День космонавтики унаследован нами от великого Советского Союза. Тогда каждый ребенок знал, как далеко продвинулась советская наука в освоении космического пространства. Разбуди советского человека ночью, он сказал бы, чем Гагарин отличался от Титова, сколько космонавтов помещалось в "Восход", а сколько в "Союз", зачем вышел в открытый космос Леонов и почему мы не попали на Луну. Сейчас оказывается, что мы не знаем о космосе очень многого. Например, есть, оказывается, такая вещь, как космическая архитектура.Архитектор Галина Балашова живет в подмосковном Королеве в обычной панельной пятиэтажке. Никто не знает, что в папках среди ее эскизов лежат проекты первых космических домов. Осуществленные проекты.
— Мне пришлось двадцать лет проектировать интерьеры космических кораблей и орбитальных станций. Но я никому не могла про это рассказать. На моей работе мне запрещалось подписывать свою фамилию.
Окончив архитектурный институт в 1955 году, она по распределению попала в город Куйбышев. Там познакомилась с Юрием Балашовым, молодым специалистом — теплотехником, и стала его женой. Вместе с ним приехала работать на ракетостроительный завод — ныне РКК "Энергия" — в город Королев. В июне 1957 года, по рекомендации мужа, она поступает на работу в отдел главного архитектора ракетостроительного предприятия.
В июне 1964 года С. П. Королеву показали макет нового многоместного космического корабля "Союз". В отличие от предыдущих аппаратов, кроме спускаемой капсулы он имел дополнительный орбитальный отсек, в котором космонавты могли более свободно жить и работать. Этот отсек первоначально был создан инженерами и конструкторами как аскетично-функциональное помещение с набором ящиков и шкафов. Королеву проект не понравился: "В космос человек не может летать в туалете". Заказ передали Балашовой. Первый вариант интерьера орбитального отсека "Союза" была сделан за выходные. Когда в понедельник его показали генеральному конструктору, он принял проект с одной только рекомендацией — "сделать посовременнее". Для доработки деталей Балашову командировали в отдел, которым руководил инженер и космонавт Константин Феоктистов. Здесь произошло первое знакомство с требованиями космической технологии и организации пространства: построения сферической формы с учетом внутреннего атмосферного давления, равномерности расположения приборов и мебели для уравновешивания бортов. В Калинине на заводе синтетических материалов подбирали цвет и текстуру искусственной кожи, подбитой новым тогда поролоном. Из такой кожи только что был сшит охотничий костюм для Хрущева.
Диван и сервант собирались на макете из алюминиевых конструкций, где фактически каждый кубический сантиметр был занят аппаратурой и приборами. Мебель была прежде всего дополнительной емкостью, но кроме того — бутафорией, выполненной в "новой" шестидесятнической эстетике. Это был своего рода "идеальный" дизайн для минимизированного пятиэтажного жилья, которым увлекался тогда Хрущев. Так выполнялось требование Королева "сделать посовременнее".
Осенью 1964 года Балашову приняли в проектный отдел, где разрабатывался космический корабль для полетов на Луну. Эту работу она вела с самого начала — придумала новую форму орбитального отсека, задала требуемую конфигурацию приборов и оборудования. И только после этого факультативно занялась проектированием интерьера, сама записывая себе в план этот никем не требуемый раздел. В результате получился один из наиболее интересных и эстетически выверенных проектов. Отказавшись изначально от "пола и потолка", архитектор предложила рассчитанную на невесомость "неориентированную" композицию, где нет ни дверей, ни перегородок, где свободное пространство подчинено сразу многим функциям — как в авангардистских архитектурных проектах 20-х и 60-х. К концу 1968 года строительство было фактически завершено. Но после успешного полета американцев на Луну советскую программу закрыли. Балашовой оставалось только смотреть на свой осуществленный проект, годами ржавевший на территории завода.
В начале 1970-х разворачивается программа "Союз--Аполлон", для которой архитектор участвует в проектировании "Союза-19". На нем необходимо было делать интерьер не только с учетом дополнительных приборов, но и политической значимости события. Партия и правительство, разумеется, предложили красный цвет. Но возникла проблема, связанная с осуществлением телетрансляции из космоса. Красный цвет получался на телеэкране черным и его пришлось заменить на зеленый. С 1976 по 1987 год Галина Балашова участвует в создании первых орбитальных станций "Салют", выполняет эскизы корабля "Буран" и начинает "для души" разрабатывать по просьбе генерального директора серию памятных медалей и вымпелов в честь каждого полета. Первый успешный опыт космической эмблематики принес больше разочарования, чем удовлетворения. Придуманный значок советско-американского космического сотрудничества, всем известный знак, вскоре стал официальным символом программы "Союз--Аполлон". Никто, кроме руководства КБ, не знал, кто был его настоящим автором. Балашовой не только запретили обнародовать свою фамилию, но и приказали отказаться от гонораров.
Своеобразной вершиной творчества архитектора стала орбитальная станция "Мир". Как и в предыдущих своих объектах, Балашова вела комплексное проектирование. Архитектурный раздел начинался с настоящей схемы функционального зонирования: рабочий отсек, зоны отдыха, ремонта, гигиены, каюты для сна. Все это впервые в нашей практике было блестяще разработано. Несмотря на последующие переработки, основная схема так и осталась не измененной.
Доделывать станцию "Мир" ей пришлось уже на пенсии, работая в своем бывшем цехе ночным сторожем. До сих пор Балашова не понимает, почему не была организована хоть небольшая архитектурно-проектная группа, почему плохо учитывались послеполетные замечания и предложения космонавтов. Однажды она услышала в свой адрес: "Архитектура космонавтам не нужна, они полетят и в консервной банке. Главное для них — выжить и выполнить программу". Такое отношение она ощущала постоянно. Первые профессиональные архитектурные проекты интерьеров космических кораблей были выполнены на голом энтузиазме.
АНДРЕЙ КАФТАНОВ
Макет нового многоместного космического корабля "Союз" Королеву не понравился: "В космос человек не может летать в туалете". Заказ передали Балашовой. Однажды она услышала в свой адрес: "Архитектура космонавтам не нужна, они полетят и в консервной банке. Главное для них — выжить и выполнить программу"