальных переживали за ужесточение контроля над трансфертным ценообразованием, попадут в список избранных. Несмотря на то, что Минфин уверен — предложенная им схема сделает бессмысленным перемещение холдингами центров прибыли ради экономии на налогах, логично предположить, что на практике она позволит компаниям по-прежнему осуществлять все механизмы трансфертного ценообразования.