Какой бы ни была программа кандидата в президенты и каким бы ни был кандидат в президенты – в тот момент, когда мы открываем текст его предвыборной программы, мы не можем не ждать больших новостей, в этом – смысл всякой политики как общественной деятельности. Предвыборная программа Владимира Путина счастливо избежала главного, что раздражает и что воодушевляет в таких программах - сверхидеи, делающей из общественного деятеля политика в собственном смысле термина.
Политик может непрерывно в течение многих лет делать самые ужасающие ошибки, попадать в ситуации, способные разрушить репутацию любого бизнесмена или даже частного лица надежно и окончательно, запутываться в коррупционных скандалах на сотни миллионов долларов – и у него, в отличие от простых смертных, всегда есть возможность начать свою речь (в данном случае письменную) так же, как 28 августа 1963 года ее начал в Вашингтоне политик Мартин Лютер Кинг: «И хотя у нас есть проблемы сегодня, и они никуда не уйдут завтра - у меня есть мечта». Политическая деятельность, осуществляемая в настоящем, всегда обращена в будущее, и у политика есть надежный кредитор последней и окончательной инстанции – множество людей, готовых поверить: мечта, которая есть у этого кандидата, стоит того, чтобы заново оценить все его достижения и дисконтировать все его ошибки. Это – гамбургский счет: идея важнее политика, и на сайте putin2012.ru 12 января 2012 года мы могли прочитать в шести пунктах программы Владимира Путина то, чему можно было поверить.
Несомненно, премьер-министру России и кандидату в президенты Владимиру Путину обнаружить и озвучить такую идею было много сложнее, чем любому другому политику. Идеальный проект программы Владимира Путина, переданный другому кандидату, звучал бы иначе и во многом более убедительным – контекст имеет значение, и обещание независимого кандидата обеспечить стабильность пенсионной системы всегда звучит заманчивее, чем то же обещание, данное человеком, которому уже подконтролен Пенсионный фонд. Тем более, если у действующей власти есть проблемы с легитимностью – любой оппозиционный кандидат теоретически может претендовать в такой ситуации на будущую легитимность, а у действующего премьер-министра она уже под вопросом. Однако и это – второстепенный фактор: мечта, которую разделяют миллионы, списывает все, потому что в нее можно только верить или не верить.
Проект программы кандидата Владимира Путина можно критиковать с любых позиций: это, без сомнения, несильный документ. В первую очередь, его недостаток – это недопустимый объем безличных, безмускульных форм «необходимо», «надо», «будет», «станет», «обеспечит» наряду с острым дефицитом утверждений «мы сделаем так: …». Экономической критике данный документ не подлежит: вычислить экономполитический курс будущего президента Владимира Путина, исходя из текста, невозможно, поскольку даже ясно данное в 2011 году обещание бездефицитного бюджета с 2014 года (при профицитном бюджете в 2011 году, отметим!) в нем превращается в вялое «к середине десятилетия необходимо выйти на бездефицитный бюджет». Ну, необходимо. Ну, к середине. Ну, выйти. Ну, не дойти чуть-чуть. Ну, годом позже. Не фонтан, в общем. Даже осторожнейший экс-министр финансов Алексей Кудрин посчитал бы такую неконкретность опаснее любой другой формулировки: в этой же не за что зацепиться, она идеально гладка, а, следовательно, не цепляет.
Мечта же должна как минимум цеплять. Что же нового принесла программа достаточно успешного премьер-министра, просящего поддержать его президентские амбиции, что он обещает того, чего не обещал ранее? Программа кандидата Путина коротка (мечте, впрочем, достаточно трех-четырех слов, — это не ограничение), поэтому несложно перечислить все новое, что он предлагает тем, кто готов за ним пойти.
«Создание за 20 лет не менее 25 млн рабочих мест с достойным уровнем оплаты за интересную работу». В России сейчас около 2,5 млн. безработных. Программа написана на 2012-2018 годы, т.е. на шесть лет. Зачем так много и почему так медленно? «Будут созданы фонды муниципального развития» для строительства котельных и детсадов – при поддержке федерального бюджета и в субъектах федерации. Если это и мечта, то это мечта нескольких тысяч сотрудников горадминистраций, не более того. «Высококвалифицированные специалисты, работающие в бюджетной сфере, будут получать заработную плату, превышающую средний уровень по экономике региона» — ну, высококвалифицированные специалисты в бюджетной сфере и так получают такую зарплату, а если не получают – уходят туда, где им платят согласно их квалификации. В России не столь высока безработица, чтобы зажечь электорат мечтой о 40 тыс. руб. зарплаты для лучших из слуг государевых. «В регионах России будут развернуты программы создания жилищно-строительных кооперативов и строительства социального жилья для работников бюджетной сферы» - неплохо. Но, вообще говоря, обещание Михаила Горбачева об отдельной квартире каждой семье к 2000 году звучало конкретнее и привлекательнее. Вооруженные силы: «Особое внимание будет уделено максимальной защите личного состава, как на поле боя» — тут бы и остановиться! – «так и в мирное время». Для офицера, да и вообще военнослужащего, идея быть максимально защищенным в мирное время, как мне кажется, просто оскорбительна.
Итак, вообще ничего? Ну, как же. Не может быть такого. Вот еще две идеи, формально удовлетворяющие всем критериям хорошей предвыборной программы. Они не высказывались ранее, так ранее в стране никто не делал, это касается каждого, реализация этих идей может значительно улучшить жизнь большей части электората.
«Планируем обеспечить всеобщую диспансеризацию населения»; «Будет налажен общественный контроль за установкой дорожных знаков».
Может быть, Владимир Путин действительно мечтает о чем-то подобном для Российской Федерации к 2018 году. Но, кажется, 143 млн. других граждан достойны мечты о чем-то более занятном и амбициозном, чем белый халат и полосатая палочка для всех.