Ник Кейв и Бликса Баргельд: Коммерческий успех и популярность — это не одно и то же
Два концерта в Московском ДК имени Горбунова — один лучше другого (и еще один в Петербурге) — дал в Москве культовый австралийский рок-бард Ник Кейв со своей международной группой The Bad Seeds. Хотя вне сцены команда Кейва вела себя не очень предсказуемо, нашему музыкальному обозревателю ДМИТРИЮ Ъ-УХОВУ удалось разыскать НИКА КЕЙВА и его гитариста БЛИКСУ БАРГЕЛЬДА в клубе "Территория", где артисты раздавали автографы, и продолжить интервью во время обеда в ресторане "Место встречи".
— Вопрос, который наверняка часто задают Нику Кейву, но в присутствии Бликсы Баргельда он приобретает особый смысл, а именно: что вы можете сказать о переменах в Берлине?
Ник Кейв: — Я и повторю то, что уже много раз говорил — жаль той особой творческой атмосферы, которой отличался Крейцберг во времена Западного Берлина, но, с другой, Стену, конечно, надо было снести.
Бликса Баргельд: — По большому счету, Ник — не тот человек, которого надо спрашивать об этом. Он уехал из Западного Берлина в 1989 году, еще до того, как начались основные перемены. И вообще в тот период он практически безвылазно работал в студии.
Что касается меня, то я как раз в Западном Берлине родился, вырос и формально до сих пор там живу. Хотя сейчас фактически все самое интересное происходит как раз в восточной части города.
— Вы имеете в виду центр альтернативной культуры "Тахелес"?
Б. Б.: — Не только. Таких центров и интересных мест вообще в восточной части так много, что Западный Берлин по сравнению с ней становится просто спальным районом. Я и сам теперь большую часть времени провожу в восточной части, а в западную возвращаюсь только, чтобы выспаться.
— В последнее время, когда на бис исполняется хит "Там, где растут дикие розы" отсутствующую Кайли Миноуг изображает Бликса Баргельд. Герр Баргельд только имитирует ее подчеркнуто женственные телодвижения, но и при этом заглядывает в записную книжечку, как будто не помнит слова наизусть. А мистер Кейв с деланным равнодушием дефилирует по сцене, покуривая папироску. Такой почти что пародией вы хотите продемонстрировать, что группа — выше коммерческого успеха этой песни? Или это — просто так, шоу?
Н. К.: — Коммерческий успех и популярность не одно и то же. Я уже много раз говорил, что сюжеты "Баллад об убийствах" вращаются вокруг насильственной смерти, а это не самая подходящая тема для хит-парадов. А насчет телодвижений, то на этот счет пусть сам Бликса говорит.
Б. Б.: — Во-первых, я вообще люблю форму дуэта — как в The Weeping Song (в этой песне Кейв и Баргельд разыгрывают диалог отца и сына.— Ъ). Во-вторых, мне нравится чисто по-актерски перевоплощаться в разные роли. Но вы правы, мизансцена выглядит забавно и дает возможность отстраниться от образа несчастной возлюбленной, который я изображаю. Именно для того, чтобы эту дистанцию подчеркнуть, я и делаю вид, что не помню текст наизусть.
— Я не спрашиваю вас о том, что вы знаете о рок-музыке в России. А что касается музыки серьезной?
Н. К.: — Серьезной?
— Ну пусть будет "академическая", "современная классическая".
Б. Б.: — Об этом тоже Ника Кейва спрашивать не стоит — до последнего времени он ее вообще ненавидел, только в самое последнее время начал кое-что слушать.
А я внимательном слежу за тем, в частности, чем занимаются ваши композиторы, которые живут и работают сейчас в Германии — Гия Канчели, Альфред Шнитке, Софья Губайдулина. Я помню лидера "Популярной механики". И еще того, кто писал музыку с Ребеккой Хорн.
— Вы имеете в виду кинокартину "Бастер Китон"? Так это одно и то же лицо — Сергей Курехин.
Б. Б. — Ну вот, еще одно подтверждение, что это был вообще человек незаурядный.
— Кстати, о кино. Мистер Кейв вроде бы профессионально им занимался?
Н. К.: — Да, мне всегда очень хотелось представить себе, какой еще могла бы быть вторая часть "Ивана Грозного" Сергея Эйзенштейна.
— И последний вопрос. Кажется, что и вы, мистер Баргельд, и Ник Кейв в 80-е годы были в художественном отношении гораздо радикальнее, чем сейчас. У Ника Кейва — почти панк-рок, у вас — шумовой авангард?
Б. Б.: — Ник ориентирован больше на тексты, на литературное содержание, чем на изменения в музыкальной моде. Не знаю, можно ли обобщать, но лично я до сих пор не представляю себе, каким будет мой очередной проект с Einsturzende Neubauten или без группы. Как, например, "Execution of Precious Memories", который я уже показывал в нескольких странах. Собираюсь с ним и в Россию — тем более что о вашей аудитории мне много рассказывал шведский музыкант Дрор Файлер, один из участников этого проекта. Но до последнего времени мне, кажется, удавалось поражать воображение тех, кто пытался предсказать, в каком направлении все мы будем двигаться дальше.