Введение уголовной ответственности за фальсификацию отчетности, которое должно было стать одним из основных инструментов в борьбе с криминальными банковскими банкротствами, откладывается. Давно лоббируемые Банком России и Агентством по страхованию поправки исчезли из соответствующего законопроекта в ходе "проработки в правительстве". По сведениям "Ъ", против настройки уголовного права под надзорные цели выступили его непосредственные пользователи — Минюст, Верховный суд и Генпрокуратура.
Как сообщили "Ъ" несколько источников на финансовом рынке, поправки в УК РФ, предусматривающие уголовную ответственность за фальсификацию банковской отчетности, которые уже давно лоббируют ЦБ и АСВ при поддержке Минэкономразвития, исчезли из соответствующего пакета законопроектов "в ходе его проработки в правительстве". Эту информацию подтвердили источники "Ъ" сразу в нескольких ведомствах, участвовавших в обсуждении этих поправок.
Такой результат "проработки" законопроекта выглядит неожиданно на фоне недавних заявлений чиновников об ужесточении надзора за банками и санкций к банкирам за злоупотребления, особенно учитывая все возрастающие масштабы этих злоупотреблений в последнее время. Ранее представители Банка России неоднократно сообщали, что фальсификация отчетности сопровождает процедуру выхода с рынка почти всех банков с отозванной лицензией. Именно фальсификация отчетности банками Матвея Урина и Межпромбанком привела к многомиллиардным убыткам их кредиторов и потерям государства.
Более того, на прошедшем на днях банковском форуме в Сочи замглавы Минфина Алексей Саватюгин сообщил, что рассчитывает на продвижение в осеннюю сессию гораздо более дискуссионного законопроекта о деловой репутации банкиров, позволяющего отстранять недобросовестных собственников от управления банком, противником которого долгое время он сам же и являлся. При этом о перспективах менее спорной, но гораздо более актуальной поправки в своем выступлении он не обмолвился ни словом, хотя ранее Минфин ее поддерживал.
По сведениям "Ъ", позиция Минэкономразвития, Минфина, ЦБ и АСВ за те несколько месяцев, что прошли с момента внесения законопроекта в правительство, не изменилась. "Просто в ходе межведомственного обсуждения она не нашла отклика у представителей нефинансового блока — правоохранительных органов, Верховного суда и Минюста",— указывают собеседники "Ъ". "В ходе обсуждения этого проекта было два противоположных заключения от правоохранительных органов, для снятия разногласий заключение запросили у Верховного суда (который по своей природе должен участвовать в обсуждении такого рода поправок), но там инициатива поддержана не была",— вспоминает один из источников "Ъ". По версии другого собеседника "Ъ", поправки не удалось согласовать с Минюстом.
В пресс-службе департамента экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России "Ъ" заявили, что выступали за предложенные поправки, после чего свое заключение направили "головному исполнителю — в Генпрокуратуру". В Генпрокуратуре вчера вечером не ответили на запрос "Ъ" о позиции надзорного ведомства по этим поправкам. В пресс-службе Верховного суда также не смогли предоставить комментариев. Получить комментарии в Минюсте вчера не удалось. В Минэкономразвития проекты, находящиеся в стадии обсуждения, не комментируют. В АСВ от комментариев отказались.
Как бы там ни было, теперь получение Банком России в ближайшей перспективе долгожданного инструмента для сокращения числа злоупотреблений в банковском секторе под большим вопросом, указывают эксперты. Ранее, при обсуждении данной поправки, именно на этот инструмент возлагали надежды наиболее активные сторонники борьбы с криминальными банкротствами в банковском секторе. В Банке России, который выступал сторонником этой идеи, не стали обсуждать судьбу данного конкретного пакета поправок, указав лишь, что из стратегии развития банковского сектора до 2014 года соответствующий пункт в перечне согласованных с правительством законодательных поправок никуда не исчез, а значит, должен быть реализован.
Каким образом — большой вопрос, указывают юристы. Если абстрагироваться от целей авторов этой идеи и рассуждать о совершенствовании уголовного законодательства, то позиция Генпрокуратуры, Верховного суда и Минюста выглядит вполне логично, считает партнер адвокатского бюро "Партнерство правовой помощи" Сергей Романов. "Уголовный кодекс должен быть конкретным, но не избыточно,— рассуждает он.— Если в нем уже есть норма об ответственности за злоупотребление полномочиями или преднамеренном банкротстве, под которую попадает и фальсификация отчетности, то зачем плодить новые нормы для отдельных отраслей?" К тому же, продолжает господин Романов, такой подход звучит в унисон с взятым президентом курсом на декриминализацию экономических преступлений, а у Банка России и АСВ при должном старании и так достаточно законных полномочий для борьбы со злоупотреблениями в банковской сфере.