Каким бы удивительным ни оказался состав правительства после того, как над списком кандидатов поработает президент, принципы формирования кабинета очевидны — это спецоперация, в которой основные роли отведены разводкам и дезинформации.
Излишний интерес
Если бы в России демократические институты не были исключительно декоративными, то на этом месте стояла бы статья о формировании нового состава правительства. В ней, вероятно, перечислялись бы кандидаты, выдвинутые на руководящие посты в правительстве и министерствах, их былые управленческие свершения и будущие прожекты. В какой-нибудь демократической Европе случились бы даже парламентские или по крайне мере внутрипартийные прения по кандидатурам на ключевые позиции формирующегося кабинета.
Но ничего подобного не происходит. Формирование российского правительства никогда не отличалось особой открытостью, даже во времена президентства Бориса Ельцина. Сейчас оно окончательно превратилось в закрытый от постороннего взгляда процесс. Даже более кулуарный, чем назначение глав регионов: партия власти хотя бы представляет президенту на одобрение и обществу на обозрение тройку кандидатов на пост губернатора. Назначение министров, видимо, операция более высокой степени секретности.
Власть не только не стесняется такой закрытости, но и пытается выдать ее за достижение. Передавая в прошлый вторник Владимиру Путину предложения по структуре и составу правительства, Дмитрий Медведев не стал называть конкретные кандидатуры, чтобы, по его выражению, "не разжигать излишний интерес" к персональному составу правительства.
Не то что попытки повлиять на назначения, но даже сам интерес общества к тому, кто же будет руководить органами государственной власти, признан лишним. Спасибо, что не преступным. О таком недоверии государства к обществу многие догадывались. Хорошо, что теперь это произнесено вслух.
Что характерно, секретная операция по формированию правительства проходит на фоне многократно повторяющихся обещаний новоиспеченного премьера сделать открытость главным принципом работы нового кабинета.
Развесистые сливы
В отсутствие информации о реально происходящем остается питаться слухами. Но занятие это в нынешних условиях не столько неблаговидное, сколько бесполезное. Во-первых, потому, что слухов множество. А во-вторых, потому, что большинство из них друг другу противоречат.
В понедельник становится "доподлинно известно", что Эльвиру Набиуллину назначат вице-премьером по социальным вопросам. А в среду — новая утечка из Кремля: Набиуллина покинет правительство и уйдет на научную работу.
В понедельник же информированные источники сообщают, что Аркадий Дворкович получит пост вице-премьера по экономическим вопросам, а кресло министра экономики достанется директору департамента экономики и финансов аппарата правительства Андрею Белоусову. Но уже во вторник не менее информированные источники сообщили, что Дворкович сам станет министром экономики, а Белоусов отправится в Кремль в качестве советника президента по экономическим вопросам. А к среде стали поговаривать, что Дворкович в статусе вице-премьера будет курировать уже промышленность и сельское хозяйство.
Не меньшим количеством слухов было окутано будущее и другого медведевского советника — Михаила Абызова. Ему различные источники одновременно прочили назначение сразу на три поста: министра энергетики, главы аппарата правительства и вице-премьера, курирующего Открытое правительство (об Открытом правительстве читайте в материале "Каких советов боится власть").
Относиться с сомнениями к многочисленным слухам заставляет не только их противоречивый характер и даже не подозрения, что слив информации идет в рамках конфронтации между различными кланами и группами вокруг тандема за министерские портфели, но стойкое ощущение, что эта противоречивость создана сознательно. Чем, как не дезинформацией, можно объяснить тот факт, что один и тот же чиновник на условиях анонимности сообщает журналистам разных изданий противоположную информацию.
Практика показывает, что на утверждение структуры правительства и его формирование уходит обычно две-три недели, а значит, поток слухов только усилится. Но главное, что мешает относиться к ним серьезно,— это былой опыт: фокусник вот-вот вместо ожидаемого кролика достанет из цилиндра очередную неведому зверушку.
Операция прикрытия
Вообще, брать людей из ниоткуда и, минуя профессиональную и управленческую среду, назначать их на ведущие позиции в госуправлении, оставляя в дураках всех аналитиков и политологов с их прогнозами,— давний и любимый кадровый прием Владимира Путина. Проделывал он его многократно, причем с самыми высокими государственными должностями.
Подобным образом из ниоткуда явились премьер-министры Михаил Фрадков и Виктор Зубков, бывшие спикеры обеих палат парламента — Сергей Миронов и Борис Грызлов. А уж о самом существовании скольких чиновников страна узнала только из указов о назначении их министрами, руководителями ведомств и служб, госкорпораций и госбанков — не счесть.
За десять лет радикально изменилась управленческая элита, но, пожалуй, самой точной характеристикой ее классического представителя осталось данное еще в начале нулевых и с тех пор изменившее свое значение определение "андроид". Главное удобство такой модели управления — полная зависимость роботов от создателей.
За прошедшие годы система доказала свою эффективность: сбоев и попыток выйти из повиновения практически не было. А попробовавшие все же выйти за пределы игровой зоны Юрий Лужков и Сергей Миронов поплатились за это отставками. Впрочем, в нашем мире разводок и спецопераций может оказаться, что нарушение правил игры и было их ролью в игре.
Следить за перемещением игроков, стоящих на различных ступенях вертикали власти,— занятие в чем-то увлекательное. Особенно в момент формирования нового состава правительства. Вот только вряд ли из этих перемещений удастся сделать вывод, изменится ли и в какую сторону экономическая политика. Правительство такие вопросы больше не решает, как, похоже, вообще не решает никаких вопросов, кроме тех, что связаны с текущими операционными задачами. Самыми показательными в этом отношении оказались последние полтора года: длительные обсуждения приоритетов экономического развития, бюджетной политики, налоговой и пенсионной реформ не привели ни к каким конкретным результатам. Если, конечно, не считать таковыми межведомственные конфликты.
Да и сама пресловутая вертикаль власти все больше напоминает иллюзорную конструкцию. Бесконечные переезды первых лиц государства по маршруту Кремль--Белый дом и обратно с параллельной перестройкой работы органов власти и реформированием соответствующих структур под личности мигрирующих руководителей — все это постепенно девальвировало саму систему госуправления. А правительство превратило в ширму и заставило играть роль прикрытия реального центра принятия решений.
Владимир Путин командует построением правительства вне зависимости от занимаемой должности
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Соратники на доверии
Про ближний круг Владимира Путина за прошедшие годы писали и говорили множество раз, перечисляя друзей и коллег, которые за время его правления превратились в долларовых миллиардеров, стали владельцами крупнейших активов и исполнителями огромных госзаказов, плотно оккупировали места в правлениях и наблюдательных советах госкомпаний и госбанков.
Не меньше сказано и про критерии отбора в кадровый резерв Путина. Точнее, не критерии отбора, а критерии попадания. Потому что тут должно повезти изначально. Необходимо окончить юридический факультет Ленинградского университета, как, например, Дмитрий Медведев и Дмитрий Козак. Или поработать в органах госбезопасности, как Игорь Сечин и Сергей Чемезов. Войти в число соучредителей дачного кооператива "Озеро", как Владимир Якунин и братья Ковальчуки. Или, в конце концов, посещать один клуб дзюдо с братьями Ротенберг.
Всех этих людей, несмотря на жесткую внутреннюю конкуренцию за доступ к телу, объединяет одно: полная лояльность к благодетелю. Именно она более всего ценится у выходцев из спецслужб, и в жертву ей был принесен профессионализм.
Чисто по-человечески это, впрочем, весьма разумно. Если необходимо передать на четыре года на хранение чемоданчик с кнопкой, то кому доверить, как не преданному ученику. А если у вас не кнопка, а сейф с деньгами, то по понятиям надо делиться со своими. Правда, безупречна эта логика только в том случае, если в сейфе ваши личные деньги, а не общественные.
Безвыходное окружение
Способность ни при каких обстоятельствах не сдавать своих, без сомнения, очень ценное качество. Но в дружеских отношениях. В политике неумение руководителя расстаться с не справившимися с поставленными задачами членами команды — почти катастрофа. В этой своей слабости Путин признался еще три года назад в статье "Почему трудно уволить человека", написанной для "Русского пионера". Не сдает Путин, кстати, не только лояльных сотрудников, но даже проштрафившихся.
Бывший глава ФСКН Виктор Черкесов, признавший в 2007 году на страницах "Ъ" конфликт между силовиками и вызвавший тем самым недовольство Путина, никаким особым гонениям не подвергся. Он благополучно продолжил руководить ФСКН, потом возглавил Федеральное агентство по поставкам вооружений и военной техники, а на последних выборах избрался в Госдуму.
Многолетняя несменяемость ближайшего окружения не только тормозит социальные лифты и блокирует продвижение новых людей. Без смены команды невозможна дальнейшая либерализации экономики и продолжение реформ. Надежды на преобразования упираются сейчас именно в решение кадрового вопроса: традиционному окружению вновь избранного президента не нужны никакие реформы, их и так все устраивает.
Ударяет политика несменяемости и по самому Владимиру Путину, правда, пока только по касательной. За низкую эффективность и высокую коррумпированность членов команды несет ответственность прежде всего руководитель. А при обострении политической или ухудшении экономической ситуации косвенный удар превратится в прямой.
Вероятно, любой профессиональный политик, намереваясь сохранить власть и поддержку населения, пожертвовал бы в такой ситуации частью своего окружения. Прилюдно казнил бы, например, Сечина за уничтожение лучшей нефтяной компании страны, и это показали бы по телевизору. Однако у нас новости совсем другие: в прошлую среду стало известно, что гражданин ФРГ Маттиас Варниг, возглавляющий совет директоров "Транснефти" и являющийся членом аналогичных советов ВТБ и "Роснефти", теперь выдвинут еще и в совет директоров "Русала". Варниг, естественно, служил в восточногерманской спецслужбе "Штази" и является старым знакомым Владимира Путина.