Дедушка надвое сказал16 мая 1996 года, когда Борис Ельцин подписал указ об отмене призыва с 2000 года, казалось, был взят курс на создание профессиональной армии. Однако все это время Россия планомерно двигалась в прямо противоположном направлении. И сейчас оказалась гораздо дальше от цели, чем четыре года назад.
Шаг вперед
В мае 1996 года, когда Борис Ельцин подписал свой знаменитый указ #722, многие сомневались в том, что к 2000 году Россия придет к профессиональной армии. Все оказалось гораздо хуже: эти четыре года Россия планомерно двигалась в обратном направлении.
Началось это уже через полгода после выборов-96. Согласно указу о профессиональной армии, к 1 декабря 1996 года правительство должно было представить президенту "систему мер, стимулирующих привлечение граждан к службе по контракту". По всей вероятности, под "системой мер" понимались планы по созданию выгодных условий службы: высокие зарплаты, различные льготы и социальное обеспечение бойцов-добровольцев. Этого сделано не было. Как не было выполнено и другое требование указа — представить "проекты законов о внесении изменений и дополнений в действующее законодательство, обеспечивающих переход к службе на профессиональной основе". Эти законы не появились. Вместо них стали появляться законодательные акты с совершенно противоположным содержанием.
Новый закон о воинской обязанности и военной службе, вступивший в силу 1 апреля 1998 года, не только не предусмотрел перехода к профессиональной армии, но и ужесточил призывную систему, лишив некоторые категории граждан отсрочек и освобождений от службы и введя уголовную ответственность за неявку призывников по любой повестке военкомата.
В конце июля 1998 года президент подписал Концепцию государственной политики по военному строительству на период до 2005 года. Об отмене призыва в ней не было ни слова.
Впрочем, указ о профессиональной армии продолжал действовать. Но недолго. 11 ноября 1998 года он был переписан. Из него исчезли сроки исполнения: вместо "с весны 2000 года" появилось "по мере создания необходимых условий". Новая редакция фактически отменила указ.
Два шага назад
С того момента как на профессиональной армии был поставлен крест, начался обратный процесс — последовательное ужесточение призывной системы.
В один день вместе с указом #722 был переписан и указ #723, тоже принесший на выборах в 1996 году немало очков Борису Ельцину. В оригинале документ предписывал брать в горячие точки исключительно контрактников. В то время, когда только закончилась кровавая первая чеченская война, идея указа была очень важна для россиян. Однако после внесения изменений из документа исчезла не только главная идея, но и другие важные вещи. Например, увольнение служивших в "горячих точках" на полгода раньше и досрочное увольнение раненых и контуженных.
Начало второй чеченской войны ознаменовалось очередными малоприятными нововведениями. 16 сентября 1999 года Владимиром Путиным было издано Положение о порядке прохождения военной службы, в одном из пунктов которого значится, что солдаты-срочники "могут быть направлены для выполнения заданий в условиях вооруженных конфликтов исключительно на добровольной основе и только если срок их службы составляет не менее 12 месяцев". В то же время в СМИ часто стали появляться сообщения о том, что многие воюющие в Чечне призваны в армию всего несколько месяцев назад. Такой казус стал возможным благодаря все тому же положению. Дело в том, что другой его пункт гласит: "Военнослужащий, проходящий службу по призыву, переводится к новому месту службы без его согласия". Как нетрудно догадаться, новым местом службы для многих стала Чечня.
Через месяц Путин пошел дальше и еще больше ужесточил положение. Принцип добровольности и 12-месячный срок службы были вычеркнуты. Вместо них появилась формулировка "после прохождения службы в течение не менее шести месяцев и после подготовки по военно-учетной специальности". Таким образом вчерашние новобранцы снова оказались на линии фронта.
Пока происходили все эти законодательные преобразования, полным ходом шел очередной армейский призыв. Показательно, что в ходе призывной кампании под ружье были поставлены почти 205 тыс. человек. Если принять во внимание, что еще весной 1999 года призвали 169 тыс., а осенью 1998-го — вообще 158 тыс., то складывается впечатление, будто военные заранее готовились к потерям в Чечне (ведь необходимое число новобранцев рассчитывается перед началом каждого призыва, эта цифра содержится в соответствующем указе президента).
В довершение Владимир Путин принял решение о возрождении начальной военной подготовки в школах и издал указ о проведении сборов для военнослужащих запаса, в котором впервые были засекреченные строки (они как раз касались численности привлекаемых на сборы).
После этого со стороны Путина было бы глупо скрывать свое негативное отношение к введению профессиональной армии. В ходе публичных выступлений он сначала оперировал обтекаемыми фразами типа "двигаться к созданию профессиональной армии и альтернативной службы". А на встрече со студентами Зеленограда 8 февраля даже сказал, что "за два года призывникам невозможно ничему как следует научиться". Но 24 февраля все же проговорился. Выступая в эфире питерской радиостанции "Балтика", Путин заявил, что не считает необходимым для России иметь "целиком и полностью" профессиональную армию.
Выйти из строя
Любопытно, что отношение россиян к войне и службе в армии прямо противоположно. По данным ВЦИОМ, на прошлой неделе 73% поддерживало операцию в Чечне, из них более 60% были убеждены в том, что наступление следует продолжать, даже если федеральные войска будут нести тяжелые потери. В то же время, по данным февральского опроса, 63% считают необходимым переход к комплектованию армии на контрактной основе и 75% не хотели ни сами служить, ни чтобы служили их сыновья, братья, мужья или другие близкие родственники. Причем лишь треть из них боятся дедовщины, а вот гибели или ранения опасается 48%.
Жизнь подтверждает результаты опросов. С 1992 года более 40 тыс. солдат самовольно оставили части, около 25 тыс. из них так никогда и не вернулись обратно. Выросло и число уклоняющихся от призыва: с 19,6 тыс. осенью 1998 года до 38 тыс. осенью 1999-го. Генштаб при этом по традиции грешит на "безудержную и разнузданную антивоенную пропаганду", а также на плохую работу военкоматов и милиции. Однако очевидно, что причина не только в этом: если бы призывники не имели ничего против военной службы, их и не пришлось бы отлавливать по чердакам специальным бригадам в составе милицейского патруля и представителя комиссариата.
Очевидно, что в вопросе отмены призыва столкнулись интересы государства, стремящегося сохранить армию хоть в каком-то виде, и его граждан, подавляющее большинство которых отнюдь не горит желанием провести два года в казарме или в окопах. Этот конфликт вряд ли можно разрешить мирным путем. Граждане будут бороться с призывом до тех пор, пока не добьются его полной отмены, а государство будет до последнего сопротивляться. Но пока власть одерживает победу за явным преимуществом.
ДМИТРИЙ ЛЮКАЙТИС