Бандитизм, борьба с коммунистами, культ оружия и бог — судя по отрывкам из "Сибирского воспитания", на этом держится художественный мир Николая Лилина
Как во всех сибирских домах оружие и в нашем доме хранилось в специально отведенном для этого месте. Собственные пистолеты, то есть те, которые представители сибирского сообщества носят при себе и используют в повседневной жизни, хранятся в так называемом красном углу, то есть там, где стоят семейные иконы, фотографии умерших родственников и членов семьи, находящихся за решеткой. Под иконами и фотографиями находится специальная полочка, покрытая красной тканью, а на ней с десяток сибирских крестиков. Когда преступник приходит домой, он сразу идет в красный угол, вынимает пистолет и кладет его на эту полочку. Потом он крестится и кладет крестик на пистолет. Благодаря этой древней традиции в сибирских домах не используют оружие: если же это произойдет, то дом становится не пригодным для жизни. Крестик — это своего рода печать. Взломать ее может только сам владелец оружия, выходя из дома... В нашем доме было полно оружия. В комнате моего деда было множество ружей разного калибра и производителей, ножей и кучи боеприпасов. Меня пускали в эту комнату только в сопровождении взрослых.
***
В сибирской общине учатся убивать еще детьми. Наша жизненная философия тесно связана со смертью, поэтому детей учат, что опасность и смерть — это часть бытия. Считается, что убить кого-то или умереть самому — это нормально, если на то есть хорошая причина. <....> Многие сибирские сказки повествуют о смертельных схватках между преступниками и представителями властей, об опасностях, преодолеваемых с мужеством и достоинством, и о радости тех, кто урвал свою добычу и выжил. Через эти сказки дети воспринимают ценности, составляющие смысл жизни преступников: уважение, мужество, дружбу, верность делу. <...> Отец с детства водит ребенка смотреть, как убивают кур, гусей и свиней. Таким образом ребенок привыкает к крови и к подробностям убийства. В шесть-семь лет ребенку позволяют самому убить животное. Он должен тренироваться на трупе, чтобы понять, как действовать ножом. К 10 годам мальчики уже активно участвуют в клане несовершеннолетних, активно сотрудничающих с преступниками сибирской общины. <...> К 14-15 годам у них часто уже есть опыт колонии, очень важный, прямо-таки необходимый для формирования характера и собственного мировоззрения. У многих сибиряков к этому возрасту за плечами уже криминальные дела, убийство или, по крайней мере, покушение на убийство.
***
Было впечатляюще, как наши старики обходились с деньгами. Наша община была древней и весьма состоятельной. Дома в нашем квартале были огромными, люди могли бы жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать, но они тратили деньги только на определенные цели. Никаких шмоток, драгоценностей, дорогих машин или азартных игр. Сибиряки тратили деньги только на две цели: оружие и православные иконы.
***
В 1992 году, когда вооруженные силы Молдавии попытались оккупировать Приднестровье, наш город был покинут всеми, и мы были предоставлены сами себе, как всегда, впрочем. Все вооруженные преступники оказывали сопротивление молдавским солдатам и после трехмесячных боев прогнали их. Когда угроза прямого столкновения миновала, "матушка Россия" прислала нам так называемую помощь: 14-ю армию харизматического генерала Лебедя. Она вошла в освобожденный нами город и сразу ввела военное правление: комендантский час, обыски, аресты и уничтожение неугодных. Часто река приносила трупы расстрелянных, руки связаны за спиной проволокой, на теле следы пыток. Я лично выловил четыре таких трупа и могу подтвердить со всем своим молодым авторитетом, что расстрелы были для русских военных в Приднестровье обычным делом.
***
Коммунисты хотели, по словам дедушки Кузи, уничтожить нашу общину, сослав семьи урок в Приднестровье. Но по иронии судьбы они ее таким образом спасли. Позже многие молодые люди из Приднестровья уезжали в Сибирь, чтобы участвовать в войне против коммунистов: они грабили поезда, корабли, военные склады. Периодически они возвращались в Приднестровье, чтобы зализать раны или провести время с семьями. Эта земля стала нашей второй родиной, и она нераздельно связана с жизнью сибирских преступников.