Время летит быстро, и недавний молодой лев становится если не патриархом, то по крайней мере заслуженным деятелем. Это произошло с саксофонистом Джеймсом Картером, которому три года назад исполнилось сорок. Картер никогда не ниспровергал никаких основ, он не играл ни фри, ни авангард, не придумывал новых направлений. Он даже особо не заигрывал с музыкой, находящейся за пределами джаза в привычном понимании. Хотя если уж он брался за что-то не джазовое, результат оказывался весьма и весьма любопытным,— это и исполнение концерта для саксофона с оркестром, и "Карибской рапсодии" академического пуэрториканского композитора Роберто Сьерры, и проект с тувинским ансамблем Huun-Huur-Tu. А в рамках собственно джаза Картер мог удивлять не меньше. Альбомы, записанные его ансамблями, вместе составляют ярчайшую иллюстрацию тезиса о многообразии джаза. Он играл стандарты, электрический джаз с примесью фанка и даже jazz manouche — посвящение великому бельгийскому гитаристу Джанго Рейнхардту. И, разумеется, современный джазовый мейнстрим, который в исполнении саксофониста никогда не бывал скучен. В Москву Картер вновь привозит органное трио. Как ни удивительно, орган, при всем богатстве и изысканности его звучания, в джазе нередко выполняет довольно бледную роль: органные ансамбли играют, как правило, заводную, но однообразную музыку, берущую начало от ритм-энд-блюза. Однако благодаря проникновенной и мудрой игре Картера и в этой внешне одномерной музыке можно почувствовать неожиданные глубины.