Английский хоррор с японским акцентом
Лидия Маслова о фильме «Женщина в черном» Джеймса Уоткинса
Английский готический хоррор "Женщина в черном" (The Woman In Black) — детище знаменитой британской студии Hammer, которая со времени своего возникновения в 1934-м специализировалась на фильмах ужасов, с 1980-х временно прекратила свою деятельность, а в 2010-м решила вернуться на рынок в обновленном виде, как производитель "интеллектуальных ужастиков". В вампирском жанре Hammer нового образца недавно отметилась ремейком шведской картины Томаса Альфредсона "Впусти меня. Сага" (Let Me In), да и "Женщину в черном" тоже можно при желании считать ремейком. Она снята по бестселлеру Сьюзен Хилл о том, как в конце XIX века молодой лондонский юрист приезжает по наследственному делу в глухую деревню, попадает в дом с привидениями и сталкивается с серией таинственных детских смертей, вызванных вмешательством потусторонних сил. Книга вышла в 1982-м, а в 1989-м режиссер Герберт Уайз снял по ней телефильм, который, надо сказать, сейчас смотрится с большим любопытством, чем современная версия — вероятно, в старой картине поменьше нарочитых художественных претензий и "олдскульного" стилизаторства, зато больше спокойного, основательного режиссерского профессионализма, опыта и навыка рассказывать внятную историю.
Снявший новую "Женщину в черном" молодой англичанин Джеймс Уоткинс очень неплохо дебютировал четыре года назад с кровавым триллером "Райское озеро" (Eden Lake) о том, как плохо кончилась поездка парочки туристов на лоно природы, кишащее местными гопниками. Однако, продемонстрировав уверенное и бесстрашное владение современным материалом, а также умение ставить традиционные жанровые конвенции на службу своим индивидуальным авторским задачам, в случае с готикой Джеймс Уоткинс достигает гораздо более скромных результатов. Хотя атмосфера приятной затхлости в фильме есть, и люди, которые любят жанр готического хоррора априори, на уровне условных рефлексов, свою долю удовольствия получат.
Традиционалистов, однако, может немного смутить присутствие в стилистике "Женщины в черном" посторонних примесей. Чувствуется, что и режиссер, и автор сценария Джейн Голдман находились под влиянием многочисленных "Звонков", считая, что викторианскую атмосферу первоисточника только освежит пара-тройка приемов из современных японских ужастиков. В результате английские призраки иногда издают довольно противные визгливые звуки, которые не очень хорошо сочетаются с тщательно подобранными интерьерами и антуражем добропорядочного старинного дома с привидениями. А реквизитом нехорошее поместье нашпиговано очень щедро, пожалуй, даже чересчур — так что герою Дэниела Рэдклиффа есть чем заняться в довольно большом эпизоде, когда лондонский гость ходит по дому, над которым тяготеет проклятье, и рассматривает различные интересные артефакты, заросшие паутиной: всякие жутковатые игрушки, поцарапанные фотографии, самопроизвольно раскачивающиеся кресла-качалки, пожелтевшие свидетельства о смерти, кровавые надписи, которые обнаруживаются, если отодрать верхний слой обоев, письма и открытки, проливающие свет на жуткую тайну женщины в черном.
Режиссер Уоткинс совершенно не смущается тянущимся за Дэниелом Рэдклиффом "поттеровским" плащом: то ли действительно не понимает, в чем тут опасность, то ли, наоборот, рассчитывает, что все, к чему прикасается Дэниел Рэдклифф, будет так или иначе приобретать налет волшебства. Артист Рэдклифф имеет вид опустошенного человека, который уже не рассчитывает увидеть в этом мире что-либо более страшное, чем съемочная площадка "Гарри Поттера". То, что сам герой немного похож на привидение, объяснимо: в новой версии он молодой вдовец, потерявший жену при родах сына, и потому особенно ощущает связь с загробным миром. В фильме герою Дэниела Рэдклиффа предстоит как минимум одно жесткое испытание вполне на уровне поттеровских приключений, и без палочки он справляется уже не так легко (все-таки при всем желании совсем абстрагироваться от поттеровских ассоциаций пока не получается). К счастью, ему помогает местный житель в исполнении Кьярана Хайндса, который тут тоже не столько создает полноценный характер, а скорее служит колоритным предметом интерьера и компонентом атмосферы. Самым ненужным ее элементом в итоге выглядит сама женщина в черном — было бы правильней, если бы она не появлялась вблизи и в действии, как это любят наглые японские призраки, а так и маячила в отдалении неясным силуэтом.
В прокате с 15 марта