Энтузиазм, с которым Госдума взялась отвечать Конгрессу США на акт Магнитского, кажется смешным лишь на первый взгляд. Формулировки таковы, что в черном списке того и гляди может оказаться даже президент США.
Приятно в этом декабре быть американским конгрессменом: и Рождество на носу, и обещанные избирателям выгоды от вступления России в ВТО вот-вот станут явью, и демократические ценности не пострадали. Акт Магнитского — удачное решение: он отменяет поправку Джексона--Вэника, определяя Россию в страны, с которыми у США "постоянные нормальные торговые отношения", но при этом демонстрирует необходимую конгрессменам озабоченность состоянием российской демократии.
В ближайшие месяцы президенту Бараку Обаме придется, очевидно, утвердить список лиц, причастных к нарушениям прав человека в РФ. Страшит ли этих лиц предполагаемое наказание — запрет на въезд в США и арест активов в этой стране, наверняка не скажешь. Если судить по реакции российских политиков, можно подумать, будто и активы в США есть у каждого, и сами они хотели бы жить поближе к активам, и, что хуже всего, к нарушениям прав человека буквально каждый причастен.
События развивались стремительно. 6 декабря Сенат проголосовал за акт Магнитского, а уже 7-го Россельхознадзор заявил, что свинина и говядина из США, Канады, Мексики и Бразилии должны иметь сертификат ветслужбы о том, что произведены без использования рактопамина, применяемого в этих странах (и еще в 20 других) для наращивания мышечной массы животных. Поскольку в США такой системы сертификации не существует, экспорт мяса на $500 млн в год оказался де-факто под запретом. Правда, Россельхознадзор давно предупреждал о возможности чего-то подобного, но тут уж совпало так совпало. Как ни оправдывайся, а послание оказалось однозначным: они не пустят наших граждан — мы не пустим их свиней.
Ответ вышел асимметричный, в духе отечественных традиций внешней политики, но какой-то унизительный. Положение исправил Сергей Нарышкин. 10 декабря лидеры всех фракций Госдумы во главе со спикером внесли на рассмотрение коллег новый ответ Конгрессу. На этот раз вполне симметричный: американцам, причастным к нарушению прав граждан РФ, обещаны запрет на въезд и арест активов, включая приостановку деятельности юридических лиц, которые они контролируют.
Тут есть вопрос: кто эти люди? Ответов может быть множество. По версии уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова, это те, кто издевался над усыновленными детьми из России — Следственный комитет "сейчас рассматривает 22 таких дела". А по версии члена Общественной палаты Сергея Маркова, санкции могут ожидать и сотрудников американских спецслужб, и авторов акта Магнитского, поскольку он "нарушает презумпцию невиновности" (цитата по ИТАР-ТАСС).
Идея полностью соответствует концепции законопроекта: в российской интерпретации злосчастный акт явно относится к "необоснованным решениям, нарушившим права и законные интересы граждан и организаций РФ". И это очень перспективная мысль, потому что решение-то принимали не 15 республиканцев, подписавшихся под законопроектом, а 365 членов палаты представителей и 92 сенатора. Ну и кем будет Барак Обама, если поставит уже обещанную подпись под этим документом? Неужели не нарушителем "прав и законных интересов"?
Похоже на плохой анекдот. Трудно представить себе черный список, включающий в себя большинство конгрессменов и президента США, и практически невозможно, признает даже Марков, что у них "дача в Геленджике и счет в Сбербанке". Но акт Магнитского и проект Госдумы похожи тем, что оставляют очень широкий простор для толкования. И ситуация станет уже не столь анекдотичной, если обстоятельства, воля избирателей или некие политические соображения подтолкнут США внести в список Магнитского высших чиновников РФ. И каждый раз придется давать симметричный ответ: так и до идеи запретить пускать в Россию президента США можно дойти.
Во всяком случае, директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин считает такой сценарий возможным. На вопрос, какие, к примеру, обстоятельства могут запустить эту цепь событий, он ответил: 10 декабря 2011 года, пока на Болотной площади шел митинг, он "держал пальцы скрещенными, чтобы не было насилия; такие ситуации могут быть, что у кого-то сдадут нервы".