Сегодня состоится премьера фильма Бориса Хлебникова "Пока ночь не разлучит", а завтра он покатится по 120 кинотеатрам страны. Его художественные и прокатные перспективы оценивает АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Фильм гордится своей производственной историей. Три года назад в журнале "Большой город", уже подбиравшемся к пику своей славы, была опубликована запись бесед завсегдатаев "Пушкина", подслушанных журналистами. Получился стенографический очерк нравов жирной московской тусовки, коротающей часы в круглосуточном ресторане, иногда просто чтобы выпить стакан воды или съесть творожок "среди людей". Вместе со сценаристом Александром Родионовым режиссер Хлебников обработал эти записи и дополнил их комментарием из кухни, введя в качестве сквозных героев, соединяющих разные скетчи, двух официантов, каждый из которых гораздо больше, чем обслуживанием клиентов, озабочен своими личными и сексуальными проблемами и пытается решить их прямо по телефону, не отходя от кассы. Этих героев — жовиального похабника и неисправимого мизантропа — с неподдельным энтузиазмом сыграли Александр Яценко и Евгений Сытый. Остальные же персонажи, занятые в небольших ролях-"камео", в значительной степени сыграли сами себя — пресыщенных жен бизнесменов, одуревших кумиров золотой молодежи и светских журналистов из категории "ангелов ночи".
Снимался фильм в не менее пафосном местечке TheMost и стоил всего $100 тыс.— бюджет, который уважающий себя нувориш с приживалами легко осваивает в том же ресторане за несколько вечеров. Предметом гордости создателей является также впервые примененный в российском кино метод с чудесным названием "краудсорсинг": вся толпа знаменитостей работала бесплатно в обмен на долю от будущей прибыли. Будет ли она — об этом мы узнаем достаточно скоро.
Несомненно, знающая публика получит удовольствие от возможности пообщаться на крупных планах с "почти что играющими себя" Сергеем Шнуровым или Василием Бархатовым, как и от самопародий Алены Долецкой и Авдотьи Смирновой. Но "знающая публика" не делает кассы в кино, а для той, что делает, нужны другие персонажи. Или другие ситуации. В этом смысле куда более народным выглядит кухонный сюжет, в котором помощник повара (Сахат Дурсунов) пытается вызволить своего подчиненного гастарбайтера, угодившего в полицию, и демонстрирует, вопреки своей ваххабитской внешности, великолепный дар убеждения и принуждения с помощью могучего русского языка. В частности, он проявляет тонкое понимание многозначности и многофункциональности одного из главных русских существительных мужского рода: его можно сосать, на него пойти и даже им накрыться. Жаль только будущих телезрителей, которые в этом самом смачном эпизоде картины вынуждены будут довольствоваться стерильными пиканьями.
Характерная для Бориса Хлебникова интонация меланхолической усмешки отлично работает в рамках этого проекта из категории no budget movie. При желании можно увидеть в фильме и более глобальное высказывание о состоянии "продвинутой части общества" в канун протестов на Болотной площади: своего рода пир во время чумы. Кто-то даже готов вспомнить бунюэлевское "Скромное обаяние буржуазии" с его застольными метафорами. Эту коннотацию как будто бы поддерживает сюрреалистический финал "Ночи", где абсурдность всего происходящего выводится наружу и где происходит прямое столкновение хозяев и слуг посредством новейшего оружия — заряженного на видеосъемку мобильника. Однако, откровенно говоря, таким образом мы навешиваем на картину не вполне посильный для нее груз. Отлично, что Хлебников показал пример того, как можно делать не противное и вполне пригодное к просмотру кино за маленькие деньги. Но как-то вместе с масштабом бюджета уменьшился и масштаб задач — или так кажется оттого, что опошлились и осточертели от частого употребления порхающие по фильму ночные бабочки? Может, российская "новая волна" потому и захирела, что увязла в потоке частностей и замыленных персонажей? Может, именно потому считающийся ее лидером Хлебников еще в прошлом году на "Кинотавре" закрыл ее самоуничижительным эпитетом "новые тихие"?