"Он первым назвал БГ поэтом"

Документ

24 октября 1986 года "Аквариум" показали в ленинградском телеэфире ("Музыкальный ринг"), а в N 46 за ноябрь 1986 года в "Огоньке" вышло эссе Андрея Вознесенского "Белые ночи Бориса Гребенщикова". Два этих события можно считать важнейшими этапами легализации группы "Аквариум" в СССР. О том, как это было, вспоминает бывший редактор отдела искусств, впоследствии главный редактор "Огонька" (1998-2003) Владимир Чернов

До 1986 года рецензии на "Аквариум" выходили только в подпольных рок-изданиях. "Аквариум" пропагандировали хиппи и редкие знающие, подавляющее большинство советских людей о нем просто не слышали. Советская официальная печать считала "Аквариум" самодеятельностью, а для перестроечного "Огонька" группа была, как и весь остальной рок, неактуальна по другой причине. "Огонек" тогда начинал ворочать целыми пластами истории, развеивал сладкие мифы и грезы; половину печатной площади "Огонька" занимал отдел литературы, который публиковал ранее запрещенные произведения. Считалось, что в первую очередь нужно разобраться с прошлым, а рок был делом вторым, третьим...

Помог Андрей Вознесенский. Он был очень информирован, слушал и наших рок-музыкантов, и западные группы и был чуток на все новое. В те времена в литературной среде считалось, что рокеры пишут "просто тексты" к музыке, поэтому их и стихами-то нельзя называть. Но Вознесенскому было на музыку наплевать — он быстро разглядел там поэзию и был первым, кто назвал Гребенщикова поэтом.

Он пригласил его к себе в гости, на дачу. Гребенщиков — человек отзывчивый: он был тогда в Москве и приехал к нему в Переделкино без группы, с гитарой. Для Вознесенского это приглашение тоже не было спонтанным шагом. Он не раз говорил мне позднее, что поэзия, пройдя эпоху стадионов 1960-х, перестала быть востребованной и искала новые формы выражения. Такой формой стало исполнение стихов под музыку, и первым тут был даже не Окуджава, а Анчаров, который написал 20-30 песен. В 1980-е и помимо БГ хватало интересных ребят — тогда уже гремел и Шевчук, и Цой, но это было все-таки более митинговое, плакатное. Искусство тогда начинало выходить на митинг. Но в том-то и дело, что искусство сильнее тогда, когда воздействует не напрямую. Вознесенского как раз привлекало в БГ то, что у того не было плакатных текстов. И конечно, он ощущал родство БГ с собственными произведениями. У БГ много "лишних" слов умещалось в строчку за счет музыкального ритма, они разрушали привычную форму стиха. Это было в диковинку. И еще Вознесенского, я думаю, привлекала в БГ недосказанность, неразжеванность: он ведь всегда только намекает и идет дальше, никогда не дает готовых истин, благодаря чему ты их формулируешь сам для себя, каждый свою.

...В следующем, 1987 году у "Аквариума" вышла первая официальная пластинка на фирме "Мелодия". Эссе Вознесенского из "Огонька" напечатали в качестве аннотации на обложке пластинки.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...