Страшно далеки они от налога

Красиво жить не запретишь, но можно ввести налог на роскошь. Перед выборами призывы к этому прозвучали с самых высоких единороссовских трибун. Правда, реализация идеи принесет не столько деньги в казну, сколько недолгое чувство морального удовлетворения малообеспеченным гражданам.

НАДЕЖДА ПЕТРОВА, МАКСИМ КВАША

Дуплетом по предметам

Увидеть, как богатые тоже плачут,— извечная мечта не очень состоятельного в массе своей избирателя, а исполнение этого желания — верный способ завоевать его сердце. Когда 52% россиян поддерживают введение налога на роскошь (данные "Левада-центра", октябрь 2011 года), ни один здравомыслящий кандидат в президенты не может это мнение игнорировать.

Владимир Путин, естественно, не исключение. "Налоги для простого гражданина не должны быть обременительными, а роскошь и сверхпотребление должны облагаться более высокими налогами" — это, согласно его заявлению на ноябрьском съезде "Единой России", "очевидный факт". Дело за немногим: выиграть выборы да понять, что же это может быть за налогообложение такое. Но если первая задача, как полагают в "Единой России", уже наполовину решена, то со второй, как говорится, возможны варианты, и не остаться бы в убытке.

Среди возможных способов налогообложения роскоши — повышенные пошлины и акцизы на предметы роскоши, налогообложение владения ими (примером можно считать транспортный налог или налог на недвижимость), повышенная ставка НДС или налога с продаж на отдельные виды товаров.

"Есть две концепции: первая заключается в том, что налог или сбор берется один раз (например, налог с продаж), вторая — в том, что налог берется каждый год (налог на благосостояние во Франции, налог на недвижимость). Мне кажется, наиболее правильным вариантом может быть грамотное сочетание этих двух составляющих",— рассуждает партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов.

Ни одна из этих концепций не исключена из рассмотрения. Среди обсуждаемых вариантов — и появление акцизов на предметы роскоши, и дифференцированный налог на недвижимость, подтвердил "Деньгам" заместитель главы Минэкономики Андрей Клепач.

А вот еще один теоретически возможный вариант действий — увеличение таможенных пошлин — практически исключен. Россия только что окончательно согласовала уровни своих импортных таможенных пошлин с ВТО, не начинать же все сначала. Впрочем, в 18-летней истории переговоров с ВТО было столько всяких "шаг вперед, два шага назад", что стопроцентно исключить отказ от ратификации соглашений ради перераспределения и прелестей ручного управления экономикой невозможно.

Сбор дороже денег

Вообще говоря, насчет акцизов на предметы роскоши, в том числе на ювелирные изделия и "люксовые" машины, Минэкономики заикалось еще в прошлом году. Но тогда в Минфине к этой перспективе отнеслись без энтузиазма: как объяснял директор департамента налоговой и таможенно-тарифной политики финансового ведомства Илья Трунин, "мы больше затратим на администрирование". Убедительного решения проблемы у Минэкономики нет и сейчас.

Минфин можно понять: ведомство пережило травмирующий опыт. В начале 1990-х в России каких только акцизов не было: и на меховые изделия (от 10% до 35%), и на хрусталь (45%), и на ковры машинного производства, даром что синтетические (20-45%), и на одежду из натуральной кожи (35%). Бриллианты, кстати, облагались по той же минимальной ставке, что и меховые воротники — всего 10%, ну да не в них счастье.

Высокие адвалорные (исчисляемые в процентах от цены) ставки стали для производителей отличным стимулом для поиска способов уклонения от их уплаты. Покупатели поехали за кожей в Турцию, а за шубами — в Грецию. А российские финансовые власти убедились в том, что нет смысла вводить налоги, сбор которых невозможно проконтролировать, на товары, без покупки которых внутри страны можно легко обойтись. Оборот мехов и бриллиантов был столь ничтожен, что доходы от акцизов на них находились, по выражению эксперта по бюджетной политике Алексея Бирюкова, "в пределах статистической погрешности": "затраты на то, чтобы контролировать сбор таких средств, были как минимум не меньше, чем доходы". В конце концов на смену адвалорным ставкам пришли специфические (за единицу товара), а из всей "роскоши" акцизы сохранились разве что на автомобили мощностью двигателя более 90 л. с. и мотоциклы с двигателями от 150 л. с. В 2010 году эта категория акцизов принесла в казну чуть больше 5 млрд руб. Негусто, но и не пять копеек.

Продажи предметов роскоши в их бытовом понимании — ювелирных украшений, дорогих часов, одежды, обуви, косметики и парфюма — в России и сейчас невелики: консалтинговая компания Bain&Co оценивает их объем в 2010 году в €4,7 млрд. Это в разы меньше, чем в любой из европейских стран, и немногим меньше, чем в Гонконге. И хотя арифметика подсказывает, что даже 10% этой суммы хватило бы, к примеру, на компенсации московскому метрополитену за проезд льготников, нет никакой гарантии, что введение подобного акциза не заставит сам рынок роскоши сжаться еще сильнее: зачем состоятельному человеку покупать товар дорого в России, если можно дешево — в Европе? Да еще и tax free получить, на НДС сэкономить?

Так что Минфин вряд ли поддержит идею введения акцизов на предметы потребления. "Это сложная для администрирования процедура, которая в принципе противоречит реформе налогового законодательства, направленной на упрощение налоговой системы. Она приведет к повышению цены на товары и услуги и потенциально негативно отразится на продавцах и поставщиках, поскольку их продукция будет пользоваться меньшим спросом. Все будут нести ущерб — при сомнительных выгодах",— заключает Алексей Бирюков. По словам Оксаны Дмитриевой, члена комитета по бюджету и налогам Госдумы пятого созыва, выгода от акцизов может быть только одна: "это легкий способ уйти от налогообложения реально дорогой недвижимости и предметов роскоши, подменив ее вариацией на тему налога с продаж. Тогда этот вес придется не на богатых или сверхбогатых, а на средний класс".

Виллы в бок

По мнению Оксаны Дмитриевой, следует вводить налог не на приобретение отдельных товаров, а на владение недвижимостью или дорогими транспортными средствами. В этом нет ничего нереального: вариант дифференцированного обложения недвижимости рассматривается, только он, как отметил Андрей Клепач, увязан с переходом к единому налогу, который сам по себе "требует достаточно большой подготовки" (в первую очередь нужно завершить кадастровую оценку объектов).

Ну да до 2013 года, когда вместо налога на имущество и земельного планируется ввести единый налог на недвижимость, у правительства есть время подумать. Уже обнародованные цифры, с точки зрения беднейшего электората, выглядят неважнецки: как рассказывал в недавнем интервью "Российской газете" глава Федеральной налоговой службы (ФНС) Михаил Мишустин, "ориентировочные подсчеты показали, что 6-10 соток самой дорогой земли на Рублевке обойдутся для владельцев не дороже эквивалента в 5 тыс. руб. налогов в год". Думается, жители элитных поселков, где проводилась оценка, если и заметят этот налог в своем бюджете, то только благодаря размерам их участков, далеко превосходящим "шестисоточные".

Но сама идея представляется перспективной. "Введение налога на недвижимость, рассчитываемого по рыночной стоимости, и существенный налоговый вычет для единственного жилья не только пополнит бюджет за счет состоятельных владельцев, но и остудит рынок недвижимости, сделав его более доступным",— говорит Дмитрий Кленов. "Низкий уровень налогообложения позволяет людям держать несколько квартир и не побуждает пускать их в оборот. Если бы налогообложение имущественных комплексов было сильнее, это заставляло бы отказываться от той собственности, которая не приносит дохода",— соглашается Алексей Бирюков. Кроме того, это способствовало бы и снижению ставок на аренду жилья, по крайней мере в Москве. Сейчас инвестиционное жилье зачастую пустует, рост налоговой нагрузки может вынудить часть владельцев начать сдавать его.

Не роскошь, а завоевание стабильности

С транспортными средствами немножко сложнее. С одной стороны, есть что обложить: по оценке агентства "Автостат" на октябрь 2011 года, в общем парке легковых автомобилей в РФ 2,4% приходится на автомобили стоимостью более $100 тыс. (доля в импорте машин — 5,4%). С другой стороны, вся эта техника уже облагается другим налогом — транспортным, который хоть и не вполне устраивает любителей социальной справедливости (вы поймете почему, если мысленно представите себе золоченую малолитражку за $4,6 млн — говорят, в Индии выпустили такую), но тем не менее имеет все признаки налога на роскошь, отмечает Дмитрий Кленов.

Действительно, ставка налога напрямую зависит от мощности двигателя, а дорогие автомобили чаще всего оснащены мощным двигателем. Но, судя по тому, как всего год назад в качестве компенсации за рост акцизов на бензин базовые ставки транспортного налога одним махом были снижены в два раза для любых автомобилей, власти РФ не вполне готовы воспринимать авто иначе, как только средство передвижения.

Правда, транспортный налог является региональным, и субъекты РФ могут устанавливать свои ставки, отличающиеся от базовой (от 2,5 до 15 руб. за л. с.) в 10 раз в любую сторону. Может быть, поэтому поступления транспортного налога после его формального снижения, по последним данным, даже выросли на 5,4% (до 72,4 млрд руб. за январь-октябрь 2011 года). И если регионы подумают, они вполне в состоянии не следовать федеральному порыву (что многие сделали поначалу), а увеличить разрыв между обложением дорогих и дешевых авто.

Транспортный налог распространяется не только на автомобили, но и, например, на такие роскошные транспортные средства, как яхты. Только в этом случае налогоплательщиков, похоже, не очень много. "Как правило, состоятельные россияне предпочитают их держать в средиземноморских портах и использовать их там же. И данные объекты не подпадают под налогообложение в РФ",— констатирует Дмитрий Кленов.

Впрочем, кто-то яхты в РФ все же ввозит. По данным таможенной статистики, сообщили "Деньгам" в компании VVS ("ВладВнешСервис"), в 2010 году в РФ ввезли семь парусных морских судов (с вспомогательным двигателем или без него) общей стоимостью $995 тыс., 22 морских моторных лодки или катера на $19,7 млн и еще 161 плавсредство "для отдыха или спорта" из категории "прочие, длиной более 7,5 м" на сумму $11,5 млн. Все это облагается таможенной пошлиной по ставке всего 20% — меньше, чем действующая пошлина на автомобили (30%).

В общем, яхты — хоть вводи 100-процентный акциз, хоть всеми правдами и неправдами поднимай ввозные пошлины — сказочных доходов бюджету не принесут. Это, впрочем, касается и большинства других товаров класса люкс — от одежды знаменитых дизайнеров до сигар и столетних коньяков.

Административные грабли

С этими немассовыми товарами есть еще одна проблема: попробуй-ка убеди покупать их в России, а импортера — отказаться от схем налоговой оптимизации, "серого" импорта, а то и банальной контрабанды. Знаменитый символ коррупции — часы чиновников за десятки и сотни тысяч долларов, даже если и куплены в России, зачастую ввезены именно по этим схемам. То же самое касается золота и бриллиантов их жен. Да и вообще ювелирных украшений, включая простенькие.

Проще всего было бы администрировать модифицированный вариант транспортного налога. Есть, правда, две проблемы. Во-первых, автомобиль уже и так объект двойного, а точнее, многократного налогообложения. Много раз говорилось о том, что рост акцизов на бензин должен сопровождаться отменой транспортного налога. А во-вторых, наши сограждане склонны рассматривать личное авто как одно из основных достижений сытого десятилетия. Резкое увеличение прямой налоговой нагрузки может быть воспринято даже лояльными избирателями как предательство.

Есть еще один вариант обложения роскоши, довольно широко применяемый в западных странах,— повышенная ставка НДС для люксовых товаров. Минфин, скорее всего, будет против: это создает предсказуемые проблемы с собираемостью и без того проблемного налога.

Впрочем, гендиректор "2К Аудит — Деловые консультации/Морисон Интернешнл" Тамара Касьянова полагает, что это неплохой вариант, но в самом налоге не видит большого смысла: "В России нет таких долговых проблем, как в ряде европейских стран", которые ввели налоги на роскошь "под давлением кризисных явлений". Но налог на роскошь, он по большому счету и не про кризис. Он, как говорит Оксана Дмитриева, мера "дестимуляции паразитического потребления".