Константин Косачев, председатель комитета Госдумы по международным делам:
— Для полной перезагрузки осталось много проблем. Вообще, перезагрузка всегда была не столько расчисткой поля, сколько перестройкой мышления. Никто и не ждал, что все проблемы удастся решить за два-три года. Нам еще предстоит решить вопросы ПРО и до сих пор не ратифицированного США договора о запрещении ядерных испытаний. Есть и экономические разногласия. По-прежнему очень сильно антироссийское лобби, делающее все, чтобы затруднить наши торгово-экономические отношения. Это и поправка Джексона--Вэника, и постоянные расследования покупки каких-то пакетов акций, где российские инвесторы выставляются в негативном свете.
Александр Галушка, президент "Деловой России":
— ВТО — главный положительный результат. Диалог между нашими странами стал интенсивнее. К сожалению, не удалось договориться по ПРО и сблизить позиции по иранскому вопросу. Эти задачи — для следующих лидеров. Новый виток кризиса будет способствовать сближению России и США, ведь мы друг от друга зависим. Так что придется перезагружаться и дальше.
Оганес Оганян, председатель комитета Совета федерации по экономической политике:
— Нет, не все, что-то еще осталось. Например, поправка Джексона--Вэника до сих пор не снята. Ничего не сделано для упрощения визового режима. А главное — огромное недоверие между странами как было, так и есть. Важнейший результат перезагрузки на сегодня — это вступление России в ВТО.
Борис Надеждин, член политсовета партии "Правое дело":
— На данный момент, пожалуй, все. За президентство Медведева в российско-американских отношениях ни особых прорывов, ни провалов не было. Впрочем, был договор СНВ-2 и практическое вступление России в ВТО. Но США сейчас гораздо меньше стали думать о России, у них своих проблем — финансовых и экономических — предостаточно. Для них сейчас важнее не перезагрузка, а стабильность в нашей стране, чтобы у нас не было революций, ведь мы же обладатели ядерного оружия.
Леонид Ивашов, президент Академии геополитических проблем:
— Нет, по стратегическим вопросам у нас остаются серьезные разногласия. События в Ливии и Сирии обостряют напряженность между Москвой и Вашингтоном, мы все еще геополитические соперники. С другой стороны, по некоторым направлениям есть позитивные сдвиги: Америка больше не оказывает давления на Украину, сокращает там свое присутствие, а также смягчила свою позицию по грузинскому вопросу. Да и в Европе Россия чувствует себя свободнее, американцы уже не играют против экономических интересов нашей страны. В межгосударственных отношениях личность имеет малую роль, потому возвращение Путина сильного влияния не окажет.
Владимир Милов, председатель организации "Общественный выбор", президент Института энергетической политики:
— Ситуация как с "Фобос-Грунтом" — на орбиту вывели, а дальше не летит. Конечно, сделано многое, главным достижением я считаю отказ от прямой конфронтации, как бы ни били крыльями "ястребы" из Москвы и Вашингтона. И конечно, договоренность о вступлении России в ВТО, хотя я не считаю это заслугой Обамы и Медведева. Переговоры шли 18 лет, это лишь их итог. Риски испортить отношения повысятся с возвращением Путина.
Владимир Познер, телеведущий:
— Нет, но тон изменился, а это главное. Россия и США ведут нормальный диалог. Не сомневаюсь, что Грузия сняла свои основные возражения по вступлению России в ВТО именно по совету американской стороны. Геополитические интересы наших стран не совпадают, прежде всего в вопросах Ближнего Востока, но ситуация понемногу меняется. Не думаю, что возвращение Путина ухудшит отношения России и США. В конце концов, Медведев не принимал ни одного серьезного решения, не согласовав его с Путным, в чем сам признался. И потом, продолжение перезагрузки выгодно самой России.