На 81-м году жизни скончался писатель Василий Белов.
В 2007 году, к 75-летию писателя Василия Белова, к его дому в деревне Тимонихе был открыт туристический маршрут. Гостей водят в лес, куда писатель ходил за грибами, к реке, где он рыбачил, показывают дома, где он бывал в гостях, его собственный дом, который он построил и отделал своими руками, и восстановленную им Николаевскую Сохтинскую церковь. Если верить рекламе, в конце пути, после пирогов из печи, туристы должны проникнуться чувством «незыблемой и неразрушимой духовной опоры, которую дает писателю этот уголок земли».
Василий Белов родился в селе Тимонихе в 1932 году, откуда в 1959-м уехал в Москву в Литературный институт. Уже опубликованная в 1961 году «Деревня Бердяйка» и повесть 1966 года «Привычное дело» вывели его в первый ряд писателей-деревенщиков. Слава была легкой и быстрой, последовали экранизации, Госпремия и ордена. В Советском Союзе его книги разошлись миллионными тиражами. Но Белов не остался в Москве, а вернулся в деревню.
Неизбежное возвращение стало одной из тем его прозы: «Вот так и душа: чем ни заманивай, куда ни завлекай, а она один бес домой просачивается». Он много изучал коллективизацию 1920-х годов и требовал признать ее геноцидом русского народа. О ней его магнум-опус, романы «Кануны», «Час шестый», «Год великого перелома». Но лучшие его книги описывают не трагедию русского крестьянства, а светлую повседневность крестьянского быта. Это и любовное изучение традиций русского Севера в «Ладе», и живая деревенская речь Кузьмы в «Бухтинах вологодских», особая ценность которой в том, что она подслушана на месте.
Села Тимонихи не стало еще раньше, чем Белова: в последние годы там почти и оставалась, что его изба. Деревенские один за одним переезжали в город, и никто не возвращался: жизнь не роман. Но Белов оставался, и к нему не прекращалось паломничество писателей, журналистов, телевизионщиков и даже японских русистов — друг писателя Ясуи Рёхей в серии очерков о Тимонихе трогательно называет его «Белов-сан». Все это не раз заставляло местные власти задуматься о превращении Тимонихи в туристический аттракцион.
Так оно, наверное, и будет, хотя без привечающего гостей Белова это будет совсем другая Тимониха. В любом случае мы запомним его не только за книги, но и за верность собственному тексту, с которой он продолжал оставаться деревенским, когда и деревни не стало. Удивительную историю передает телевизор: будто бы Белов умер от того, что восстановленную им церковь разграбили свои, деревенские. Но там на километры кругом некому было грабить. Свою программу по спасению русской деревни Белов выполнял в одиночку.