Выставка современное искусство
Три графические серии известного московского концептуалиста вдохновлены плакатами с полуголыми девушками, красотой бабочек и цветов. На самой летней выставке сезона побывал ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
На тюрбане одной из бледных девушек с сочными губами написано: "Коммунисты намерены требовать отставки председателя ЦИКа Владимира Чурова". Лента букв без пробелов, как в средневековом полууставе, повторяет ленту новостей. Между тем героини одной из новых серий Никиты Алексеева явно далеки от политики. Их декадентский вид напоминает о красавицах символизма и "новой волны" 1980-х, это Иды Рубинштейн времен постоянного онлайна. В пару к девушкам Никита Алексеев нарисовал разные виды бабочек и цветов, снабженные подписями как бытового, так и философского характера. Бабочкам сопутствуют фразы вроде "Россия — родина ушей" и "Россия — родина скамеек", а один из букетов служит иллюстрацией вольтерьянской идеи "Ясно, что Бог совершенно бесполезен" (в оригинале, что особенно уместно, фраза написана по-французски). Нарисованы девушки, бабочки и цветы с любовью, а цветы — еще и с натуры. Техника редкая для современности: и радикал, и традиционалист ныне пользуются фотографией и интернетом. Публика была в восторге. На глазах корреспондента "Ъ" к художнику подошла гостья из Великобритании, горячо поблагодарила за выставку и сказала: "Я как будто побывала в другом мире".
Такого рода реакции на искусство в московских галереях исчезающе редки. Да и художникам это слышать было бы скорее неприятно. Как это, мое творчество для кого-то — бегство от реальности? Непорядок. Искусство обязательно должно что-то значить и доказывать. А для Алексеева такой отклик — часть замысла. Он уже давно спорит с коллегами из концептуалистского лагеря, защищает гедонизм и наслаждение от картинки, то есть вещи, которым, по мнению пуристов, место исключительно в массовой культуре. Искусство его современников по большей части дидактично, и его главным содержанием становится афоризм Козьмы Пруткова "Если на клетке слона написано "буйвол", не верь глазам своим!", произнесенный, однако, не в шутку, а всерьез. Это понятно, ведь советскому андеграунду приходилось постоянно иметь дело с такими клетками. Но не только идеология заставила художников бежать от изящного. Проблема красоты для художников последних ста с лишним лет одна из самых острых. Красота с помощью типографий, журналов, реклам распространилась по миру миллионными тиражами. В ней нет недостатка. Так что задачей художника автоматически становится создание чего-то уникального и не навязшего в зубах. Чаще всего это достигается подчеркнуто скромными средствами. А красоту записали в синонимы коммерции, ей не по пути с глубиной и серьезностью.
Этот стереотип работает даже в случае художников поп-арта, которые красоты в целом не стеснялись. Наибольшим уважением у знатоков пользуются Энди Уорхол и Рой Лихтенстайн, а их работы прекрасными не назовешь. Колорит Уорхола концептуально дисгармоничен. Лихтенстайн разгонял до огромных размеров довольно криво нарисованные кадры из популярных комиксов — лубок своего времени. А какой-нибудь Мел Рамос, который копировал девушек с рекламы практически один в один, остался маргиналом. И все потому, что не пытался приглушить здоровый эротический заряд рекламы.
Алексеев, правда, хоть и взялся за тему девушек с плакатов для американских военных, но рисует с чуткостью "мирискусника". Афористичные тексты превращают традиционный сюжет в головоломку, но связи между словом и изображением здесь нет. Скорее это обычная для эпохи модерна и редкая сейчас попытка скрестить виды искусства, графику и литературу так, чтобы они сохранили независимость друг от друга. Так сделаны помимо прочего лучшие обложки рок-музыки. Коровы на пинкфлойдовском "Atom Heart Mother" и сиреневые дети на "Houses Of The Holy" Led Zeppelin не имеют отношения к названию альбома и его содержанию, это еще один уровень восприятия. В случае Алексеева непонятно, что чему служит обложкой,— буквы цветам или цветы буквам. Но раз уцепившись за фразу или тщательно выписанные узоры на крыльях, погружаешься в его искусство с головой.