Объединят ли Москву и область? Потеряет ли "Единая Россия" контроль над столичным регионом? Есть ли шанс победить "земельную мафию" и коррупцию в Подмосковье? Об этом Константин Эггерт спросил в прямом эфире и.о. губернатора Подмосковья Андрея Воробьева.
–– То, о чем мы говорили вам несколько последних дней, свершилось. Андрей Юрьевич Воробьев приехал через московские пробки к нам редакцию. Это тот случай, когда мы не возражаем, чтобы человек ехал с мигалкой, иначе вы бы приехали в 7 вечера. Приветствую вас, Андрей Юрьевич. Напомню, Андрей Воробьев –– до недавнего времени руководитель фракции "Единая Россия" в Государственной думе; сейчас, с ноября, исполняющий обязанности губернатора Московской области на ближайший год. Я так понимаю, до следующего дня региональных выборов, правильно?
–– Да, до 8 сентября.
–– Андрей Юрьевич, как вам "в логове демократии", как назвали нашу студию ночью с 4-го на 5-е декабря прошлого года, когда произошли думские выборы? Вы, кстати, были у нас в эфире со Стасом Кучером.
–– Да, был.
–– Тогда вы пообещали приехать и приехали.
–– Не заставил себя долго ждать.
–– И как ощущаете себя? Логово нормальное, по-моему, абсолютно.
–– Да, но оно должно располагаться в Московской области, там меньше пробок.
–– Да, пожалуй. Но зато если в Москву нужно будет попасть, будет трудно доехать. Поговорим о вашем назначении. Когда вам президент Путин предложил занять эту позицию, что вы ощутили в этот момент? В конце концов, вы служили в армии, вы работали в МЧС долгое время, вы были партийным функционером на разных уровнях. Но губернаторская работа, да еще в таком большом регионе, это совершенно другой уровень, совершенно другие задачи.
–– Я сразу уточню, я ни одного дня не работал в МЧС.
Фото: Екатерина Балабан
–– Вы были помощником Сергея Шойгу.
–– Я очень много и долго общался с командой МЧС, это правда.
–– Но вы же работали помощником Сергея Шойгу, правильно?
–– Да, да.
–– Вы, значит, знали команду. Так что вы ощутили, когда вас назначили губернатором, предложили быть губернатором?
–– Ответственность, потому что пост, о котором шла речь на встрече, безусловно, предполагает максимальную мобилизацию и получение доверия не только президента, но и 7 млн жителей Московской области. Это маленькая страна –– 7 млн живет сегодня на территории, прилегающей к Москве. Нужно очень хорошо потрудиться, чтобы доказать, чтобы заслужить уважение людей. Я это почувствовал в первую секунду, после произнесенных президентом слов.
–– Вы практически сразу согласились, как я понял.
–– Ни секунды не сомневался.
–– Вам до этого, наверное, говорили о том, что будет предлагать вам президент?
–– Я узнал накануне.
–– У вас не возникало желание отказаться? Почему вы говорите, что вы не думали ни одной секунды? Вы, кстати, представляете Красноярский край? Некоторые говорили, что можете стать красноярским губернатором.
–– Наверное, мог бы, но стал московским областным.
–– То есть никаких сомнений не было, что справитесь?
–– Это очень интересная работа. Я очень хорошо и много поработал в Государственной думе. Вы знаете, все-таки искусство управления нужно оттачивать на территории, на земле. Это очень интересный вызов в моем возрасте, как я считаю, а я уверен в своих силах, навыки нужно практиковать. Такую возможность президент мне дал.
–– Вот вы пошли на эту должность, вы –– исполняющий обязанности губернатора. Я понимаю, формально до выборов еще год по российскому законодательству.
–– Да, девять месяцев.
–– В тот момент, когда вас назначали, было 10. С другой стороны, вам не кажется, что в этом есть что-то такое, от чего дух закона нарушается: когда человека назначают исполняющим обязанности на 10 месяцев на выборную должность. У вас не было желания сказать: "Давайте проведем внеочередные выборы"?
–– Закон есть закон. Признаюсь, я сам за него голосовал. Мы изменили систему. Прямые выборы –– это сегодня факт, неотъемлемая часть нашей жизни. Поэтому выборы пройдут в первое воскресенье сентября и, соответственно, этим все сказано.
–– Поговорим о том, что вы хотите сделать как исполняющий обязанности губернатора в ближайшее время. Вам нужно, так сказать, как-то заявить о себе. Вот как бы вы сформулировали свои три первоочередные задачи?
–– Экономика. Я могу о ней долго и подробно говорить, и наверное, для радиослушателей "Коммерсанта" эта тема близка. Второе –– социалка. Это все, что связано с детьми, с материнством, с социальным обеспечением нашего старшего поколения. И третье –– это то, что волнует всех без исключения –– транспортная проблема. По сути, речь идет о транспортном коллапсе, который мы часто сегодня, увы, наблюдаем, и нас это очень раздражает. Три основных, "магистральных", темы, которыми я занимаюсь.
–– Давайте поговорим поподробнее об экономике. Что вы понимаете под экономикой в данной ситуации? Вы говорите, 7 млн человек, территория большая. Каковы экономические приоритеты? Повторяю, давайте поговорим в перспективе до конца следующего года.
–– Под экономикой я понимаю первое: территория Московской области уникальна, у нас есть очевидные конкурентные преимущества перед всеми остальными 82 субъектами Российской Федерации. Нет ни у кого такого потенциала, таких условий для развития предприятий, перерабатывающей промышленности, умных технологий, современных технологий, как у Московской области. У нас есть территория, у нас есть трудовые ресурсы, у нас есть достаточная, пусть несовершенная инфраструктура. Поэтому я думаю, что можно добиться впечатляющих успехов, чтобы каждый, кто хочет прийти в Московскую область, почувствовал это, не только слушая нас по радио, но и на деле.
В этой связи будет целый цикл мероприятий, который подтвердит мои слова и мои намерения. Кстати, за эту неделю я провел две большие встречи с датским послом и представителями торговой палаты Дании и Италии. Интерес огромен.
Я не хочу показаться здесь излишне эмоциональным, но это просто факт. Я думаю, что бюджет мы можем увеличивать не в два раза, а при системной, спокойной, вдумчивой работе эти цифры будут впечатлять, и бюджет можно доводить и увеличивать и в три, и в четыре раза.
–– Есть несколько моментов развития экономики Московской области. Например, это должно проходить, я так понимаю, в какой-то синергии непосредственно с московским регионом, с Москвой, собственно говоря. Это раз. Два –– сама по себе Московская область, наверное, не доставляет себе таких больших транспортных проблем, хотя у меня будет один специфический вопрос к вам по этому поводу. Есть проблемы Москвы, потому что, простите, там, наверное, значительная часть трудоспособного населения Московской области работает в столице, а не на территории, которая вам подведомственна. Как вы будете увязывать все эти сложные вопросы?
–– Любой вопрос сложен. Решение его тем и интересно, что ты можешь дать эффективное решение на сложный вопрос. Простой пример: на территории Московской области находится порядка 300 железнодорожных переездов. То, что сегодня происходит, это ужасно. Люди томятся в очередях по часу-два, а то бывает и по три. Почему? Потому что интенсивность железнодорожных сообщений растет, и следствием этого являются бесконечные ожидания.
Мы приняли решение на 17 железнодорожных переездах построить соответствующие эстакады. Для этого мы направили средства на все без исключения 17 переездов. В 2013 году все проектирование будет завершено. Плюс у нас есть деньги, которые нам дала Федерация –– 12 млрд руб., которые достаточны для начала этого амбициозного и просто необходимого на самом деле проекта.
–– Некоторые новые эстакады будут платными?
–– Те 17, о которых мы говорили, платными не будут. Но вариант с платностью других эстакад тоже предполагается. Он может быть. В некоторых современных странах такая практика есть.
–– Конкретный вопрос по транспорту. Знаете, наш сайт засыпали буквально люди из Подольска вопросами о том, когда там построят окружную дорогу. Там есть микрорайон, в котором чуть ли не 150 тыс. человек живет. Район совершенно заперт, там гигантские пробки. Есть ли у вас какие-то утешительные слова для этих людей?
–– Утешительные слова у меня следующие. Мы строим, кроме 17 этих первоочередных переездов, еще 12 хордовых дорог. Какие-то из них строятся, в том числе в обход Подольска, какие-то проектируются. Это очень важные дороги, которые позволяют обеспечивать сообщения, осуществлять логистику по территории Московской области, не заезжая на МКАД.
Сегодня, к сожалению, чтобы ты ни перевозил, без МКАД никуда. И то, что там происходит, мы с вами прекрасно видим. Это очень тяжелая и неудовлетворительная ситуация, я так мягко бы сказал. Поэтому хордовые дороги, в том числе и в районе Подольска нами будут строиться. Но все-таки приоритетом являются переезды и, соответственно, хордовые дороги –– это второе слагаемое в развитии транспортной проблемы.
–– То есть придется какое-то время подождать жителям Подольска еще?
–– Естественно, как и во время любого строительства. Мы же должны быть все-таки честны и откровенны друг перед другом. Вряд ли возможно за сколько-нибудь ничтожный срок построить магистраль. Это, конечно, процесс. И мы им очень подробно и серьезно занимаемся. Большое спасибо нашему федеральному центру, который принял специальную программу развития Московского транспортного узла, и каждый год мы получаем солидное ассигнование на решение транспортной проблемы.
–– Сергей Собянин, мэр Москвы, с марта, если не ошибаюсь, 2013 года запретил движение по МКАД фур, которые весят более 12 тонн.
–– Да, в ночное время.
–– Это проблема для вас? Это конфликт с мэром Москвы, пусть и небольшой?
–– В своей работе мы не допустим конфликт. Я это не устаю повторять. Это большая глупость, и она никому не нужна. Мы сидели, думали, считали: решение нужно принимать, нужно попробовать разгрузить МКАД в дневное время. Это сложное, спорное решение, но мы пробуем и на него идем. Было два принципиальных требования у Московской области, требования людей, которые сказали о том, что недопустимо нахождение большегрузных автомобилей в населенных пунктах в ожидании доступа к Кольцевой дороге. Это раз.
Второе –– это возможность получать пропуска, потому что изначально Москва предполагала выдачу пропусков единолично. Мы, соответственно, договорились, что и Московская область сегодня имеет право выдачи пропусков. Посмотрим, как эта система будет работать. Я думаю, что от нее не в восторге ни Москва, ни Московская область. Можно сказать, в какой-то степени от безвыходности мы ищем эти пути. Если все получится, я буду очень рад.
Тем временем, мы понимаем, что необходимо построить большое количество комфортных, скорее, даже не стоянок, а мест отдыха, где ты можешь заправить автомобиль, пообедать, отдохнуть, в общем, комплекс услуг, которые позволят как-то рассредоточить большегрузные автомобили до попадания на МКАД.
–– Строить за чей счет планируете? За счет Москвы или Московской области?
–– За счет инвесторов и за счет федерального бюджета. Это федеральные трассы. Мы тоже в стороне не будем стоять. Там есть необходимость в инфраструктуре, в землеотводе, то есть все, что мы делаем, мы делаем совместно.
–– Поясните мне, пожалуйста, что происходит вообще с расширением Москвы. Вроде как приняли решение о ее возвращении, и вроде как вся эта тема заглохла. Вообще, было модно говорить еще года полтора назад о возможности слияния Москвы и Московской области. Как вы относитесь к этой идее?
–– Я же не мэр Москвы. Зачем же мне говорить о том, что происходит в "большой Москве"?
–– Может быть, вы станете мэром Москвы? Как раз сольются субъекты, и скажут: Воробьев –– молодой, перспективный управленец.
–– Для начала мне нужно стать губернатором Московской области. Поэтому, давайте, не будем спешить.
–– Ваше личное отношение к такой инициативе? Некоторые считают, что в этом есть управленческая логика.
–– Есть логика, решение принято, мы будем его совместно выполнять, помогать Москве. Здесь не будет никаких капризов или каких-то неосторожных действий. Послушайте, в конце концов, Москва –– это не Москва Собянина, а жителей, которые в ней живут. И Московская область –– это не область Воробьева. Это же абсолютно очевидно.
И там, в области, и здесь, в столице, живут люди, все мы живем. Поэтому, на мой взгляд, здесь нужно думать о каких-то эффективных мероприятиях, о совместных мероприятиях. Мы же не собираемся возводить какую-то Китайскую стену и соревноваться, кто из нас круче. Этого даже в мыслях мы не допускаем. И, будьте уверены, этого не произойдет.
–– Но очень же много людей из области работают в Москве.
–– Да, Москва –– наша столица, здесь все дороже, здесь платят больше. Это правда. И наша задача, когда мы говорим про новые предприятия, конкурентоспособные мероприятия, обеспечить работой. Работающие предприятия дают налоги, значит, я могу платить, соответственно, учителям, врачам больше, чем мы платим сегодня. Этот тренд, я думаю, что всем понятен и всеми поддерживается. Так должно быть. Мы очень любим нашу столицу. Москва –– это наше все, можно сказать. Но вместе с тем, люди живут не только в столице, люди живут во всей России, и качество жизни мы должны менять во всех без исключения регионах.
–– Андрей Юрьевич, вы приняли дела от Сергея Шойгу, но он пробыл очень недолго в этой должности, всего несколько месяцев, а до этого долгие годы регионом руководил генерал Громов. Скажите мне, какое наследие оставил вам фактически предыдущий губернатор, скажем так?
–– Самое главное, что губернатор оставил наследие –– это ключевые слова. Поэтому наша задача продолжить все, что делала предыдущая команда, а большое количество проектов начать с нуля. Здесь мы переходим к очень чувствительному вопросу –– социальной инфраструктуре. Поэтому за то, что оставили, спасибо, но мы будем добиваться другого качества жизни Московской области.
–– Я не очень уверен, что, например, сотрудники Счетной палаты согласились бы с тем, что предыдущему губернатору нужно сказать "спасибо". В 2010 году был подготовлен доклад Счетной палаты по коррупции в Московской области –– это катастрофическое чтение. У Громова сбежал министр финансов то ли в Париж, то ли в Америку с миллионами долларов. Большинство людей, которые смотрят из Москвы, ну, например, у меня есть дача в Подмосковье, на Московскую область эпохи 2000–2011 годов, ничего, кроме коррупции, в регионе не видят. У меня лично недалеко от дачи просто забрали поле и порезали второпях, так сказать, лишив жителей доступа к речке. На взгляд очень многих, главное наследие губернатора Громова –– это коррупция. Вы собираетесь взять этот доклад Счетной палаты и поработать, посмотреть, кто там что напортачил?
–– Во-первых, я ознакомлен с этим докладом. Во-вторых, тема коррупции действительно крайне актуальна, тем более для Московской области. Потому что все наши активы: земля, ресурсы, –– стоят больших денег, и очень много желающих их как-то разорвать или присвоить.
В этой связи у меня есть совершенно четкие мероприятия, которые позволят абсолютное большинство конкурсов, аукционов сделать прозрачными. Сегодня у нас 903 организации покупают земли, объявляют конкурсы, кто во что горазд. Мы хотим сделать единую систему, эта система есть и работает сегодня в Москве, в Татарстане, в других регионах. Должно быть все прозрачно, должно быть все понятно.
–– Коррупция порождает неэффективность государственного аппарата.
–– Я же вам сказал, я же вам привел пример, что прозрачные процедуры устраняют коррупцию. Если все делается под столом, при закрытых дверях, то, соответственно, это рассадник коррупции. Я вам объясняю, что максимально открытый стиль работы, максимально открытые подписания контрактов, конкурсов, аукционов дают свой эффект. Я считаю, что другого пути нет. Так во всем мире делают.
Вот и мы будем делать, соответственно, это таким способом. Вот мой росчерк. Я хочу так делать. Я не хочу делать по-другому, понимаете? И я считаю, что это очень мощное оружие против коррупции и тех, кто хочет нажить капиталы на всех этих подозрительных недопустимых схемах.
––– Вы занимались бизнесом с вашим братом.
–– Да, порядка 10 лет.
–– Вы создали компанию "Русское море", если я не ошибаюсь.
–– Да.
–– Ваш брат сейчас является главным акционером, правильно я понимаю?
–– Да, я продал ему свою долю в 2000 году.
–– Скажите мне, завод в Ногинске есть у "Русского моря", правильно?
–– Да.
–– Как вы считаете, является это конфликтом интересов, что завод, который принадлежит вашему брату, находится, условно говоря, в вашем ведении.
–– А вы как сами считаете?
–– Я считаю, что это конфликт интересов.
–– В чем?
–– В том, что всегда люди будут смотреть на то, что вы как-то должны декларировать: у моего брата в области есть завод.
–– Я считаю, что если в нашей стране люди хотят построить завод в нашей стране, вкладывают деньги, предоставляют рабочие места и платят налоги, то нужно очень дорожить такими предприимчивыми и инициативными коллегами.
Что касается конфликта интересов, здесь, скорее, он в другом. Мой брат –– активный бизнесмен, он живет своей жизнью, у него большая семья. И после того, как произошло назначение, он пришел и сказал: "Андрей, я больше бизнесом в Московской области заниматься не буду". Но можно сказать это по отношению к тем тысячи с лишним человек, которые работают на заводе? Поэтому предприятие остается, оно функционирует. Может, все это бросить и за границу что ли сбежать, потому что у него брата назначили губернатором? Или что ему нужно делать?
Другое дело, что были разные другие проекты, касаемые строительства, инфраструктуры, у брата были намерения и желания, и знания этим заниматься. К сожалению, после этого назначения он этим заниматься не будет. И я его решение поддерживаю и уважаю.
–– Андрей Юрьевич, поговорим о российской политике. Почти год назад, когда вы были у нас в эфире и прошли думские выборы, на которых "Единая Россия" потеряла 15% голосов по сравнению с 2007 годом, вы говорили о том, что будут сделаны какие-то выводы из этого и так далее, и тому подобное.
–– Я говорил о том, что главное –– добиться цели. А вы считали проценты, поэтому у нас очень острая дискуссия завязалась по телефону.
––Да, помню хорошо.
–– Я никак не мог сказать вам "до свидания".
–– Да, мы такие, привязчивые. Смотрите, все-таки 15% голосов, потерянных на федеральных выборах, это, может быть, не поражение, но большой неуспех. Год спустя не видно, чтобы ситуация принципиально менялась. Вы видный единоросс и возглавляли фракцию до последнего времени. Не кажется ли вам, что партия просто-напросто постепенно теряет поддержку населения, потому что она слишком давно находится во власти?
–– Вы этого так сильно хотите, Костя?
–– Я не будут говорить о своих политических предпочтениях.
–– Правда в другом заключается. Я часто повторяю, что цифра –– вещь упрямая. Если осенью посмотреть результаты выборов, то большинство, конечно, получает "Единая Россия". Это раз.
Во-вторых, то, что касается 2011 года –– вы очень пытливый человек и досконально изучили проценты и количество голосов, которые мы набрали. Да, их меньше. Но это победа, это большинство. Там были вопросы по качеству выборов с точки зрения их прозрачности, честности.
И тут сделана большая работа, и президентские выборы подтвердили, что это необходимая и очень важная составляющая демократического процесса, я имею в виду честные выборы. Это тоже правда, и это требование тоже было справедливо, это очевидно. Поэтому конкуренция –– это тоже вещь, которую нельзя игнорировать. Сегодня у нас политикой может заниматься, в том числе и редакция "Коммерсантъ FM".
–– Мы не занимаемся политикой.
–– Я к тому, что 500 человек тоже могут регистрировать партию.
–– Знаете, ИД "Коммерсантъ" бы, наверное, смог. Но редакция радио у нас поменьше.
–– Начнем с "Коммерсантъ FM", а закончим всем "Коммерсантом". Я думаю, что вы этим не будете заниматься, будете своим делом хорошо продолжать рулить. Но конкуренция –– это все-таки вещь, которая предполагает относительную потерю такого огромного лидерства. Что касается уровня поддержки в 40%-45%, он является очень впечатляющим, поэтому, когда мы касаемся отметки 50% –– это, безусловно, большинство.
–– Но в любой по-настоящему демократической стране нет такого понятия как административный ресурс, а у нас он есть.
–– "В по-настоящему демократической стране"… Я так, на всякий случай, напоминаю, мы с вами родились-то в какой стране?
–– Родились мы в той самой…
–– Великой, да. Но не свободной. А мы с вами строим свободную. Вот в чем разница. Нужно на все время. Чтобы что-то построить толковое, нужно время и терпение, нужно понимание. И, конечно, нужно активное гражданское общество.
Конечно, нужно смотреть то, что недопустимо, что раздражает людей. Мы в предыдущем фрагменте нашего интервью говорили о коррупции, здесь мы говорим о выборах, о качестве выборов. И то, и другое крайне актуально и важно.
–– Смотрите, Андрей, Европейский парламент признал выборы в Государственную думу нелегитимными. Международные наблюдатели сказали, что на них было дикое количество фальсификаций, бесчестностей и так далее. Мне кажется, что вопрос о легитимности нынешней власти должен бы вас, "Единую Россию", беспокоить. Вместо этого за последние полгода мы увидели целую серию закона о партиях, а также по поводу выборов губернаторов, которые все равно проходят с президентским фильтром фактически. После этого начались законы по ограничению прав граждан на свободу, так сказать, собраний, иностранных агентов. Причем понятно, почему, скажем, не может получить финансирование от российского бизнеса российские неправительственные организации. За последние полгода ваша партия сделала многое для того, чтобы что-то ограничить, ужать и загнать это самое гражданское общество в какие-то рамки, и я бы даже сказал, просто подкрутить, закрутить этот гражданский протест. Зачем?
–– Как это отразилось на вашей жизни, на вашей работе, на коллективе, который здесь? Вам запретили что-то говорить?
–– На моей работе это никак не отразилось.
–– Вам разве, Костя, запретили ходить, митинговать или выставлять пикеты? "Нет, не запретили", –– ответит Костя. А лишь подтвердит, что просто для всего должен быть порядок. И если сегодня неотъемлемой частью нашей жизни стали митинги, то нужен закон, который регламентирует и не допускает беспорядков. Посмотрите, что происходит сегодня на трибунах футбольных стадионов. Вы когда были последний раз на стадионе?
–– На стадионе я был последний раз весной. Все было тихо, спокойно, надо сказать.
–– Я как-нибудь вас возьму в "Лужники" на другой матч, где льются постоянно оскорбления, куда по большому счету отец со своим сыном или семьей на отдых туда не пойдет, потому что это вакханалия. И сегодня Дума принимает, рассматривает закон, который наводит порядок. Должен будет порядок, Костя, иначе будет хаос и бардак.
–– Но о футбольных фанатах я не говорил. Я говорил о демонстрациях, где, условно говоря, если на митинг пришло на тысячу человек больше или меньше, ведь это невозможно предсказать, его организатор должен платить миллионные штрафы. Ваш коллега, Сидякин это предложил.
–– Да нет этого. Константин, заяви 3 тыс. участников, заяви с запасом, как это принято делать, и никаких вопросов нет. Страшно другое, когда приходят пьяные, заматывают лицо шарфами и в карманах у них какие-то тупые предметы –– вот это плохо. Разве на это не нужно реагировать? Конечно, нужно. В итоге митинги-то были. Проблемы-то есть, нет, скажите? Нет проблем, вот и все.
–– Я вижу проблемы, потому что в результате митингов 6 мая…
–– А если люди пострадают?
–– Я понимаю, что люди пострадают. Но до этого все регулировалось, и проблем не было.
–– Во всем мире это регулируется.
–– Естественно. Андрей, вы правильно сказали про весь мир. Значит, когда нужно, "Единая Россия" ссылается то на британский опыт, то на немецкий, на какой-нибудь австрийский.
–– А чего стесняться-то?..
–– Правильно. А как только речь заходит о том, что те же самые люди западные, например, говорят, знаете, у вас выборы нечестные, у вас фальсификации, эти фальсификации видны в интернете, вы говорите: у нас у нас свой путь, нам Запад не указ и так далее.
–– Лучше бы западные коллеги приезжали сюда и открывали предприятия, предлагали нам какое-то партнерство, сотрудничество в экономике. Вот как вы думаете, первый посол, который запросился на встречу, когда я стал руководителем фракции, кто это был?
–– Посол Соединенных Штатов, наверное.
–– На самом деле пришли послы Италии и Дании. То есть люди, которые занимаются поддержкой своих инвесторов, которые заинтересованы в экспансии своих технологий и обеспечении рабочих мест в Московской области. Здесь есть небольшая разница.
–– Одно другому не мешает. Критика нечестных выборных процедур и инвестиции.
–– Здесь вопрос в приоритетах, понимаете? То есть, я считаю, что больше с нами хотят работать те, кто пришел и вкладывает сюда деньги. Это доказательство того, что намерения понятны и чисты. Поэтому очень хорошо, если такая ведущая держава как Соединенные Штаты Америки придет в Московскую область и скажет: "Мы будем открывать три или пять суперсовременных производства, на них будут работать русские люди, получать достойную заработную плату, ходить в белых халатах, и у нас будут общие интересы, и Московская область объединит нас в достижении высоких целей". Смотрите, как красиво, а то митинги, митинги.
–– Андрей Юрьевич, хотелось бы немножко узнать о вашей семье, мы посмотрели, что есть в вашей биографии.
–– Столько всего написано уже…
–– Я вот узнал, что у вас теща живет в Петропавловске-Камчатском.
–– Да.
–– Чем занимается ваша супруга? И объясните одну вещь, она действительно неясна: у вас двое детей, как обозначено в декларации на думском сайте, у одного годовой доход 16 млн руб., у другого 0. У вас 2 млн руб. Объясните, как так может быть?
–– В прямом эфире?
–– В прямом.
–– Вы думаете, это надо?
–– Хотелось бы.
–– Дело в том, что люди рождаются, люди умирают. Моя супруга умерла. Соответственно, я живу с другой женщиной, у нас четверо детей. Вот и все. И моя дочь получила наследство, это квартира, и, соответственно, накопления, которые остались.
–– Андрей, спасибо. Вы публичный человек и такого рода вопросы, мне кажется, как раз, наоборот, все проясняют. Вернемся к политике теперь. Вы можете себя назвать верным путинцем?
–– Да.
–– Почему? Мотивируйте.
–– Я считаю, то, что сделал Путин, это позволило нам не потерять страну. Я в этом абсолютно уверен. То наследство, которое ему досталось, развернуть такую махину, не допустить ее нырка в пропасть стоило неимоверных усилий, Путину и его команде удалось.
Путин патриот, Путин сильный. Разные эксперты, несмотря на достаточно продолжительное нахождение во власти, признают его человеком сильным, влиятельным, и вы знаете последний рейтинг –– явное тому подтверждение. Он третий в мире.
Скажите, кто-нибудь из наших руководителей когда-нибудь занимал такую высокую позицию? Нас уважают, мы идем вперед, у нас непростая судьба, у нашей страны. Но мы идем вперед, мы боремся с тем, что нам мешает, нашему движению. Это и коррупция, и равнодушие, и, может быть, где-то еще и незнание того, как жить в свободной стране, но мы идем вперед. Поэтому за все это я уважаю Путина.
–– Вы сами как считаете, он еще долго может оставаться на политической сцене?
–– Это люди решают, сколько оставаться президенту во власти. Следующие пять лет, почти год прошел, Владимир Владимирович –– наш президент, и я уверен, что изменения за эти пять лет мы обязаны обеспечить. По крайней мере, я не буду жалеть живота и делать все, чтобы доказать, что мы в состоянии изменить то, что нас сегодня раздражает и беспокоит.
–– Скажите, а политический правящий класс, истеблишмент, люди, которые управляют Россией, едины? У них такая же оценка, как вы считаете?
–– Зачем мне говорить за людей, которые сегодня находятся у руля? Я знаю много патриотов, я знаю очень профессиональных людей, которые приходят очень рано и уходят около полуночи. Это просто правда. Конечно, есть и другие, которые и пришли на службу для того, чтобы обеспечить себя материально. Эти люди тоже есть, и у них это является мотивацией. Еще классики политологии, и Вебер в частности, говорили о том, что в политику идут из эгоистических соображений, то есть из-за материальной наживы, и из-за признания, или идеалистических соображений.
Все-таки я иду в политику из-за идеалистических. Я могу себе это позволить, потому что я заработал деньги, я сделал дело, я доказал, что я могу с нуля сделать дело, его продать и, собственно говоря, позволить себе заниматься сегодня политикой.
–– Какова ваша политическая амбиция в будущем?
–– Победить на выборах 8 сентября.
–– Победите, будете губернатором.
–– Тогда пригласите меня в студию, поговорим.
–– Вперед посмотреть не хотите?
–– А я смотрю вперед, 8 сентября –– это вперед, а не назад. Это вы смотрели назад, когда вспоминали 2011 год. Поэтому, Кость, не хитрите. Много людей запутали уже в этой студии.
–– Я не хитрю.
–– Будьте гуманны ко мне.
–– Хорошо, я гуманен. Скажите мне, пожалуйста, последний вопрос. Как вы, может быть, попытаетесь убедить публику в том, что выборы, на которых вы собираетесь участвовать 8 сентября, будут действительно честными и прозрачными?
–– Для этого есть наблюдатели, доступ на участки. Это все то, что президент предложил на своих выборах, и то, что Шойгу предложил в продолжение в этой же логике на выборах в Химках. Я буду эту практику дальше поддерживать. Есть видеокамеры, видеонаблюдение, наблюдатели, прозрачные урны, КОИБы. Но теперь комплексы обработки избирательных бюллетеней кому-то уже нравятся, кому-то не нравятся, но там автоматизированная система подсчета голосов. Вот это и дает результат. А что еще?
–– А вы готовы, скажем, гарантировать, что оппозиционные партии, не из парламента, такие как, например, ПАРНАС, смогут принять нормальное участие? Что у них не будет каких-то проблем с административным ресурсом?
–– Вы знаете, меня с рождения родители учили отвечать за свои поступки, за свои дела. А оппозиция должна отвечать за свои стремления и свои планы. Поэтому оставьте эти вопросы для них.