Завершилась история временной передачи Торопецкой (Корсунской) иконы Божией Матери XIV века в храм коттеджного поселка "Княжье озеро". Икона не вернется в Русский музей — об этом сообщили "Ъ" сотрудники музея. Дирекция ознакомила музейщиков с приказом Министерства культуры, согласно которому икона "изымается из инвентаря" Русского музея и формально переходит в Реставрационный центр имени Грабаря в Москву. А физически икона переедет в Торопецкий монастырь. С подробностями — ТАТЬЯНА МАРКИНА и МАРИЯ СЕМЕНДЯЕВА.
Шедевры технология
Начальник отдела музейного фонда Министерства культуры Владимир Фомин сообщил в разговоре с корреспондентом "Ъ", что было принято решение о переводе Торопецкой иконы Богородицы из Русского музея (ГРМ) на хранение в Реставрационный центр имени Грабаря (ВХНРЦ) по той причине, что икона нуждается в тщательном контроле со стороны реставраторов, лучшие из которых работают в "грабарях". Главный хранитель ВХНРЦ Наталья Ярцева соглашается: "Наши специалисты смогут заботиться об иконе уж точно не хуже, чем в Русском музее". В Минкультуры подтвердили, что в центре есть фондохранилище и формально он может принять икону в "оперативное управление".
Приказ Министерства культуры, по словам сотрудников Русского музея, предписывает им "изъять из инвентаря" икону Богоматери Торопецкой и передать ее ВХНРЦ имени Грабаря. Икона покинула ГРМ три года назад — ее по просьбе патриарха временно передали в храм поселка "Княжье озеро" под Москвой ("Ъ" писал об этом 2 декабря 2009 года).
Богоматерь Торопецкая, помещенная в специальный киот, находится в храме Святого Александра Невского поселка "Княжье озеро" в Подмосковье с декабря 2009 года. Вначале речь шла о том, чтобы возвратить икону в ГРМ в сентябре 2010 года. Затем срок был продлен до марта 2011 года, а весной по решению Министерства культуры икона осталась в "Княжьем озере" до 12 декабря 2011 года.
Директор ГРМ Владимир Гусев весной заявлял, что считает задержку с возвратом иконы "неверным решением, которое может помешать дальнейшему культурному диалогу". Однако о том, чтобы вовсе изъять ее из музейного хранения, речь зашла впервые. Сейчас господин Гусев находится в отпуске, а в Русском музее комментировать сложившуюся ситуацию отказались: "Икона уже не на балансе ГРМ, мы ранее многократно высказывали нашу позицию, но последнее слово за Министерством культуры".
"Княжье озеро" и храм в нем возведены строительной компанией "Сапсан". Ее глава Сергей Шмаков — известный благотворитель, он же выделяет средства на реставрацию Корсунско-Богородицкого собора Торопецкого монастыря (в котором икона находилась в XVII веке). В начале октября Сергей Шмаков передал в дар церкви более 70 икон общей стоимостью примерно 30 млн руб. На церемонии торжественной передачи министр культуры Александр Авдеев рассказал, что они с Сергеем Шмаковым с благословения патриарха Кирилла совместно выезжали за границу для поиска и приобретения икон, вывезенных из России в советское время. Среди обретенных РПЦ икон — "Богоматерь Страстная" 1794 года, "Спас Нерукотворный", датируемый семнадцатым столетием и "Иоанн Богослов в молчании", датируемый серединой XVIII века. Тогда же министр объявил, что икона Богоматери переедет в Торопецкий монастырь — как только там закончится реставрация и будут созданы условия для хранения ценного экспоната. Пока что на год.
В этой операции нет ничего незаконного. Все музеи подчинены Минкультуры, как и предметы в их собрании, и министр Авдеев может решать, где разумнее иметь именно эту единицу хранения — на временном хранении в монастыре в Торопце или на постоянном — в музее в Санкт-Петербурге. Она все равно останется принадлежностью единого государственного музейного фонда. Благодаря этому на примере иконы Богоматери Торопецкой мы встречаемся с новой эффективной схемой передачи музейных ценностей из любого музея в любое желательное на данный момент место.
Это происходит так: сначала экспонат изымают из музея и передают в другое государственное учреждение, теоретически способное создать условия для хранения, но не связанное с этим экспонатом исторически и идеологически и не имеющее видов на произведение для собственных экспозиционных площадей. Затем произведение можно перемещать и дальше — поскольку оно уже лишено постоянной музейной прописки, и теперь все, что требуется для его хранения,— это набор выполнимых технических условий, будь то специальный киот или система вентиляции и охраны.
Можно ожидать, что таким образом будут решены многие вопросы, связанные со спорными произведениями в российских музеях. Появляется возможность передать, например, сотню икон из Третьяковки в провинциальный музей, а тот их потом совершенно законно сдаст во временное пользование местному храму. Если не говорить о церквях, мечетях или синагогах, можно представить себе и использование музейных картин для украшения государственных резиденций. Условия и охрана там не хуже, чем в Русском музее. Весьма вероятно, что дальнейшее совершенствование этой схемы позволит отдавать музейные вещи на время и частным лицам, если они будут способны, как господин Шмаков, обеспечивать их сохранность и принципиальную возможность для любого жителя России увидеть их, доехав — сейчас в поселок "Княжье озеро", а в дальнейшем на автобусе от Твери до Торопца.