 |
| Выступление бывшего рабочего из Дюссельдорфа на митинге военнопленных |
Докладная записка начальнику Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) МВД СССР генерал-лейтенанту Филиппову и начальнику политотдела ГУПВИ генерал-майору Борисоглебскому о результатах проверки обстоятельств и причин отказа контингента от выхода на работу в 3-м лаг. отделении лагеря МВД #100 от 10 ноября 1947 года.
"В 3-м лагерном отделении лагеря #100 по состоянию на 1/X-с. г. содержалось 7029 чел., из них: немцев 3568 чел., венгров 2486 чел. и австрийцев 975 чел.
Контингент размещен чрезмерно скученно. До похолодания 1900 чел. находилось в палатках, а затем они были переселены в зимние помещения. В результате заселены сушилки, подвалы, половина амбулатории, часть гаража, клуб и комната отдыха для лучших производственников, но и в таких условиях на каждого военнопленного приходится полезной жилплощади в бараках 0,85 квадратного метра (положено 2 кв. м.— Ъ).
Выполнение директивы МВД СССР #118 от 12 июня 1947 г. (об отделении от немцев военнопленных других национальностей.— Ъ) ограничилось лишь концентрацией австрийцев и то в лаг. отделении вместе с немцами. Забвение директивы #118 руководители лагеря пытались объяснить отсутствием у них этой директивы. В действительности же все внимание было сосредоточено на выполнении последующей директивы МВД СССР #128 от 28 июня с. г., этому способствовала обстановка все усиливающихся темпов строительных работ по восстановлению завода "Запорожсталь". Все военнопленные в течение июля--августа--сентября месяцев т. г. работали без выходных дней по десять часов ежедневно, а третьей группы (трудоспособности.--Ъ) — восемь часов, причем директива #128 в части использования третьей группы лишь на средних и легких работах не выполнялась, т. к. на объектах "Запорожстали" работы в основном были только тяжелыми. Это положение особенно отразилось на физическом состоянии контингента третьей группы работоспособности, т. к. она дополнительным питанием от хозоргана за проработанные сверхурочные часы не пользовалась, приобрести дополнительное питание за счет своего слишком малого заработка не имела возможности. Больше того, работая на тяжелых работах, военнопленные третьей группы не выполняли производственного плана и поэтому хлеба получали на 100 г меньше положенной нормы.
 |
| Пленные немцы идут на работу |
В то же время в складе лагеря лежало 4500 пар нового нательного белья, о наличие которого известно было контингенту через военнопленных, работающих в складах. Это белье было забронировано... на случай репатриации. Командование лагеря знало о тяжелом положении с бельем в 3-м лаг. отделении, но не приняло энергичных мер к разбронированию этого белья и выдачи его контингенту.
Матрацы, на которых спали военнопленные без простыней, не стирались в течение длительного времени, совершенно не имели лица, представляли сплошную грязь.
Большим фактором, влияющим на настроение контингента, явилась систематическая невыдача табака; так, с 1 августа по 25 октября с. г. табаку недодано 1720,75 кг, при среднемесячной норме 1125,55 кг образовалась свыше полуторамесячная задолженность. Если учесть, что значительная часть полагающегося табака заменяется папиросами и высокосортным табаком, снижающими норму вдвое, то выходит, что военнопленные систематически сидят без табака.
Питание контингента 3-го лаг. отделения в июле, августе, сентябре было некачественным. Все это время поступала на довольствие рыба камса (тюлька), на которую часто производилась замена мяса. Эта же рыба выдавалась на дополнительное питание от хозоргана. В сентябре с. г. на довольствие контингенту поступала испортившаяся тюлька с наличием гнилостного запаха и червей. Начальник САНО (санитарного отдела.— Ъ) 3-го лаг. отделения капитан товарищ Кулемин заявил, что такую тюльку ему пришлось зарыть в яму.
Физическое состояние контингента резко ухудшилось. В октябре с. г. по сравнению с сентябрем... группа дистрофиков увеличилась с 382 чел. при контингенте 7029 чел. на 28/IX-с. г. до 869 чел. при контингенте 6707 чел. на 25/X-с. г., в том числе венгров с 92 до 216 чел.
Директива МВД СССР от 26 июня 1947 г. ставит вопрос о некотором послаблении режима содержания венгров, на практике же в 3-м лаг. отделении лагеря #100 вследствие нарушения советской законности создана обстановка неуверенности и страха.
 |
| Раздача ужина |
При более внимательном разборе этого факта нетрудно было выяснить, что никто из них бежать не собирался... В режимном бараке содержалось по состоянию на 25/Х-с. г. 52 чел., из них 46 венгров. Старший барака — судетский немец. Все военнопленные венгры заявили, а затем и немцы это подтвердили, что старший режимного барака их бьет, недодает им хлеб, сахар и др. продукты.
Оперативные работники ведут работу методами 1941-1945 гг. При объяснении им, что обстановка изменилась, начинают бить себя в грудь, приговаривая: "Они над нами издевались, все у нас разбили и разрушили, а мы будем с ними по-человечески обращаться?" (капитан Федулов). Глубокой повседневной работы по изучению контингента не ведется, берутся недостаточно обоснованные данные, и по ним без необходимой перепроверки пишется заключение с выводами, что он участник зверств или грабежей и т. п., а так как "обвиняемые" категорически отказываются признать себя виновными, то их сажают вначале в карцер, а затем в режимный барак, содержат там без определенных сроков, добиваясь признания, имеются случаи, когда давшие показания от них отказываются. Примером может служить дело военнопленного Райзера, которому было предъявлено обвинение как участнику зверств, все обвинение построено на донесении одного военнопленного Шауба, но и он в последнее время отказывается от своих показаний и также посажен в карцер...
Военнопленные же из актива характеризуют Шауба как человека, который за тарелку супа продаст своих отца и мать. Во время беседы по этому вопросу со старш. следователем управления лагеря мл. лейтенантом Морозовым последний заплакал и заявил: "Если нет данных, что он (Райзер) участник зверств, то как участника грабежей я его все же проведу". Присутствовавший при этом зам. нач. управления лагеря по опер. работе подполковник т. Василевич назвал Морозова мальчиком, причем сказал, что на такое количество контингента в лагере дел, безусловно, мало (оформлено 29 дел, которые мл. лейтенант Морозов возил на утверждение в ОУ ГУПВИ), есть опасение, что опер. аппарат несерьезно подходит к таким делам.
 |
| Ужин |
Из бесед с военнопленными выяснилось, что личный состав 3-го лаг. отделения, а также отдельные работники из управления лагеря, используя служебное положение, открыто обворовывают военнопленных и поставляют военнопленным продукты по рыночным спекулятивным ценам, используя для этой цели ресторан, организованный в 3-м лаг. отделении для продажи военнопленным завтраков и обедов.
а) Ст. следователь управления лагеря мл. лейтенант Морозов обратился к военнопленному подыскать ему часы. Часы были найдены, за которые военнопленный просил 600 руб., а Морозов предложил свои старые часы и 300 руб. денег, но военнопленный категорически заявил, что либо 600 р., либо продукты питания на эту сумму. Морозов взял часы и договорился с военнопленным — заведующим рестораном, чтобы он отпускал за эти часы военнопленному в течение месяца трехразовое питание.
Кроме того, Морозов неоднократно получал с кухни военнопленных продукты: 0,5 кг. масла через военнопленного — завед. рестораном. Однажды зашел к старшему по кухне военнопленному Райзеру и потребовал от него 1 кг. лярда, 1 кг. сахара, 1 кг. хлеба; военнопленный Райзер не мог полностью дать требуемого, всего дал по 0,5 кг.
б) Ст. опер. уполномоченный 3-го лаг. отделения капитан т. Федулов, задолжав в ресторане военнопленных, передал зав. рестораном сапоги, просив продать военнопленным, а полученными деньгами покрыть его задолженность, что и было сделано.
в) Переводчик 3-го лаг. отделения Котляр приносил на кухню военнопленных консервы и менял их на мясо: за 600 г. консервов 1 кг. мяса.
г) Переводчица 3-го лаг. отделения Котляр (жена) продала около 100 стаканов пшена по рыночным ценам — 5-6 руб. за стакан.
д) Та же Котляр, а также жены дежурных офицеров Курилова и Бершанского и помощница зав. аптекой продают в ресторан военнопленных ведрами семечки по 2 р. 50 к. за стакан (а на рынке 2 руб. стакан).
е) Нач. САНО 3-го лаг.отделения капитан Кулемин продал зав. рестораном — военнопленному 100 пачек махорки по 3 рубля пачка.
ж) Вахтер Высоцкий также продает военнопленным через ресторан махорку по 3 руб. пачка.
з) Лейтенант Брыкин — опер. уполномоченный 3-го лаг. отделения продает в ресторан военнопленных молоко по 5-7 литров — 10 рублей за литр.
и) Экспедитор Никифоров нач. вахткоманды лаготделения также приносит по 3-4 литра молока и продает в ресторан военнопленных по 10 руб. за литр.
 |
| В лагерном ларьке |
л) В прошлом году старшему по кухне военнопленных выдали на складе 97 кг. свинины, а расписку потребовали на шпиг. Кто-то зарезал свинью, она была постная, поэтому решили обменять на шпиг, он жирнее.
м) Зам. по политчасти капитан Кулаков, узнав, что в зоне продаются для курения старые газеты по 1 руб. за экземпляр, договорился с городскими организациями об отпуске 300-400-500 экз. местных газет, которые продаются по 15 коп., и предложил зав. рестораном — военнопленному продавать их по цене — 3 за рубль и предупредил, что вырученными деньгами покрыть его задолженность ресторану. Затем, когда задолженность была ликвидирована, полученные сверх 15 коп. деньги предложил сдавать ему на чернила и карандаши.
Вопрос о недостойном поведении коммунистов 3-го лаг. отделения, выражающегося в сделках и торговле с военнопленными и нарушении советской законности, обсудить на закрытом партийном собрании...
Зам. нач. антифашистского отдела при политотделе ГУПВИ МВД СССР подполковник Н. Воробьев".
Видимо, меры воздействия оказались слишком слабыми, и год спустя там же, на Украине, судя по докладу начальнику политотдела ГУПВИ Борисоглебскому "О проверке обстановки и политической работы среди военнопленных в лагерях Ворошиловградской и Сталинской областей" от 6 ноября 1948 года, отношение к военнопленным осталось абсолютно тем же.
"...Во многих лагерных отделениях не прекращаются случаи избиения военнопленных офицерским составом лагерей и солдатами конвойных войск. В лагерных отделениях 280-го лагеря рукоприкладство допускают лейтенант Бранопольский, лейтенант Бессонов, инспектор по труду Нагорный, дежурный офицер Науменко. В лагерях 144 и 242 избиение военнопленных допускают конвоиры. Политотделы Ворошиловградской и Сталинской областей о побоях военнопленных не были информированы и должной работы с этим злом не вели...
В 11-м лаготделении 471-го лагеря военнопленные приобрели за свой счет корову стоимостью 2000 рублей на мясо. После убоя было подсчитано, что мясо обошлось в среднем по 12 руб. за килограмм. Узнав об этом, офицеры с ведома начальника лаг. отделения ст. лейтенанта Лубана принудили военнопленных отпустить им лучшее мясо (до 90 клгр.), а худшую часть мяса оставили военнопленным...
 |
| Репетиция хора военнопленных немцев под портретом Георгия Димитрова |
В некоторых лагерных отделениях к военнопленным, отправляемым на родину, относятся грубо, допускается излишняя, никому не нужная придирчивость. В 7-м лаг. отделении 471-го лагеря и в 4-м лаг. отделении 280-го лагеря у отправляемых на родину военнопленных отнимались сделанные ими самими деревянные чемоданы, табак, фотографии родственников. Особенную грубость и нетактичность при этом проявили зам. нач. 7-го лаг. отделения по снабжению капитан Жуковский и начальник ОВС 4-го лаг. отделения лейтенант Бессонов. В 14-м лагерном отделении 242-го лагеря по приказанию нач. лаг. отделения лейтенанта Мытова отправляемых на родину военнопленных без всякой необходимости держали раздетыми на ветру...
Указание политотдела ГУПВИ МВД СССР о соблюдении бдительности при пользовании радиоприемниками в ряде лагерных отделений понято неправильно. Радиоприемники, купленные на средства военнопленных, из зон изъяты и установлены в штабах. Поэтому военнопленные лишены теперь возможности слушать немецкие передачи из Москвы и советской зоны оккупации Германии и слушают лишь передачи на русском языке...
В лагерных отделениях Ворошиловградской области наглядная агитация (лозунги, плакаты и т. д.) в ряде случаев находится в неудовлетворительном состоянии, что объясняется недооценкой этой формы работы со стороны политотдела и политработников лагерей. В 1-м лагерном отделении 471-го лагеря на воротах зоны был написан лозунг: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Работники политотдела, неоднократно бывавшие в лагерном отделении, не обращали внимания на содержание наглядной агитации".