Премьера кино
В прокат вышел мистический триллер "Красные огни" (Red Lights), в котором автор сценария и режиссер Родриго Кортес откровенно использует шарлатанство фокусников и экстрасенсов как метафору кинорежиссуры. Вступив на территорию паранормального, истоптанную М. Найтом Шьямаланом, Родриго Кортес, по мнению ЛИДИИ МАСЛОВОЙ, делает шаг назад в собственном развитии.
Предыдущая картина Родриго Кортеса — двухлетней давности "Погребенный заживо" (Buried) производил очень приятное впечатление, несмотря на рискованность (если не сказать — безнадежность) формального замысла, в соответствии с которым герой Райана Рейнольдса проводил весь фильм в засыпанном землей гробу. Тем не менее эта клаустрофобическая картина успешно удерживала внимание на протяжении полутора часов, хотя на экране находился один-единственный человек с весьма ограниченной двигательной активностью. В "Красных огнях", наоборот, персонажей много, некоторые из них обладают сверхъестественными способностями (или по крайней мере убедительно делают вид) и играют их на многое способные актеры, тем не менее запомнить этот фильм как особенный и оригинальный гораздо труднее, чем "Погребенного заживо".
Исполнители главных ролей, безусловно, привлекут к "Красным огням" аудиторию, даже равнодушную к теме экстрасенсорики: Сигурни Уивер играет профессора в Институте паранормальных исследований, посвятившую себя последовательному разоблачению всего необъяснимого, после того как ее сын впал в кому, побывав на сеансе у знаменитого на весь мир экстрасенса (Роберт Де Ниро). Помогает профессору молодой физик (Киллиан Мерфи), который поначалу настроен к паранормальности не так скептически, в принципе допускает ее существование, держит у себя в лаборатории постер "Секретных материалов" и даже сам умеет показывать фокусы с монетками и шариковой ручкой симпатичной студентке (Элизабет Олсен). Из других удивительных явлений в "Красных огнях" представлены столоверчение во время спиритического сеанса, после которого следует лекция о том, что научиться вертеть стол незаметно для других может любой желающий при наличии известной практики, и телекинез, тоже легко разъясняющийся с естественно-научных материалистических позиций. А когда в качестве главного гвоздя программы является, наподобие очередной инкарнации графа Калиостро, демонический герой Роберта Де Ниро, он демонстрирует безграничный репертуар: проводит хилерскую операцию, левитирует и потрясает научную общественность, собравшуюся протестировать его на специальной аппаратуре, способностью гнуть чайные ложки и отклонять струю воды из крана. Более эффектно выглядит и героиня Сигурни Уивер, когда обескураживает своего коллегу (Тоби Джонс) умением отгадывать карты — на самом деле она просто видит отражение в его очках. По большей же части, любуясь всеми представленными в фильме фокусами, ощущаешь себя конферансье Жоржем Бенгальским и хочешь привязаться к режиссеру с бестактным вопросом: а когда же в этом сеансе черной магии найдется место хотя бы для небольшого разоблачения или легкого намека, к чему все-таки автор клонит, кроме далеко не новой идеи, что люди часто видят то, что хотят видеть, и верят в то, во что хотят верить? Кроме того, раз уж фильм называется "Красные огни" в честь парапсихологического термина, обозначающего странные признаки чего-то сверхъестественного, которые иногда может заметить человеческий глаз и на обычной фотографии, то хотелось бы, чтобы и в самом фильме иногда мелькало что-то вроде таких "красных огней", которые бы оставляли зрителя в интригующей неопределенности: а может, и правда экстрасенсы совсем не мошенники и у них все по-честному? Но в сущности, все эти вопросы режиссер Кортес возвращает обратно, примерно как герой Роберта Де Ниро, имеющий обыкновение, как и многие его коллеги, забрасывать жадно внимающую ему аудиторию риторическими вопросами: "Зачем вы пришли сегодня вечером? Что вы надеялись увидеть? На что вы смотрите так пристально?" (Иронический нюанс тут заключается в том, что о ненадежности человеческого зрения рассуждает слепой.) Ответить на эти вопросы применительно к "Красным огням" нелегко, потому что как раз смотреть тут особо не на что и глубокомысленные разговоры о природе восприятия перевешивают визуальный ряд. Впрочем, когда уже перестаешь вообще на что-либо надеяться, режиссер вдруг радует энергичной дракой, свидетельствующей о том, что у них там в концертных залах, которые собирают экстрасенсы, очень хрупкие раковины в туалетах, зато университетские физики — крепкие парни и работа у них опасная, того и гляди тебя окунут головой в унитаз за неуемную научно-исследовательскую пытливость.