К декабрю сбылось пророчество главы "Газпрома" Алексея Миллера — цена российского газа в Европе все-таки приблизилась к $500 за тысячу кубометров. Но "Газпрому", который этим грезил долгие годы, ситуация вышла боком: чем быстрее росла цена, тем жестче становилась конфронтация монополии с Европой, поднимаясь на все более высокий государственный уровень. "Третий энергопакет", который раньше был сугубо отраслевым вопросом, стал термином большой политики. И Россия в ней пока выглядит весьма бледно.
Поставки российского газа в Европу уже много лет остаются вопросом конфликтным и политизированным. Но только в 2011 году Евросоюз, который не меньше "Газпрома" заинтересован в стабильности поставок газа из России, решился на небывалое — он официально обвинил российский концерн в монополизме на своем рынке и провел обыски его офисов. Подобные упреки "Газпром" часто слышал в России, где продает газ по бросовым ценам и время от времени строит что-нибудь социально значимое, но только не в Европе, где монополия привыкла к одному — зарабатывать. Вместе с "Газпромом" Еврокомиссия обыскала и офисы его крупнейших клиентов — читай, возможных крупнейших лоббистов интересов монополии в ЕС, сильнее остальных завязанных на его поставки. Всем дали ясно понять: правила игры меняются. Российский газ — это то, с чем у всех теперь будут откровенные проблемы.
Руководство "Газпрома" и власти России были ошарашены и честно (хоть и неофициально) не понимали, что от него хотят. Министр энергетики Сергей Шматко очень удивлялся, почему энергокомиссар ЕС Гюнтер Эттингер не позвонил ему и не предупредил, что "Газпром" будут обыскивать. Но вряд ли стоило ждать таких реверансов от чиновника, который с весны критиковал политику "Газпрома" в ЕС и отказался предоставить России льготные условия реализации проекта строительства газопровода South Stream по дну Черного моря в Европу.
Наши партнеры и власти Евросоюза должны принимать такие решения, которые будут правильным образом истолковываться нашими компаниями, а не разрушать то, чем мы занимались последние 20–30 лет
— Дмитрий Медведев, президент РФ, о газовых отношениях России и ЕС 3 ноября
Фото: Reuters
Для разрешения или хотя бы смягчения проблемы Москва попыталась применить опробованные политические инструменты, но они почему-то сбоят. Канцлер Германии Ангела Меркель, один из ключевых континентальных союзников России в Европе, заявила, что дополнительные объемы газа Германии не нужны, даже несмотря на сворачивание атомной генерации. Владимир Путин в открытую попросил поддержки у французского коллеги Франсуа Фийона. Но для Парижа вопрос поставок газа не столь актуален, все-таки 90% генерации Франции обеспечивают АЭС, избавляться от которых страна не собирается. Конечно, пространство для маневра существует, например, можно отдать французам контракт на строительство новой высокоскоростной железной дороги Москва--Петербург и так далее. Но пока уверенности в поддержке нет. Минэнерго пыталось договориться с Катаром как с главным конкурентом "Газпрома" в Европе, а также с другими поставщиками газа. Но ни одна из сторон ничего предметного Москве не пообещала.
Ситуация зашла в тупик. В тонкостях европейского энергетического законодательства, пресловутом "Третьем энергопакете", который прямо нацелен на демонополизацию европейского рынка газа, уже разбираются не только профильные госчиновники, но даже премьер и президент России. Но все громкие слова даже на высшем уровне остаются без ответа. По крайней мере такого, который хоть как-то устроил бы Москву.
Что со всем этим делать дальше, "Газпром" и чиновники вряд ли понимают, продолжая лишь вяло грозить переориентацией поставок газа из Европы в Азию. В следующем году Москве придется искать новые инструменты в переговорах с ЕС — на фоне неожиданно усиливающихся позиций Азербайджана как будущего альтернативного поставщика газа и Турции как будущей ключевой страны--транзитера газа в Европу. Вполне возможно, что менять нужно не только аргументы, но и сторону переговоров.