Во весь голод

В Индии поговаривают о революции. Баррикад, правда, нет. Да и оружие пролетариата, с примкнувшим к нему средним классом, мирное — голодовка, а не булыжник. Но суть от этого еще революционней: во главе недовольных встал новый Ганди, который крушит бюрократию при помощи улицы

Евгений Пахомов, корреспондент "РИА Новости" в Дели,— специально для "Огонька"

Индия до сих пор оглушена августовской победой Анна Хазаре (шутка ли — двумя голодовками пробить антикоррупционный закон, который 40 лет саботировали), но этот 74-летний старец уже готовит новый список требований к властям. Теперь он намерен "исправить несовершенство избирательной системы", облегчив процедуру отзыва бездействующих депутатов и восстановив в избирательных бюллетенях пункт "против всех". О новой голодовке пока не объявлено, но Индия в напряжении: эта новая серия из эпопеи "Хазаре против бюрократов" будет уже не только про борьбу с коррупцией. Она будет про то, как с помощью улицы и митингов совершенствовать — или, если хотите, лечить — демократию. Впрочем, если присмотреться, все предыдущие голодовки этого последователя Ганди были ровно про то же.

Против всех, который за всех

Что значит для Индии Анна Хазаре, мне стало ясно, когда он минувшим летом голодал против коррупции в Нью-Дели. Оказавшись как-то вечером в районе арки Ворота Индии, где в свое время еще британцы устроили променад и где с тех пор столичные жители ищут спасения от 40-градусной влажной жары (август — сезон дождей), я изумился. Ни гуляк, ни торговцев воздушными шариками, ни продавцов сувениров — всех вытеснили толпы, которые рвались на митинги в поддержку Хазаре.

Даже вечный огонь, который горит под аркой в память о погибших за Индию, казалось, потонул в море других огней. Это горели свечи в честь голодающего — собравшиеся выкладывали огоньками АННА. Повторенное много раз, это слово освещало всю площадь, но ребятам в пилотках с надписью "Я тоже Анна" и этого было мало — они подставляли все новые свечи, распевая при этом "Анна, Анна!". Толпа подхватывала, размахивая национальными флагами, и странное камлание охватывало всю площадь. "Он святой!" — убеждал меня периодически кто-то из "аннапоклонников".

Отставной военный (участник индо-пакистанской войны 1965-го, пять медалей за доблесть) Кисан Бабурав Хазаре, которого все называют просто Анна (Дядюшка), сегодня, несомненно, самый популярный человек в Индии. Он даже обогнал непобедимых звезд Болливуда, которые надоедливо улыбаются с рекламных щитов.

Впрочем, завидовать впору не только киноактерам. Борцы с коррупцией всех стран и народов могут только мечтать об успехах 74-летнего Дядюшки: в противостоянии с несокрушимой индийской бюрократией он выбрал метод, с помощью которого Махатма Ганди прогнал британских колонизаторов. (Если упрощенно, то формулируется он так: публичная голодовка превращается в массовую, но обязательно мирную кампанию протеста.) Страшно сказать, но Хазаре, кажется, есть чему поучить даже своего учителя: 16 голодовок и ни единого поражения (см. ниже) — счет, которому мог бы позавидовать Ганди.

Свои самые громкие голодовки Дядюшка провел, конечно, в этом году. Этот протест, эффектный и неожиданно эффективный, обратил на себя внимание всего мира, потому что на этот раз "голодный воин" избрал своей целью не экзотический случай бюрократического идиотизма или коррупции, а всю систему разом. Хазаре решил бить по недостаткам законодательства. Специалисты по развивающимся экономикам сейчас напряженно анализируют: применим ли этот пример к прочим странам БРИКС, от Бразилии до России?

А поводом послужило намерение правящего кабинета премьера Манмохана Сингха принять наконец-то антикоррупционный закон, разговоры о котором идут в Индии еще со времен Индиры Ганди — с 1970-х годов. Вокруг этого закона развернулась борьба: общественность была недовольна тем, что в комиссию по работе над законопроектом вошли министры и политики, репутация которых не позволяла назвать их, скажем так, бессребрениками. И вот, когда протесты индийских несогласных утопили в мудреной парламентской процедуре, на сцену и вышел провинциальный активист Хазаре из штата Махараштра. Он не стал спорить по частностям: законопроект, "сочиненный бюрократами против себя самих", с ходу назвал беззубым. И потребовал включить в комиссию по борьбе с коррупцией "независимых" (к изумлению истеблишмента, ими оказались не крикуны из провинции, а известные юристы, даже бывшие судьи Верховного суда). Поддержка провинциального правдоруба при этом достигла такого накала, что, когда он начал первую голодовку в апреле, власти всего через день согласились "добавить" его лично и его сторонников в комиссию.

Один в Дели воин

Впрочем, это было только началом борьбы. Войдя во вкус, Хазаре сотоварищи потребовали включить в законопроект пункт о том, что все чиновники, включая премьера (глава исполнительной власти) и судей Верховного суда, подотчетны "народному омбудсмену", который вправе требовать ответа, невзирая на чины и лица. Власти, ясное дело, отказались. Поэтому в августе Анна начал вторую в этом году публичную голодовку. Она и стала его триумфом: когда полиция попыталась задержать Дядюшку за нарушение общественного порядка, это вызвало такую волну возмущения, что стало казаться, будто прямо на площади рождается какая-то новая власть.

Все 12 дней и ночей голодовки толпы стояли на площади Рамлила Мейдан у въезда в Старый Дели, где сторонники Хазаре оборудовали трибуну под навесом (сезон дождей) для голодающего лидера. Сюда шли ходоки со всех концов Индии, здесь выступали с речами, читали стихи, пели, плясали и, конечно, молились в честь Анна Хазаре. Параллельно на Рамлила Мейдан разворачивался вернисаж политической карикатуры: досталось всем, особенно верхушке Индийского национального конгресса, правящей партии.

Сам же Дядюшка все это время сидел на трибуне перед толпой, а газеты каждое утро сообщали, насколько он похудел и как оценивают лучшие доктора страны его состояние. Когда на 12-й день потеря веса превысила 7 килограммов, парламент не выдержал. После 8-часовых дебатов депутаты проголосовали за более жесткий антикоррупционный закон — тот, на котором Хазаре настаивал. Это не означает, что он окончательно принят (требуется еще и официальное голосование, в ходе которого возможны сюрпризы), но Дядюшка счел возможным прекратить голодовку, предупредив: в случае необходимости он начнет снова.

В бой, впрочем, он ринулся, не дожидаясь нового голосования. После нескольких дней в больнице Дядюшка написал письмо в адрес премьера. Оно не обнародовано, но, как рассказали журналистам его соратники, в нем Хазаре доказывает, что коррупцию питает несовершенство избирательного законодательства.

Если в двух словах, речь о том, что при существующей системе парламентарии самой многочисленной демократии мира избавлены от всякой ответственности, что и открывает возможности как для взяток, так и для банального безделья. Хазаре предложил проводить ежегодный "аудит эффективности" каждого парламентария, причем избиратели должны иметь право отзывать его без лишней волокиты. Еще он требует вернуть в бюллетени для голосования исчезнувшую графу "против всех": у избирателя должно быть право сказать "нет" всем кандидатам.

Пока — статус-кво. Власти переваривают ультиматум. Хазаре ждет их ответа и ни слова не говорит о новой голодовке. Но все понимают — дело того и гляди кончится новым Мейданом...

Индийский Мейдан

Трудно сказать, насколько глубоко удалось Дядюшке поколебать устои индийской бюрократии (знающие ее повадки скептики сомневаются: смотрите, мол, закон-то пока официально не принят!). Но одного Хазаре добился точно: на сегодня он стал самым популярным брендом в стране. По всему Дели идет бойкая торговля пилотками с надписью "Я — Анна Хазаре", шапочками, флагами Индии и майками с его портретами. Модная молодежь щеголяет значками и банданами с фото "воина против коррупции".

Группа звезд Болливуда открыла в интернете блог, где принялась поддерживать протестующего и даже обещала присоединиться к нему (голодать, правда, никто из звезд так и не начал). Некоторые актрисы пошли еще дальше. Так, популярная кинодива Йогита Дандекар (она землячка борца с коррупцией) распространила в интернете серию фото с обнаженной грудью в цветах национального флага и с надписью: "Я поддерживаю Анна!".

Известная в клубной среде города Мумбаи, экономической столицы страны, диджей Дженни Ди тоже сфотографировалась полуобнаженной, правда, со спины, на которой было написано "Я — Анна Хазаре". Ее фото выглядели скромнее, чем у конкурирующей актрисы, но политически грамотнее: их смогли напечатать и местные газеты (в индийской прессе обнаженная натура публикуется весьма осторожно). А потому ее эротичную спину смогло оценить большее число противников коррупции.

Интересно, что сам Хазаре при этом — убежденный аскет, он отказался от секса много лет назад и ведет традиционную для индийского мудреца жизнь, полную ограничений. Что, впрочем, не только не мешает ему быть абсолютно современным и активным общественным деятелем, но и начисто обезоруживает всех, кто пытается его скомпрометировать.

Аскетизм Хазаре стал и вправду сильнейшим оружием — властям просто не за что его ухватить, что в Индии, где политические споры часто переходят во взаимные обвинения в коррупции, большая редкость. Ходить далеко не надо: еще один видный борец с коррупцией, известный йог и гуру Баба Рамдев, попытался было в июне перехватить у Анна эстафету антикоррупционных голодовок (он выдвинул явно невыполнимое требование к чиновникам — "немедленно вернуть на родину все незаконно вывезенные средства") — и в прессе тут же появилась информация о миллионных зарубежных счетах самого гуру, к которой прилагались ехидные комментарии компетентных чиновников. После этого Рамдева быстро выслали из столицы. А вот Дядюшке из небольшой деревни в штате Махараштра предъявить оказалось нечего.

Впрочем, аскетизм аскетизмом, но кинодивы обнажаются неспроста. Они, как и торговцы "антикоррупционными сувенирами", чуют новую конъюнктуру: зовущий к традиционным ценностям Хазаре увлек борьбой за правду современную индийскую молодежь, далекую от патриархальных традиций. Речь о многомиллионном (в Индии все числа большие) среднем классе, прежде всего студентах, молодых предпринимателях, сотрудниках крупных фирм. В стране, половине населения которой нет и 25 лет,— это будущее. Впрочем, еще важнее другое: нынешняя молодежь — первое поколение, выросшее после индийских реформ.

В России редко вглядываются в чужие реформы, как в зеркало, но Индия ровно тот случай, когда это сделать невредно. Начав их в один год вместе с нами, в 1991-м, эта миллиардная страна, которую 20 лет назад называли "империей лицензий", потому что государство контролировало все (от получения водительских прав до открытия любой частной лавочки), полностью, конечно, не переродилась, но обзавелась локомотивом реформ. Им стала молодежь, "непоротое" поколение, которое, после того как в 90-е было отменено жесткое лицензирование, открыты двери иностранному капиталу и разрешен вывоз прибыли, постепенно выдвинуло страну в мировые лидеры по темпам экономического роста. Это поколение, со свистом осваивающее IT-технологии и глобальные рынки в технополисах, но то и дело упирающееся во взяточничество, засилье политических кланов и коррупцию в родной Индии, громче всех заявило о себе во время голодовки Хазаре на Рамлила Мейдан: пресс бюрократии ослаблен, но не снят окончательно — вот что пришли заявить они. Этот сплав возмущения бедняков и среднего класса и сделал протест Дядюшки Хазаре таким оглушительным.

Тоска по Ганди

"Молодежь на баррикадах!", "Революция среднего класса!" — кричали заголовки индийских газет. Но до баррикад не дошло. Все же на протесты в Нью-Дели выходили не хулиганы из бедных кварталов, а по большей части студенты и молодые сотрудники офисов. Прибывали и делегации крестьян из разных штатов, и представители рабочих профсоюзов и даже индийские отшельники садху. Но основной контингент протестующих составила образованная молодежь.

Власти потому и забеспокоились. "Анна — не Ганди, Махатма сражался с колонизаторами, а Хазаре выступает против законно избранного правительства",— утверждают противники "голодного воина".

Методы Дядюшки, вполне себе высветившиеся в ходе его 16 голодовок, и впрямь вызывают много вопросов. Например, вправе ли Хазаре запрещать торговлю спиртным в родной деревне, если это официально разрешено в его штате? Имеет ли он право требовать от парламента срочного одобрения законопроекта о коррупции, не дожидаясь окончания установленной процедуры? Но думать об этом некогда: сторонники Дядюшки в восторге от его решительности.

"...Нам нужен новый Ганди!" — сообщил мне студент Прадип, с которым мы разговорились, стоя прямо в луже (в Индии сейчас подходит к концу сезон дождей) на Рамлила Мейдан под конец голодовки Хазаре. Все сухие места под навесом были заняты, но лужи не смущали все прибывавших участников протеста. "Власти зажрались и вырождаются,— с безапелляционностью 19-летнего парня убеждал меня мой собеседник.— Только новый Махатма может вывести страну из коррупции! Мы должны их смести!"

Анна Хазаре тем временем приветствовал сторонников, сидя под портретом Махатмы Ганди. В Британской Индии, где до 80 процентов населения не умело ни читать, ни писать, а листовки борцов за независимость и их статьи становились достоянием относительно небольшой части населения, Ганди пошел в народ — и победил. Он ходил по индийским деревням с посохом в руках, обращался к народу, убеждал его личным примером. Ганди включил в борьбу за освобождение Индии всех жителей страны. Сопротивляться этому стало невозможно.

Проблема лишь в том, что сам Махатма был противником машин и современной индустрии. Он мечтал о Сарводайе — обществе, где все будут равны, зарабатывая на жизнь ручной прялкой. А вот Прадип учится в Университете им. Джавахарлала Неру и мечтает работать в Индийской организации космических исследований.

Таким, как Прадип, нужен действительно новый Ганди — современный и продвинутый. Сгодится ли на эту роль Анна Хазаре, сказать трудно. Но у него, похоже, нет выбора — индийская улица уже объявила его святым...