Концерт классика
В новом Бетховенском зале Большого театра прошел первый публичный концерт. Известная оперная певица из Франции Мирей Деленш исполнила оперную музыку французского барокко вместе с московским ансамблем Pratum Integrum. Рассказывает СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
Теперешний Бетховенский зал — это не тот обитый пунцовым штофом зал из анфилады фойе Большого, который теперь называется на исторический манер "Большим императорским фойе", а довольно причудливое пространство, расположенное много ниже. То есть под землей, прямо под Театральной площадью. Задумывали его как многофункциональное пространство — и дополнительное фойе, и банкетный зал, и репетиционная площадка, и студия звукозаписи, и концертный зал где-то на четыре сотни человек, в силу чего это пространство нашпиговано всевозможной машинерией: опускающийся пол, вырастающий в считаные минуты зрительский амфитеатр, раздвижные акустические перегородки и т. д. Выглядит зал, честно сказать, в любой комбинации ужасно, потому что проектировщики из "Моспроекта-2" смело обещались сделать оформление в духе Андреа Палладио и вообще позднего итальянского Ренессанса, а сделали, натурально, аляповатый купеческий декор скорее в духе вкусов прошлого градоначальника, где ни одна линия, ни один карниз не нарисованы правильно.
Но зато там, как оказалось, приличная акустика, яркая и разборчивая — насколько комфортно там будет звучать хор, сказать трудно, но для камерного вокала и камерной инструментальной музыки в самый раз. И впору бы Большому театру вспомнить про его давнишнее обыкновение устраивать лидерабенды, но пока что инициативу проявили Французский культурный центр и сам Pratum Integrum.
Небольшая красивая программа демонстрировала те образы французского ancien regime, которые все в принципе знают и любят, но их музыкальное отражение представляют себе не всегда. Вот витиеватый придворный быт (очаровательная аллегорическая кантата "Солнце, побеждающее облака" Луи Николя Клерамбо, написанная в 1721 году по случаю выздоровления юного Людовика XV), вот не менее витиеватый каталог любовных аффектов (арии из опер "Наис", "Кастор и Поллукс", "Платея" Жан-Филиппа Рамо). Плюс соната для клавесина и скрипки Жана-Жозефа Кассанеа де Мондонвиля в оркестровой редакции и пара оркестровых номеров из опер того же Рамо. Примерно год назад Теодор Курентзис, посвятив Рамо целую концертную программу, представил его эксцентриком, магом и чуть ли что ни рокером. У "Пратума", который по академичной планомерности своих штудий в области французского XVIII века все отечественные коллективы сходного профиля уверенно обгоняет, этот материал звучит в принципиально иной эстетике, это не рок, а скорее рококо с мастерским и точным орнаментом голосов и с деликатной, теплой, чуть капризной колористикой. Без агрессии, но с милым фрагонаровским обаянием, которое этой музыке, как выясняется, очень к лицу. И если где-то недоставало ровности, то это все-таки скорее в вокальной части: голос Мирей Деленш звучал неожиданно сухо, и если в изящных ариеттах "Наиса" и в головокружительной арии Безумия из "Платеи" певица оживлялась, то знаменитую арию "Tristes Apprets" из "Кастора и Поллукса", наверняка задуманную как центральный номер концерта, доложила без особого увлечения.