Состав политсовета "Правого дела" будет определен до конца четверга. В него могут войти председатель подмосковного отделения Борис Надеждин, бывший сопредседатель партии Георгий Бовт. Третий кандидат на место в политсовете, политолог Владислав Иноземцев прокомментировал ситуацию ведущему "Коммерсантъ FM" Андрею Норкину.
— Не могли бы Вы внести ясность, политсовет уже сформирован или нет?
— Были определенные дебаты по численному составу и по персональным кандидатурам, они разрешились, и сейчас идет голосование. Насколько я понимаю, пока я не вижу появление в зале счетной комиссии, объявление результатов. Делегаты съезда голосуют за представленный список из 16 человек.
— Насколько я понимаю, как сегодня показывает ход событий, если уже голосование пошло, то будет принято? Вас можно поздравить?
— Ну, давайте не будем сейчас, давайте дождемся. Но в целом я думаю, что да, возражений не было ни по одной кандидатуре, кроме одного коллеги, который в данном случае отсутствует на съезде, и его кандидатура была заменена коллегой из Красноярского края.
— Это который на дачу уехал?
— Да.
— А что он уехал?
— Я, к сожалению, не знаю таких тонкостей.
— Вы сами чувствуете себя победителем во всей этой истории?
— Безусловно, нет. В данном случае мне кажется, что в целом партия не может чувствовать себя победителем, произошел достаточно плохой вариант из всех возможных. Я был бы гораздо более рад, если бы в ходе съезда и демократической дискуссии с делегатами Михаил Дмитриевич изменил бы несколько свой авторитарный стиль управления, возможно, избавился бы от некоторых товарищей из своего избирательного штаба, но в целом остался бы лидером. Потому что, конечно, такой конфликт внутри партии не нужен был никому, за исключением, может быть, тех специалистов по организационно-деятельностным играм, которые возглавляли штаб Михаила Дмитриевича. К сожалению, произошел самый плохой сценарий развития событий. Мне очень жаль Михаила Дмитриевича и очень жаль, что так получилось.
— Каковы теперь перспективы "Правого дела"?
— Я думаю, что это зависит от того, какая будет выборная тактика. На мой взгляд, сейчас нужно пытаться представить имидж "Правого дела" как существенно отличный от имиджа других политических партий. Мы видим сейчас фактически во всех избирательных списках очевидный вождизм, который проявляется, включая даже возвращение Григория Алексеевича Явлинского и появление Владимира Владимировича Путина во главе списка "Единой России".
Поэтому я думаю, что нужно бороться, представлять эту партию как партию идеи, а не людей, сформировать десятку из популярных и известных в обществе своей бескомпромиссной и активной жизненной позицией людей, профессионалов, бизнесменов, деятелей культуры.
Людей, которые действительно не принимали до этого участия в политике, неизвестных соглашательством с властью или какими-то другими перебежками из партии в партию. Я думаю, что все будет зависеть от того, кто будет в списке, насколько внятной будет программа, насколько готова будет партия апеллировать к людям либерального мировоззрения, не согласных с ныне проводимой политикой.
— А чем Вы можете заинтересовать этих людей, чтобы они согласились стать лицом партии?
— В данном случае речь должна идти только о гражданской позиции. Мы видим очень многих людей, которые в последние годы занимают очень последовательную гражданскую позицию в области благотворительности, социальных инициатив. А я думаю, что здесь можно опираться не только на господина Ройзмана. Я, кстати, глубоко уважаю господина Ройзмана и сожалею, что его кандидатура вызвала такие серьезные разногласия. Я думаю, что это был не единственный момент, который привел к конфликту. Но так или иначе, я думаю, что не только Ройзман в Екатеринбурге, а, допустим, люди из "Архнадзора" в Москве и многих других региональных движений, которые борются с несправедливостью и со злоупотреблением властью в разных регионах, вполне могут составить костяк партии в региональной деятельности.
— А к господину Суркову как Вы относитесь?
— Я отношусь к нему ровно. Я думаю, что он действительно выдающийся политтехнолог. Конечно, он осуществляет контроль над политической деятельностью в стране, но никто не сомневается в том, что наша демократия достаточно управляема. В любом случае, выражая собственную точку зрения, могу сказать, что глубина понимания Владиславом Юрьевичем многих процессов, происходящих в стране, гораздо более серьезна, чем у многих наших политологов. Поэтому как к политическому технологу, как к участнику политического процесса я отношусь к нему с большим уважением.
— То есть не согласны с формулировкой, которую сегодня Прохоров использовал, что Сурков — это главный кукловод, и все партии кукольные?
— Нет, я так не думаю. Конечно, он оказывает влияние, но эта пренебрежительна оценка не вызывает у меня восторга.
— А на "Правое дело" какое влияние господин Сурков оказывает?
— Нет, я не могу сказать, что сейчас он оказывает какое-то прямое воздействие, просто речь идет о том, что, безусловно, я не знаю деталей, но наверняка у Михаила Дмитриевича возникли определенные противоречия с администрацией по ряду направлений. Возможно, по той предвыборной тактике, которую предлагал его предвыборный штаб, начиная от пикетов в разных городах, фактически создания там мини-Майдана, может быть в программных документах, в отдельных представителях потенциального избирательного списка. Я думаю, что конфликт Михаила Дмитриевича с Кремлем вполне реален, но, на мой взгляд, многие из вопросов, которые привели к обострению конфликта, можно было решить посредством переговоров и разумных компромиссов.