Китайские компании не хотят инвестировать в Россию. А если говорят, что хотят, то причины этих заявлений могут быть далеко не экономическими.
У российского стенда на международной туристической ярмарке China International Travel Mart в Шанхае всегда толпа. Китайцам нравилось все: чай с сибирскими травами, блины с медом и танцы с дородными алтайскими женщинами в национальных костюмах. Покрутившись в хороводах, на следующий день на форуме с десяток китайских инвесторов сделали заявления о больших инвестициях в российский туризм. Пока на сцене шло подписание бесконечных "соглашений о сотрудничестве", я озадачила сидящего рядом и откровенно скучающего директора крупной китайской инвестиционной компании вопросом:
— Думаете, хоть один юань в Россию попадет?
— А почему вы спрашиваете? — неожиданно напрягся он.
Вообще-то я ожидала традиционной для китайцев чиновничьей скороговорки о "российско-китайской дружбе" и "крепнущих отношениях между странами", но тут явно произошел какой-то сбой.
— Знаете,— говорит мой собеседник нерешительно, словно раздумывая, стоит ли продолжать,— я лично объездил очень много стран. И лучших условий для инвестиций, чем у нас, в Шанхае, не нашел. Поэтому свой бизнес я развиваю главным образом здесь. А в России условия очень плохие. И я отвечу на ваш вопрос. Думаю, нет: из того, что подписано сейчас, ничего не сбудется.
Проведя несколько дней в Шанхае в поисках доказательств обратного, я, пожалуй, вынуждена теперь с моим собеседником согласиться.
Вот, например, этим летом было много шума из-за подписания соглашения о намерениях неких двух китайских корпораций инвестировать $3 млрд в "Курорты Северного Кавказа". За десять последних лет всех китайских инвестиций в Россию едва ли набежало бы на эту сумму: пожалуй, кроме пары бизнес-центров в Москве, электростанции в Ярославле и нескольких проектов автосборки ничего толком и не вспомнишь. Глава ОАО "Курорты Северного Кавказа" Ахмед Билалов тем не менее в китайские инвестиции как будто всерьез поверил и даже начал расширять свои планы строительства с расчетом на эти деньги. Хотя один из инвесторов — глава строительной корпорации "Далянь Ванда" и второй человек в китайском рейтинге миллиардеров Ван Цзяньлинь — несколько раз намекал, что от слов до дела дистанция может оказаться длинной.
В связи с этим мне напомнили такую громкую историю. За два месяца до подписания соглашения в Китае случился крупный скандал: лишился своей должности член политбюро Бо Силай. Его отправили в отставку из-за открывшихся фактов коррупции и проводимых репрессий, а жену его чуть позже приговорили к смертной казни за убийство британского бизнесмена. Известно, что миллиардера Ван Цзяньлиня с Бо Силаем связывала многолетняя дружба: в нулевые годы Бо Силая называли легендарным мэром города Далянь, откуда начинался бизнес Ван Цзяньлиня. Нужно сказать, что во многом благодаря этим двум людям город преобразился и процветает (Ван Цзяньлинь, например, большие деньги тратит на футбольную команду города — однажды его сравнили с Романом Абрамовичем, а он этим сравнением оскорбился, потому что "Абрамович заработал деньги, эксплуатируя недра, а я создал свой бизнес с нуля"). Когда этот достойный бизнесмен отправился на Кавказ, многие удивились. Но несколько человек, знакомых с этой историей, высказывали осторожное предположение, что именно постигшие Бо Силая несчастья подтолкнули Ван Цзяньлиня к путешествию в Дагестан. Удовольствие первых лиц двух государств от подписания соглашения (на той церемонии присутствовали Владимир Путин и Ху Цзиньтао) должно было как-то умерить гнев, который мог того гляди срикошетить в друга опального политика.
Ждать чего-то серьезного от этой истории, таким образом, не приходится. И не потому, что кроме как в Шанхай китайцам инвестировать некуда. На самом деле серьезные проекты китайские компании реализуют во многих странах, начиная от Австралии и Бразилии и заканчивая ОАЭ, Казахстаном и Африкой. Просто Россия пока еще в этот список не попадает.