Судя по стенограмме встречи с главными редакторами мировых СМИ, за два дня до президентских выборов Владимир Путин уверен в себе и своем курсе как никогда.
Лейтмотив встречи: мы все делали правильно, а если где-то и ошибались, то по-другому было просто нельзя. «Некоторые наши коллеги, наши оппоненты говорят, что если бы мы действовали жестче, то результаты были бы лучше. Да, наверное, может быть, но какие бы это имело социальные последствия, никто не знает, кроме меня. И я знаю, что они были бы плохими, эти социальные последствия. И это ограничило бы нас в проведении даже тех реформ, которые мы сделали»,— модельная на самом деле фраза не только для беседы господина Путина с главными редакторами, но и для его предвыборной кампании в целом. А по большому счету и для всей политической карьеры нынешнего премьера.
На встрече с главными редакторами Владимир Путин повторялся, но делал это, кажется, сознательно. Что называется, для закрепления пройденного материала.
Он в очередной раз оценил своих соперников: «Когда люди в течение ряда лет находятся в оппозиции, то они, естественно, и это нормально: а) критикуют власть и б) все обещают. Они не обременены часто соображением о том, что это придется исполнять». Владимир Путин считает, что спорить с ними, тем более публично, не о чем: «Важны не дебаты и не обещания, а результаты работы за предыдущие годы. Вот по этому критерию определяется уровень доверия к такому человеку, как я».
Владимир Путин еще раз подтвердил, что премьер-министром будет Дмитрий Медведев. Он снова рассказал о том, что их рокировка была запланирована давно и «то, что оппозиция воспользовалась, попыталась это как-то перевернуть, извратить, представить в выгодном для оппозиции свете,— это дело оппозиции». И опять прозвучало: «Мы считаем, что мы поступаем правильно».
Некоторые сомнения проявились лишь в рассуждении об олигархах 1990-х и о возможной выплате разового бонуса за приватизацию, итоги которой не принимаются обществом. Господин Путин пояснил, что идея эта не его, а Григория Явлинского, к тому же «подумать на эту тему можно, но сможем ли мы придумать такой механизм, с которым общество согласилось бы, приняло это,— я не знаю».
Зато у Владимира Путина нет никаких сомнений насчет оппозиции и ее лидеров. Его отношение к этим людям не меняется: господину Путину достаточно произнести слово «оппозиция», и аудитория, какой бы она ни была, сможет вспомнить про то, что они занимали в 1990-е годы высокое положение и ничего хорошего не сделали и тем более не сделают сейчас. Вопрос только в выражениях.
Однако общество главных редакторов расположило Владимира Путина поговорить не только о старой, но и о новой оппозиции. Рассуждая об Алексее Навальном и походя указав кировскому губернатору Никите Белых на неразборчивость в подборе кадров (второй раз за последние три дня), Владимир Путин очень четко обозначил свой взгляд на то, какой должна быть борьба с коррупцией. Он приветствует «любые действия, связанные с пресечением любых коррупционных проявлений». Однако господину Путину хотелось бы, чтобы «это не политизировалось, чтобы это не использовалось как инструмент политической борьбы».
В этом частном по большому счету примере состоит вся суть представлений Владимира Путина о политике и государственном устройстве. Он не против некоторой общественной самодеятельности по любому вопросу, кроме вопроса о власти. А поскольку борьба с коррупцией (реальная или бутафорская) является одним из самых эффективных инструментов, господин Путин настоятельно рекомендует оппонентов им не пользоваться. Вот если просто, без претензий побороться с коррупцией, так это завсегда. Иначе могут возникнуть подозрения в том, что «борцы с коррупцией предпочитают сами в исполнительных органах не работать, чтобы избежать искушения».
Список тем, которые не стоит использовать в политической деятельности, список тех, кто не должен участвовать в политической деятельности, во времена Владимира Путина только расширялся. И тут даже не важно, кого и что пока еще кандидат в президенты вносит в эти списки. Господин Путин свято убежден в своем праве такие списки составлять и пополнять. Он не против некоторой общественной самодеятельности, но только в той части, которая не противоречит интересам государства — так, как он их понимает.
За два дня до выборов кандидат, наверное, в последний или предпоследний раз рассказал о том, как и чем он будет заниматься на посту президента следующие шесть лет (о более длительных сроках он предпочитает не говорить). Он обозначил и степень своей готовности к компромиссам, и поле для этих компромиссов. Владимир Путин не собирается меняться, поскольку убежден, что за ним большинство.
В 2000 году во время дискуссии о возвращении советского гимна господин Путин произнес самую важную для понимания его политики фразу: «Возможно, мы вместе с народом ошибаемся». Теперь она могла бы звучать чуть иначе: мы с народом и поэтому не ошибаемся.
Прощаясь с главными редакторами, господин Путин дважды сослался на то, что ему пора ехать играть в хоккей («Там уже полтора часа ждут»). Мне это обстоятельство напомнило слова, приписываемые императору Александру III: «Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать». Возможно, это случайная и не очень правомерная аналогия.