Лидер оппозиции АЛЛА ДЖИОЕВА рассказала спецкору "Ъ" ОЛЬГЕ АЛЛЕНОВОЙ, почему она проводит инаугурацию.
— Ситуация накаляется, силовики заявляют о готовящихся провокациях, звучат предупреждения о возможном кровопролитии,— вы по-прежнему намерены проводить инаугурацию?
— Назначенная на пятницу инаугурация остается в силе, несмотря на то что задействованы очень большие силы для того, чтобы нам помешать. Вот сегодня даже президент Абхазии Анкваб обратился ко мне с просьбой отменить инаугурацию. Со всех сторон идет давление, информационное, психологическое. Все говорят о каком-то осложнении обстановки, кровопролитии, а мы сидим и мирно готовимся к инаугурации. Мы настроены тихо и спокойно ее провести, никаких угроз мы не несем, я прошу вас обратить внимание на это заявление, потому что меня очень смущают все эти разговоры о кровопролитии. Я уже начинаю думать, что они сами что-то готовят.
— Они — это кто?
— Спецслужбы, власть. Я боюсь, они готовят что-то, чтобы нейтрализовать те ростки свободомыслия, которые появились в Южной Осетии. И чтобы впредь мы ходили и думали по команде.
— На Театральной площади в четверг прошел большой митинг в поддержку выборов 25 марта. Может быть, вам стоило бы тоже дождаться этих выборов? Вы ведь даже не попытались выдвинуть свою кандидатуру.
— Во-первых, я прекрасно понимаю, что мне никто не даст выдвинуться. По закону кандидат, по вине которого сорваны предыдущие выборы, не имеет права баллотироваться снова. А нарушать закон я не хочу. И поскольку власти сделали все, чтобы мою ноябрьскую победу украсть и еще меня же сделать виноватой, то я не сомневаюсь, что это сделают снова. Во-вторых, если бы я выставила свою кандидатуру, я бы подтвердила, что эти выборы 25 марта легитимны. А это не так. У народа Южной Осетии, выбравшего президента 27 ноября, украли победу. Эта победа была зафиксирована ЦИК Южной Осетии, но даже это не остановило власть. Чиновники, участвовавшие в этом беззаконии, совершили госпереворот. Они нарушили Конституцию и растоптали выбор избирателя. А потом заставили парламент голосовать за новые выборы. Так в чем их легитимность?
— Но многие считают, что выборы 25 марта надо провести — ради стабильности. И на митинге это прозвучало.
— Митинг на Театральной площади устроен только для того, чтобы морально раздавить и меня, и тех людей, кто хочет отстаивать свой выбор. К нам в штаб уже два дня звонят люди и говорят, что их заставляют идти на этот митинг под угрозой увольнения. Я знаю, что сотрудникам силовых структур дано указание переодеться в гражданское и идти на митинг. Ради какой стабильности надо идти на эти выборы? Стабильности кладбища? Ради того, чтобы от нас больше никогда и ничего не зависело?
— Некоторые ваши сторонники уже заявили, что вы напрасно проводите инаугурацию и что это осложнит обстановку. Например, об этом сказал Баранкевич.
— Заявления генерала Баранкевича, который находится в Волгограде, прозвучали уже дважды. Я смотрела видеозапись, меня поразило его подавленное состояние. Я уверена, что он подвергается давлению. Я знаю, какое давление оказывается в Южной Осетии на моих сторонников. Многие люди, еще недавно меня поддерживавшие, ушли в сторону. Кого-то запугали, кого-то подкупили. Недавно мы разместили на сайте "Уацамонга.ру" фотографии около полусотни разрушенных домов, которые давно должны были быть восстановлены и на которые уже давно направлены деньги. Однако вскоре после этого сайт подвергся атаке и больше не работает. Я за все время после выборов ни разу не смогла добиться пяти минут телеэфира — хотя бы ради опровержения обвинений, которые в мой адрес выдвигают то КГБ, то МВД. Вчера закрыли границу в Южную Осетию — под предлогом схода лавин. А до этого не пустили сюда журналистов. Все делается для того, чтобы изолировать Южную Осетию и скрыть то, что здесь будет происходить. И, к моему большому сожалению, все это происходит после нашей победы, после того как республику возглавил премьер Бровцев. Мы воспринимали его как новое лицо. Мы возлагали на него надежды. Но этот человек три года возглавлял правительство, и вина за разруху, которую мы вокруг видим, лежит и на нем тоже. И это многое объясняет.
— Вы допускаете, что вас могут арестовать?
— Я допускаю уже все и ко всему готова. Но это будет очень непродуманный шаг. И это может привести к эскалации. Я призываю все стороны не делать резких шагов. Мы настроены мирно. Мы не несем никаких угроз. Но я не знаю, чего ждать от нынешней власти. Вот до чего довел ситуацию господин Винокуров. Займи он другую позицию в ноябре--декабре, сейчас мы не стояли бы перед такими угрозами.
— Вы считаете, эта инаугурация будет легитимной?
— Да, потому что я победила на президентских выборах. Я знаю, что на инаугурации должны быть депутаты парламента и Конституционный суд. Но КС у нас нет, его заменяет Верховный суд. В декабре и Верховный суд, и депутаты парламента стали участниками госпереворота. Суд лишил меня победы, а парламент, основываясь на незаконном решении суда, назначил новые выборы. Мы, конечно, разослали всем приглашения. Но я не удивлюсь, если эти люди не придут.