Европа уже полвека выстраивает свои отношения с мигрантами. Прошлые экономические выгоды, которые были связаны с привлечением рабочей силы со стороны, давно сменились дорогостоящими вложениями и социальными проблемами
В Европу!
В послевоенную Европу, которая не могла обойтись без рабочих-мигрантов, одновременно устремилось два потока рабочей силы: первый — это временные рабочие, приглашенные в основном из Югославии, Турции и Марокко; второй — жители бывших колоний Великобритании, Франции, Бельгии и Нидерландов.
Главным пунктом назначения первой группы была Германия. Сначала немцы рассчитывали на итальянцев, потом на испанцев и греков, но среди них желающих покидать родину не хватало, и в 1961 году Германия подписала соглашения с Турцией, в 1963-м — с Марокко, в 1968-м — с Югославией. В 1964 году миллионный Gastarbeiter получил в подарок мотоцикл, а через 10 лет он растворился в более чем двухмиллионной толпе. В 1973-м немцы объявили о прекращении найма иностранцев. Теперь отъезд домой означал расставание с немецкими благами навсегда, поэтому желающих покинуть Германию уже не было. По похожим сценариям развивались события в Австрии, Швейцарии, Швеции и Дании.
Вторая группа иммигрантов устремилась к своим бывшим колонизаторам. В 1948 году Великобритания предоставила гражданство жителям бывших колоний, что дало тем возможность пользоваться всеми правами и социальными льготами. К 1962 году в страну въехало примерно полмиллиона иностранных рабочих. После чего был издан Иммиграционный акт, вводивший квоту в 61 тысячу человек для владельцев британских паспортов из стран Содружества. Окончательно поток был сведен на нет Законами об иммиграции 1971 года и о гражданстве 1981 года, которые фактически приравняли жителей бывших колоний к иностранцам.
В 1954 году Нидерланды предоставили гражданство всем жителям Суринама и Антильских островов. Если до этого в Нидерланды приезжала только богатая молодежь для получения образования, то в 1960-е годы туда хлынули представители беднейших слоев населения. Сейчас в Нидерландах проживает более 300 тысяч бывших суринамцев, при том что в самом Суринаме живет 520 тысяч человек.
К 1980 году доля неевропейцев в Европе составляла уже 10 процентов. Поток миграции продолжался за счет воссоединения семей и беженцев из стран, где велись военные действия. Например, в Германию с 1987 по 2001 год прибыло больше народу, чем в такие классические иммигрантские страны, как Австралия и Канада вместе взятые. Безработица среди иностранцев на 2000 год в Германии составляла 16,4 процента при общем уровне 8,8 процента. Причинами были низкий уровень образования и незнание немецкого языка.
Разные подходы
Постепенно европейцам становилось ясно, что временной иммиграции не существует. Европейские страны не пришли к единому мнению относительно того, что делать с иммигрантами. Нидерланды начали формулировать интеграционную политику еще в 1979 году. Стратегией Нидерландов было построение терпимого к разным культурам общества, которое учитывало бы интересы всех его представителей. На практике это означало появление телевизионных каналов с вещанием на языках нацменьшинств, открытие мусульманских школ, преподавание языков иммигрантов и даже подготовку учителей, которые могли бы проводить занятия на турецком и других языках. Меньшинства были приравнены к местному населению с надеждой, что они будут приспосабливаться к местному образу жизни. Похожих идей придерживалась и Великобритания.
Франция с самого начала настаивала на "переплавке" иммигрантов: они должны подстраиваться под местное население, меняя свой уклад жизни.
В 2010-2011 годах большинство европейских лидеров признало несостоятельность мультикультурализма.
К сожалению, ни одна политическая модель построения нового общества не оказалась идеальной. Это подтверждают социология и статистика. На 2011 год уровень безработицы среди работоспособных иностранцев, родившихся за пределами Евросоюза, составил: во Франции — 17 процентов (против 9 процентов среди местного населения), в Нидерландах — 13,1 процента (против 4,2 процента), в Германии — 15 процентов (против 8 процентов). Однако не исключено, что в отсутствие принятых мер или при совершенно других подходах к проблеме показатели были бы еще хуже.
В поисках общего языка
Одним из самых важных вопросов было изучение местного языка взрослыми и их детьми. Даже в Германии, которая официально не признавала себя иммигрантской страной, уже с 1978 года создавались курсы немецкого. Если в Англии и во Франции существовали методики преподавания языка как иностранного, то жители таких небольших стран, как Дания и Нидерланды, долго думали, что любой из них может давать уроки, и только постепенно стали готовить профессионалов. Рассказывает Симон Верхаллен, основатель и директор ITTA (института языковых исследований и преподавания нидерландского языка как иностранного): "Первые уроки голландского мы давали гастарбайтерам. Не было учебников, приходилось готовить материалы к каждому уроку. В 1980-е годы начали приезжать семьи рабочих, и для них организовывались занятия в районных клубах, но только на самом базовом уровне. Они иногда были вообще неграмотными. Начинали с самого нуля. Потом мы стали получать субсидии для организации занятий с детьми. Их надо было готовить к получению профессии. С 1987 года начало приезжать много политических беженцев, некоторые уже учились в университетах там, откуда приехали, и хотели учиться дальше. С ними мы занимались отдельно и тогда пришлось серьезно работать над методикой".
Сейчас среднее образование в Европе обязательно для всех проживающих на ее территории, а все дети иммигрантов должны учиться в школе. Но большинство детей не говорит на местных языках, потому что их не знают родители. Как учить этих детей? Возникла дилемма: отправлять в обычную школу или готовить отдельно? У обеих систем есть свои плюсы и минусы. В среде местных детей дети-иностранцы быстрее осваивают язык, начинают учиться на уровне, который требуется их возрасту. Они попадают в ту школу, которая соответствует их интеллектуальному уровню. Однако их пребывание там может тормозить других учеников. В спецклассах для иностранцев дети спокойно учат язык, для каждого ребенка подбирают свою программу. Большой минус — отсутствие контактов с местными сверстниками и отставание от них.
Сейчас практически все европейские страны дополнительно финансируют школы, где учатся дети мигрантов. Франция еще в 1982 году начала использовать концепцию "проблемных школ" и выделять для них дополнительное финансирование. Германия решилась на это только в 2007 году. Деньги идут на дополнительное образование учителей, расширение педсостава за счет специалистов и ассистентов, владеющих языками детей. Активно используются менторы — студенты педвузов из среды иммигрантов. Однако удается не все. Многие дети мигрантов оказываются в школах ниже их уровня, в специальных школах или в классах, не соответствующих возрасту. Все это тормозит их развитие и снижает перспективы трудоустройства. Становится заметна сегрегация: в некоторых школах детей неевропейского происхождения существенно больше, чем местных. В Дании в 2007 году школа в Орхусе осталась без единого белого ученика.
Второе поколение
В 2009 и 2010 годах в вузы Нидерландов поступило столько же женщин иностранного происхождения (у которых хотя бы один из родителей родился за пределами Евросоюза), сколько голландок. Работают в Голландии: из проживающих турчанок — 50 процентов, из марокканок — 45 процентов, из суринамок — 68 процентов. Десять лет назад эти показатели были в два раза ниже. Рост связан с тем, что вышла на работу большая часть родившихся здесь мигранток второго поколения. Хотя при приеме на работу дискриминация в целом отсутствует, этих женщин реже, чем голландок, имеющих такое же образование, назначают на руководящие должности.