Выставка рисунок
В Михайловском замке, филиале Государственного Русского музея (ГРМ), открылась выставка "Знаменитый и неизвестный Карл Брюллов". За завлекающим названием скрывается камерная экспозиция итальянских рисунков Брюллова из собрания ГРМ и закрытого паевого инвестиционного фонда художественных ценностей "Атланта Арт". Редкий этот симбиоз в отечественном музейном мире наблюдала КИРА ДОЛИНИНА.
Карл Брюллов — это, конечно, наше все. И не надо эстетам-западникам надменно морщить носы — да, не самый гениальный на свете художник, но в нашем отечестве в свое время наиболее внятный и, что куда важнее, в предпочитающей всем искусствам литературу империи поднявший живопись на высоту, если и не сравнимую, то вполне достойную. Его обожали, покупали, засыпали заказами и наградами, показы его работ собирали толпы посвященных не только на родине, но и в Париже, Риме и Милане. И вообще, его любил сам Пушкин, который по большому счету кроме Рафаэля, Рубенса и Рембрандта мало кого в истории искусства замечал. Правда, сказал он о нем нечто странное: "настоящий художник, добрый малый и готов на все".
"Русский Рафаэль", "божественный Карл" — определения, данные Брюллову современниками. С таким же придыханием подходила к нему советская наука об искусстве. Так же говорит она о нем и теперь. И ничего в этом страшного нет — у каждой культуры свои герои. Однако иногда полезно некоторые мифы и поразвенчивать.
Прямо скажем, рисовальщик он не выдающийся. Очень профессиональный, крепкий мастер, отличный выученик русской академической школы. Но и его выделанные до последнего штриха жанровые акварели, и беглые натурные наброски — это, скорее, материал для понимания внутренней мифологии Брюллова, чем наслаждение для глаз. Можно сколько угодно умиляться прелестным плечам полуобнаженных итальянок, посылающих поцелуи возлюбленному в окно, склоняющихся над кроваткой плачущего ребенка, поблескивающих фирменными брюлловскими глазами-маслинами из-под сложносочиненного крестьянского головного убора. Но соблазнительность сюжета не равна блеску рисунка.
История, рассказываемая в Русском музее, это скорее искусствоведческая штудия, чем зрелище. "Итальянский альбом" Брюллова, купленный в 1993 году в Англии банком "Столичный" у потомков близких знакомых художника Стефании и Льва Витгенштейнов, содержит 33 листа. Часть из них, судя по размерам, была единовременным даром, о чем свидетельствует титульный лист с дарственной надписью автора. Другие, относящиеся к тем же 1820-м годам, были вложены в альбом до или после основного корпуса. Почти все листы — это этюды, наброски, сюжетно близкие к прекрасно известным зрителям итальянским композициям, но в своем первозданном, неприбранном виде для "знакомого" Брюллова совсем не характерные.
В названии выставки зафиксирована именно эта интрига. Но не зрительный конфликт между известным и неизвестным занимает тут кураторов. А доказательство того, что витгенштейновский альбом, перешедший недавно в собственность московского фонда художественных ценностей "Атланта Арт", на самом деле принадлежит Брюллову. Для этого выставлены сходные по времени с английскими листами работы из фондов Русского музея. Для этого проведена скрупулезная искусствоведческая и технико-технологическая экспертиза в самом ГРМ и с привлечением эрмитажных специалистов. Для этого создана компьютерная программа, которая позволяет наглядно сравнивать фрагменты и проводить самый что ни на есть натуральный знаточеский анализ в стиле главного в истории искусствоведения специалиста по сравниванию рук, ног, пальцев, ногтей, разрезов глаз и тому подобных специфических деталей Джованни Морелли.
По мне, так с таким отличным провенансом этот альбом можно было бы и не подвергать такому испытанию. Да и, судя по тексту каталога, где допускаются выводы, построенные на том, что "филиграноведческих справочников нет в российских библиотеках" (написали бы прямо, что этих, знакомых всем серьезным исследователям рисунка и гравюры изданий нет в известных авторам статьи библиотеках), слишком уж глубокий анализ и не проводился. Зрителям этой выставки такие тонкости не нужны — упражнений в знаточестве будет вполне достаточно. А вот новым владельцам альбома они необходимы — это, как и вся выставка в ГРМ, повышает стоимость данной инвестиции. И тут есть один важный нюанс. Давать вещи из частных собраний на выставки в крупные музеи — совершенно нормальная практика. И само это, безусловно, повышает цену произведения. Но чтобы крупный музей делал выставку специально с целью подсветить, выдать условный знак качества частному собранию, которое, вполне возможно, скоро будет выставлено на продажу — в мировой практике такое не слишком принято. У нас же так делают довольно часто. А жаль — многие таким образом продвигаемые вещи и без столь сомнительной рекламы значимы и ценны. И московский Брюллов из их числа.