В прокат вышел фильм «Экстрасенс» режиссера Ника Мерфи, который рассказывает историю эмансипированной девушки-расследователя, которая в 1920 году приезжает в загородную школу, чтобы разобраться с привидением мальчика, пугающим местных детей по ночам.
Охотница за экстрасенсами-мошенниками Флоренс Кархарт (Ребекка Холл) возвращается домой с очередной операции по поимке фальшивого медиума. В гостиной ее ждет учитель из школы для мальчиков Роберт Маллори (Доминик Уэст), который, нервно заикаясь, рассказывает, что недавно один из его воспитанников умер при таинственных обстоятельствах. Учитель, ветеран войны, предполагает, что это как-то связано с обитающим в доме призраком мальчика, убитого много лет назад, когда школа еще была частным домом. Немного поиздевавшись над легковерностью посетителя, Флоренс сначала категорически отклоняет, а затем принимает приглашение.
Приехав на место, героиня обнаруживает там домоправительницу Мод (Имельда Стонтон), удивительно добрую к толпе мальчишек самого хулиганского возраста от 10 до 12, а также угрюмого дворника-водителя, который вызывает омерзение у преподавательского состава тем, что не ходил на войну. Гостья расставляет по огромному дому хитроумные приборы, курит папиросы одну за одной, вспоминает погибшего на фронте жениха, поглядывает на симпатичного Роберта Маллори, а между тем все более укрепляется в мысли, что привидение-мальчик — это не фантазия. В оригинале фильм вовсе называется «The Awakening» — «Пробуждение». Сюжет развивается где-то между «Другими» Алехандро Аменабара, «Поворотом винта» Генри Джеймса и «Паршивой овцой» Киплинга.
Фильм можно назвать страшным, но, как водится, до того момента, пока таинственный мальчик не решит поговорить с героиней по душам. Произнесенная угрюмым дворником фраза о том, что стоит бояться живых людей больше призраков, оказывается буквальным предупреждением бояться человека с ружьем, а не намеком на тайное знание. Страшный мальчик оказывается совсем нестрашным, а травмированный на войне учитель — просто обыкновенным человеком. Долгое время вызывает подозрение слишком уж милая домоправительница, но тоже напрасно — она не злодейка.
Получается фильм, в котором никто не виноват, кроме злых взрослых, озабоченных своими глупыми взрослыми проблемами. Режиссер смешивает в одну кучу детские комплексы, крах империи, травмы Первой мировой войны и готический роман, чтобы в итоге устроить мелодраматическую развязку в духе сказок Чарской, где даже у самого черствого зрителя навернется слеза.